К тому же еще бунт этот в Польше. Ну, никак не выходит у либерастов с бунтами успешно справляться. Чечню ту же взять. Пришли потом так называемые центристы и быстренько порядок навели. Плохо, что тут таких нет. Центристов я имею в виду. Вот к ним я бы всей душой. Они и Польшу усмирить, и заводы строить могут. А когда маятник туда-сюда мотается, это вдвойне плохо. Вразнос система идет, в разброд и шатание. И начинается неуверенность в завтрашнем дне у чиновничьей братии. И отсюда логичный итог: вымогательство взяток растет как на дрожжах. Если вот-вот можешь лишиться кресла, так хоть деньгами разжиться успеть…
Польша бунтует уже год. И великий князь Константин Николаевич, брат царя и по совместительству лидер реформаторов, уже пробовал уговорить поляков по-хорошему. Ему прострелили важную часть тела и отправили лечиться в одно из германских королевств. Думаю, не ошибусь, если предскажу появление какого-нибудь махрового ретроградского генерала, который огнем и мечом поставит шляхту на колени, а особо непокорных развешает на дубах. И придется его величеству расплачиваться с партией какой-нибудь вкусняшкой. Министерским портфелем, похеренной реформой или еще чем-то в этом роде.
Теперь вопрос! Кто такой Бутков, какой он партии принадлежит и насколько он мне может быть полезным? Иногда даже радостно становится, что нет еще телефонов и не требуется принимать этаких вот решений за три минуты, пока длится разговор. Есть время хорошенько поразмыслить, посоветоваться, вызнать подробности… Ответить пока общими фразами. Все-таки не тот это человек, чтобы его письмо без ответа оставлять. Кому бы в Санкт-Петербург отписать? Чьего бы совета спросить? И главное, как спросить, чтобы и информацию вызнать, и директора СК не подставить. Напрягайся, Герочка! Вспоминай, обдумывай и выдай мне к вечеру подходящую кандидатуру…
Письмо пока убрал к самым важным бумагам. И вовремя. Пришел Варежка. У него глаз острый и читать кверху ногами он умеет. Был уже случай убедиться.
Пестянов привел знакомить казачьего хорунжего Ивана Яковлевича Корнилова. Знаменитая фамилия, но вряд ли этот родственник тому. Фамилия довольно распространенная среди казаков. Командир третьей сотни будет теперь моей охраной заведовать. Во всяком случае, пока безсоновские хлопцы не отдохнут. А потом, по предложению комполка майора Суходольского, можно будет выбрать самых расторопных в особый конвойный казачий отряд.
Согласился. Просил передать майору, что несколько невежливо передавать такие разумные предложения через подчиненных. Что много слышал о Суходольском от его подчиненных, заранее хорошо к нему отношусь, и я бы рекомендовал не тянуть с личным знакомством. Корнилов, жилистый, слегка сутулый человек с невероятно резкими, быстрыми движениями, согласно кивнул, поклонился и собрался уходить. Но был остановлен и отправлен посыльным в номер Гинтара. А Варежка получил от меня газету с пометками и просьбу – передать Василине мое пожелание собрать информацию о господине Буткове. Придется все-таки девушке включаться в работу раньше, чем я планировал.
Похоже, бьющая через край энергия отразилась на всех моих спутниках. Прибалт без споров и ворчания согласился посетить ставшего знаменитым благодаря своему «Справочному месту» в Томске мещанина Акулова с целью выяснения – не сдается ли внаем среднего размера домик, комнат не более восьми, с кухней, в центральной части города. Желательно с конюшней и каретным сараем. Кроме того, бывшему слуге вменялось в обязанность размещение объявления о конкурсном отборе слуг для меня. Гинтар ушел, и походка его ничем не напоминала неторопливой, шаркающей поступи прислуги. Из моей комнаты вышел солидный энергичный мужчина в самом расцвете лет, с благородной сединой в тщательно уложенных волосах. Приятно было видеть такое превращение, черт подери.
Или коридорных в Гостином дворе подбирали с конкурса красоты, или нам с Герой срочно требуется решать одну небольшую личную проблемку. Вошла без стука – в гостиную можно, – сложила розовые ладошки на животике, слегка зарумянилась и, блестя глазами, доложила, что господин Кретковский Киприян Фаустипович ожидает разрешения войти. Будто бы он утверждает, что ему назначено.
Матка боска! Давай его сюда немедленно! Спасибо, красавица! Вот тебе рубль за самую приятную новость за последнюю неделю. Как же давно я жду эту встречу…
Штаб-офицер, то есть, говоря современным языком, командир губернского отделения корпуса жандармов, майор Кретковский был похож на крыса. Здоровенная этакая тварюшка, не меньше чем мне по плечо, с вытянутым подвижным носиком, топорщащимися усиками и кистями рук с длинными ловкими пальцами, упакованная в добротный серый сюртук, обтягивающий заметно выпирающий животик. Сразу захотелось заглянуть ему за спину в поисках хвоста…
Рассказывали, что некоторые люди в это удивительное время делали блестящую карьеру благодаря сущим, по моему мнению, пустякам. Один имел прекрасный каллиграфический почерк, другой ликом схож с одним из великих князей, третий имел длинные сильные руки и всегда успевал подхватить начальника, когда тот начинал падать, будучи сильно подшофе. Кое-кто здорово пел и этим радовал непосредственное руководство. Отдельные личности жуть как не нравились главам конкурирующих контор, а потому, дабы уесть супостата, всячески продвигались наверх. Были еще чиновники, коих держали из гордости. Члены всяких географических обществ, действительные корреспонденты какого-нито журнальчика или кто-нибудь еще в этом роде. Возможно, некоторые выдвинулись и благодаря трудолюбию, аккуратности или таланту, но о таких и говорить неинтересно. Нет в них некой изюминки… Жандарм явно был из неинтересной, безызюмной части. Он явно это знал и в себе ценил.
– Доброго утра, ваше превосходительство. – Мягкий, располагающий голос. Таким хорошо залазать в душу или эту душу вынимать. – Несказанно удивлен этим приглашением. Мне доложили, вы еще не виделись ни с кем из правления…
– И вам здравствовать, Киприян Фаустипович, – улыбнулся я, протягивая руку. Любопытно было, какова рука крысы на ощупь. Оказалось, сухая и теплая, как я и ожидал. – Нисколько не удивлен вашей осведомленностью.
– Служба такая, господин губернатор…
– Конечно-конечно. Служба… Вы же знаете мое имя?! Давайте уже без церемоний.
– С удовольствием, Герман Густавович. И все-таки. Утолите мое любопытство. Отчего же вы прежде всех остальных желали встречи со мной?
Тому были причины. И, на мой взгляд, более чем веские. Во-первых, мне очень нужен был секретарь…
– Тому несколько причин, господин майор. Начну с того, что меня особо предупреждали о непримиримой позиции, занимаемой Жандармским корпусом в Сибири относительно статского управления. В Омске, в Главном управлении, ходят совершенно былинные легенды о вашем руководителе, господине Казимовиче…
– Уверяю вас, если бы узнали господина генерала поближе…
Улыбаюсь. Предсказуемая реакция для человека, получившего задание присмотреться к новому губернатору, определить степень его, то есть моей, полезности и доложить. Кто же станет дерзить и нарываться в такой ситуации-то?
– Я непременно встретился бы с ним, но не случилось. Господин генерал отбыл из Омска в Семипалатинск. Для каких целей – вы наверняка знаете лучше меня… Но позвольте мне продолжить.
