«Вот о том-то и речь: боярыня, а своих людей нет. И уважением Корнею обязана…»
– Сейчас над тобой посмеялись, в глупом виде выставили, – продолжал Аристарх, – и если ты их за это побить велишь или еще как-то ущемишь, то уважение к тебе обязательно уменьшится. Немного, но уменьшится, а тут только дай, потом не остановишь. Раз за разом повторяться начнет, ты от этого звереть станешь, значит, новые и новые глупости творить. Глядишь, и до крови дойдет, и до полного развала дела… Мы с Корнеем, конечно, до такого не допустим, но тебе это надо?
– Так что ж делать-то? – у Анны и мысли не возникло, что Аристарх просто ее пугает. То, как он говорил, вселяло уверенность: навидался, что бывает, когда командовать берутся без умения да какие беды от того случаются, но знает и то, как поправить дело. Впрочем, что в его знании удивительного? Сколько через его и Корнея руки прошло новоиспеченных десятников и сколько эти молодые десятники напортачили, пока не обвыклись!
– Что делать? – Аристарх задумчиво поскреб в бороде. – Да я б тебе и сказал, не жалко. Но тогда мне каждый раз вместо тебя разбираться придется. Какая ж из тебя боярыня выйдет? Нет уж, Анюта, придется тебе самой додумываться, тогда и в иных случаях не промахнешься.
– Ну хоть намекни!
«Вот уж вечно мужам неймется свое превосходство перед нами показать! Про кого другого так и вовсе подумала бы, что сам перед собой красуется. Ну нету у меня твоего опыта, нету, сама знаю. Неоткуда ему взяться, все наощупь да наобум делаю. А ты не носом меня в лужу тыкай, а подскажи по-людски… Нет, разливается соловьем, а меня дурой выставить норовит».
– Да что вы, бабы, за народ такой? Вам в лоб говоришь: «Нет», – так вы сбоку зайти норовите, а то и сзаду! Ну ладно, ладно, намекну… даже два раза. Нет, даже три! Слушай внимательно. Первое: если кто-то в споре шутливом или в пререканиях каких, достойного ответа не нашел и, озлясь, в морду кулаком двинул, это ему уважения прибавит?
– Нет…
– Ага, не прибавит. Значит, что?
– Значит, силу применять тут невместно. Отвечать надо тем же, чем тебя уязвили.
– Правильно, Анюта. Теперь второе: подчиненных у тебя много, все что-то знают и умеют, а те из них, кто в зрелый возраст вошел, отнюдь не дураки.
– Да поняла я уже, поняла. – Анна досадливо поморщилась. – Надо было на помощь призвать тех, кто в крепостном строении смыслит.
– Не только. Тебя-то злоязычием уязвили, хотя и неявно, – подсказал староста.
– Ага! Острых на язык да гораздых на разные каверзы подобрать!
– Вот-вот, да еще чтобы на плотников зуб имели. А если нет таких, то настроить их надлежащим образом. Сумеешь?
– Сумею, чего ж тут уметь-то?
– Вот именно, кто бы сомневался. – Аристарх цыкнул, будто у него что-то застряло в зубах. – Чтобы баба да не сумела кого-то на злобный лад настроить? Чего доброго, а уж этого-то… Мда-а, ладно. Ну и третье: вспомни-ка, как твой Лешка Просдоку на общее посмешище выставил. Вот и ты так же давай.
– Как – так же?
– Ну вот! А еще говоришь, что тем же местом думаешь. Но-но! Пообижайся мне тут, пообижайся! Я с ней почти как со смысленным мужем речи веду, а она губы надувает! А ну-ка, вспоминай, с чего все начиналось и там и тут?
– Просдока притворилась, что сомлела и ногу подвернула…
– Значит, врала?
– Конечно!
– А Нил?
– Он сказал, что мой глаз хозяйский и совет нужен…
– Это в крепостном строении-то?
– Выходит, тоже врал?
– Ну, наконец-то добрались до истины! – Аристарх скорчил преувеличенно обрадованную рожу. – Нашлось похожее, вот радость-то! Дальше что было?
– Алексей сделал вид, что поверил ей… А я-то на самом деле поверила!
– Да? А кто об этом знает? На самом деле поверила или притворилась, только тебе одной известно. Если все правильно повернуть, то выйдет, что и ты только притворилась. Дальше давай.
– Дальше Алексей с ней вроде как любезничать…
– Да неважно это! – Аристарх скривился, будто разжевал что-то на редкость противное. – Вечно у вас, баб, всякие охи-ахи да любезности наперед вылезают. Хотя… ладно, ты ведь Нилу не грубила, вежество блюла, всю чушь, что он нес, слушала внимательно. Считай, что тоже все одинаково. Дальше что?
– Алексей приказал отрокам ее до дому…
– Стой! Вот тут внимательно!
«Да что ж он меня все время перебивает-то!»
– Проводить-то Просдоку он приказал, – продолжал между тем Аристарх, – а что еще повелел, хотя и без слов?
«Лешка тогда много чего наговорил… без слов. Скажешь тебе сейчас, что я тогда услышала, так ведь опять бранью хлестать начнешь».
– А то ты не знаешь, как можно без слов всякое говорить! Уж кто-кто, а бабы в этом изрядные умелицы. И не лицом, и не руками подсказывать, а просто… э-э… ну поведением или даже ничегонеделанием. Ну поняла?
«Господи, прости мою душу грешную! Ну как тут поймешь? Он-то еще из самых мудрых мужей, а такого накрутил! Кто другой и сам себя запутал бы».
– Нет, – честно призналась Анна. – То есть как такое делается, я, конечно, знаю…
– Хе! Еще бы!
– …Но что ты мне сейчас объяснить пытаешься, никак в толк не возьму.
– Тьфу! Боярыня, разумница… А ведь пялилась тогда на своего Лешеньку, чуть до дыр не проглядела! Он отрокам ПОВЕРИТЬ в Просдокино вранье приказал! Или вид сделать, что поверили. Хотя эти лопухи могли и вправду поверить.
– Так они и поверили навер…
– Да не о них речь! Просдоке же и не нужно было, чтобы поверили, ей требовалось, чтобы Лешка ее до дому проводил. А он все наоборот устроил: вроде как поверил, хоть ей это было и не нужно, а до дому провожать не стал, хоть она этого и хотела! Ну поняла теперь?
– Мудрено тебя понять, дядька Аристарх, уж больно много ты вокруг да около ходишь…
– Ох, вздеть бы тебе, Анютка, подол да нахлестать крапивой! Настена говорит, что от этого кровь к нахлестанному месту приливает. Может, тогда тебе думаться легче станет?
– Да что ж ты все ругаешься-то, нет бы объяснить…
– Не ругаюсь, а учу! А ты старайся, думай. Чай, боярыня, не девка несмышленая. Вспоминай вторую подсказку – про подчиненных.
– Ну-у, можно приказать наставникам, чтобы вид сделали… что поверили… будто плотники без меня не знают, что дальше… Ой, нет! Приказать наставникам всерьез проверить эти помосты?
– Ну-ну, давай, Анюта, поднатужься!
– Угу… а можно еще и отрокам велеть для пробы с этих помостов пострелять.
– Так, умница, продолжай!
– А еще можно другим наставникам на все это с той стороны вала посмотреть…
