Поход казался бесконечным и перемежался лишь короткими разговорами вроде:
– Ой, от родителей влетит… В этот раз не удастся отбрехаться, точно говорю.
– Перестань гундеть, Настюха, уже поздно отступать.
– Верно, сестренка, сейчас переживать бессмысленно. Мы вместе приняли решение. Значит, и ответственность сознаем…
Вновь они замолкали, плутая по однообразным коридорам. Изредка им встречались массивные вентиляционные короба, уводившие куда-то в стены. Иногда попадались брошенные комнаты персонала, до мелочей напоминавшие недавно покинутый модуль на Штамповальне. Оставленные в каморках вещи, уже не способные ничего рассказать о своих хозяевах, обреченно догнивали под ударами легионов вездесущего настенного грибка.
С печалью, перемешанной со страхом (когда-нибудь они сами могут – вот так запросто – кануть в бездну времен), близнецы рассматривали старые потрескавшиеся каски, лежащие на лавках раздевалок. Не рискуя брать в руки, ребята пытались сквозь слой грязно-мучной пелены прочитать названия присыпанных пылью книг; гадали, что за люди изображены на старинных фотографических матрицах, забытых на стенах и рабочих столах. Иногда встречались нагромождения фанерных ящиков (по большей части пустых) или жестяных канистр (по большей части полных). В бочках, о чем красноречиво сообщали едкие запахи, хранились технические химикаты и смазочные материалы, бесцельно испарявшиеся и забивавшие помещения опасной вонью. Такие места наша троица предпочитала обходить стороной, даже если для этого приходилось делать крюк.
От окружавшего однообразия клонило в сон, носы наглухо забились. Пустые коридоры и извивавшиеся вокруг могучих труб проходы шептались с путешественниками на десятках таинственных, никому не известных языков. Они бормотали, гудели, шипели и булькали, всей этой какофонией намекая, что чужаки вторглись на запретную территорию, где и прежним-то работникам-инженерам были не совсем рады…
А вот лестниц, уводящих на соседние поляны, попадалось не так много, как хотелось. Часть их упиралась в запечатанные намертво заслонки, вскрыть которые не представлялось возможным без газовой горелки. Часть вела вниз. И лишь считаные единицы возносились вверх, исчезая в черных провалах люков.
Сначала дети пытались запоминать их месторасположение – если какой-то коридор заводил в тупик, они спускались на прежний уровень, пытая счастье на другом подъеме. Но совсем скоро все трое запутались, чуть не повздорив, и предоставили выбор лестниц судьбе, уже не пытаясь разобраться, куда заманивают их коридоры и каналы для водопроводных труб.
Через четыре (или пять… А может, даже шесть?) подъема отряд решил сделать привал, давая отдых гудящим ногам. Ребята остановились на перекрестке сразу восьми коридоров, сходившихся в просторном холле с высоким потолком. Большую его часть занимала гигантская установка по распределению воды. Темные от конденсата пластиковые трубы шипами диковинной короны расходились от насоса в разные стороны, исчезая в потолке. Было прохладно и влажно, кое-где установка подтекала, от чего на полу регулярно образовывались лужицы. Однако отсутствие уюта компенсировалось хорошим освещением – над распределителем горели сразу четыре уцелевшие лампы.
Опускаясь на сухой кусок пола возле стены, Димка закряхтел.
– Ну что, когда проверим, как высоко забрались?
Витя и Настя на холодный пенобетон сесть не рискнули, а потому остались стоять над братом, с интересом рассматривая незнакомый насосный агрегат. В свете ламп блеснул хронометр, извлеченный из-под рукава куртки.
– Мы поднимаемся чуть больше двух часов, – отчитался его владелец, бережно протирая заляпанное пальцами стекло циферблата. – Думаю, еще столько же, и пора возвращаться к внутреннему периметру…
– Эх, нам бы карту… – протянула девочка, поежившись.
– Ага, а лучше сразу сговорчивый Лифт, чтобы прямиком до места, – Димка скорчил ей рожу и показал язык. – Хватит мечтать уже, а то…
– Ребята, – вдруг перебил их Виктор, пряча бесценный хронометр под рукав, поднимая голову и прислушиваясь к капели, мерно барабанящей с потолочных труб.
Перебил решительно, заставив брата запнуться на полуслове, а сестру тревожно обернуться.
– Может, не самый уместный вопрос, но все же… – мальчик поморщился, задумчиво провел пальцем по стене, усеянной мелким водным бисером. – Скажите честно, а вам когда-нибудь снилось, что Великосветский Гранд не дождался спасателей и Красимира на свободе?
Димка поперхнулся, Настя ойкнула:
– Глупости! Мы же вместе по радио слышали, что после нашего ухода он вызвал подмогу. Смотрители сообщили, что вокруг шахты объявлена зона карантина. Они же оцепили все, специалистов привезли. И вообще, нашел место вспоминать…
Она пристально смотрела на посерьезневших братьев, пока, наконец, Дмитрий не кивнул, от волнения поднимаясь на ноги.
– Снилось, бывало… – в его голосе слышался оттенок страха, пробивающегося через броню юношеской храбрости, как росток сорняка ищет дорогу среди камней. – Сперва мне казалось, что так Лифты пытаются нас предупредить… Смешно, да? Они же не умеют проникать в человеческие сны… И тогда я успокоился: это же обычный кошмар, Витек. Кошмар моего воспаленного сознания. И твоего. Просто Крася в свое время произвела на нас такое сильное впечатление, что не забыть…
– Да, понимаю, – подтвердил Виктор, все еще водя пальцем по влажной стене. – Мне тоже снилось… пару раз… Страшно было так, что я почти забывал к утру. И все же иногда кажется…
– Тьфу на вас обоих! – злобно выкрикнула Настя, топнув по луже так, что окатила брызгами не только себя, но и Димкину штанину. – Немедленно перестаньте! Неужели не знаете: мысли могут материализоваться?!
Казалось, она не на шутку разозлилась. Но мальчишки без труда догадались, что за показным буйством сестра всего лишь прятала ответ на заданный вопрос. Выходит, ей тоже снилось что-то подобное, пугая и заставляя верить, что враг на свободе.
– Но… иногда я действительно слышу ее голос, честное слово, – не унимался Витька, хотя ему отчаянно хотелось замолчать и сменить тему.
– Прекрати!
– Настя, клянусь, что совсем недавно я…
– Хватит! Когда думаешь о хорошем, оно обязательно сбывается! – отрезала девочка, переводя лихорадочный взгляд с одного брата на другого. – Но поймите, это работает и в обратную сторону! Дошло, дубины? И если вы сейчас же не прекратите воображать себе оборотня, ползущего по нашим следам, – ничего путного из нашего похода не выйдет!
Мальчишки виновато переглянулись, но казалось, что Виктор слегка обижен, ведь ему не поверили. А в следующую секунду произошло событие, шокировавшее всех – троица вдруг оцепенела, страшась поверить ушам, а затем их пробрала дрожь.
– Проклятая Поверхность, – несдержанно выругался Димка. – Мне кажется, я слышу…
По виду брата и сестры он догадался, что не одинок в своих предположениях. Этот голос, снившийся детям не реже образов Мглистого Механика, заглянувшего во двор их двухэтажного домишки, был хорошо им знаком. Настолько, что хватило всего пары вздохов, чтобы галлюцинация ожила, превратившись в реальный кошмар.
