«Пе-8» двигались на десятикилометровой отметке. Их было пять единиц, и это были все наличные «Пе-8», доработанные для специальной одноразовой миссии. Нет, они не делали что-то абсолютно непривычное, то, что они должны были совершить, десятки раз отработалось на полигоне под Саратовом, просто теперь это должно было сработать по реальному противнику.
«Пе-8» летели спокойно, хотя перемещались над территорией чужого государства, находящегося в состоянии войны с целой cворой противников. Их неторопливые, пришпиленные к небу силуэты вполне могли показаться пэвэошникам подозрительными и враждебными (и, между прочим, казались). Но что из того? Ни зенитки, ни истребители проплывающей снизу страны не имели возможности дотянуться до таких божественных высей. Как говорится, око видит – да зуб неймет. Поэтому, несмотря на свою очень невысокую скорость – всего четыреста километров в час, «Пе-8» ничего на свете не боялись. Такие они были бесстрашные железные парни. А внутри каждого из них помещалось целых восемь человек, все занятые делом по уши. Еще по одному воину-интернационалисту помещалось снаружи, но о них разговор особый, отдельный и секретный.
«Пе-8», как известно, носил ранее название «ТБ-7», что значит – «тяжелый бомбардировщик-семь», и был для настоящего момента довольно устаревшей вещицей, ведь шел тысяча девятьсот сорок шестой год, и с момента его изобретения миновало почти восемь годков. Но его ТТХ еще кое-что значили в современном мире, а потому годились, тем более над страной, которая лишь мечтать могла о таких славных тридцатипятитонных гигантах. Но не с ней, не с ней, ведущей неравную агрессивную войну со сворой противников, они собирались сражаться, да и не несли они бомб.
«Пе-8» шли на встречу с достойными себя противниками, с другими славными металлическими парнями, еще более тяжелыми и еще более массивными, чем они, – с самолетами по прозвищу «Летающая крепость», или «Б-29», самыми сильными бомбардировщиками земного шара настоящего времени.
Вообще, как все догадываются, бомбардировщики друг с другом не воюют, для воздушного боя изобретена целая куча специальных вертких и стремительных машин, и это их дело, дырявить бока и крылья собратьев по полету. Поэтому, конечно, «Пе-8» не собирались непосредственно, собственными руками, пушками и пулеметами тягаться с утыканным средствами уничтожения «Б-29», они были просто носителем. Там, под их большими, славными телами, на специальном креплении, наличие которого и было той самой секретной доработкой, висел истребитель-перехватчик с ракетным двигателем. Дивный это был симбиоз.
10. Торг уместен
Разговор происходил тет-а-тет, хотя в зале, кроме двух ведущих беседу президентов, присутствовала пара переводчиков. Они не брались в расчет, их мнения, если таковые и имелись, не учитывались, а молчание о происходящем гарантировалось подпиской. Один из участников беседы понимал речь собеседника и без помощника, однако сам он все равно пользовался родным языком, поскольку не был уверен в правильности своего произношения.
– Вы согласны с высказанными мной доводами? – поинтересовался переводчик, говоря по-русски совсем без акцента. Ясное дело, доводы были не его, а президента США, но в данном случае требовался дословный смысловой перевод.
– Господин президент, если называть вещи своими именами, это будет неприкрытая агрессия, равной которой не знал мир. – Российский президент откинулся в кресле. Его спокойная поза не соответствовала тому, что он в это время ощущал.
– Да, согласен. Но это будет превентивное нападение с целью защиты своих народов. – Американцу очень хотелось закурить, он не делал этого лет пятнадцать для поддержки имиджа в стране, народ которой исповедовал культ здоровья, по крайней мере, местами.
– Однако, согласитесь, если все пройдет по плану, то это «превентивное нападение» приведет к полному уничтожению целых народов. И более того, само наше нападение будет произведено по городам, а не по вооруженным силам, правильно?
– Да, это очень сложное решение. Но разве вы, господин президент, не согласны с тем, что наше нападение «превентивное»?
– Можно поспорить. Непосредственно нам никто не угрожал.
– А инцидент с нападением на нашу базу Форт-Кук, случаи со столкновением флотов?
– Мы знаем, что, скорее всего, это были ошибочные наскоки. Они принимали ваш флот за своих исконных врагов.
– Ну, это только одно из предположений, и, если захотеть, его можно интерпретировать абсолютно по-другому. Например, как запланированную агрессию с целью изучения реакции другой стороны.
– В любом варианте неизвестно, собирается ли этот параллельный мир нападать на нас по-настоящему.
– Господин президент, – кисло улыбнулся американец, – когда этот мир «соберется» напасть, он сделает это, не задумываясь ни на секунду. Более того, когда этот мир просто узнает о нашем существовании, нам всем крышка. Нам нечего противопоставить ему в военном отношении.
– Ну уж это вы загнули, ладно нам – наша страна действительно находится последние годы не на лучшем уровне, но уж вам – жаловаться нечего. Ваши вооруженные силы самые боеспособные в мире.
– Коллега, не будем прибедняться друг перед другом. Вы прекрасно понимаете, что даже если мы превосходим их по каким-то параметрам, это мелочи по сравнению с общей стратегической ситуацией. В случае военного столкновения, которое по некой счастливой случайности не выльется сразу в обмен ядерными ударами, нашим странам придется направить все ресурсы на войну. Я не думаю, что нашим избирателям это сильно понравится.
– Но наши народы не простят нам применения ядерного оружия первыми.
– Но ведь по нас применили его, когда была потоплена наша ударная лодка класса «Си Вулф».
– Повторюсь, тогда они просто приняли вас за других.
– Однако это только одна из интерпретаций произошедшего, правда? Если признать это запланированным нападением, тогда наша реакция явится оправданной.
– Господин президент, тем не менее мы с вами понимаем, что, поскольку от вашей лодки не осталось ничего, доказательств о том, что ее именно атаковали, нет.
– Это удар ниже пояса, господин президент. Вы знаете выводы секретной комиссии Пентагона не хуже меня: вероятность подрыва собственного бортового боеприпаса исключается с огромным запасом гарантии.
– И все-таки не совсем.
– Господин президент, не будем заводить друг друга, – решил сгладить наверняка провоцируемый русским конфликт американец, – в конце концов тогда погибли наши американские граждане. Давайте их чтить, как мы чтим экипаж вашего «Курска» и вашей лодки, погибшей по трагической ошибке совсем недавно.
– Последний случай тоже можно интерпретировать как угодно, вплоть до «проверки реакции другой стороны», но ведь мы, в конце-то концов, поверили вашей версии, – сразу же воткнул шпильку русский.
– За это мы вам искренне благодарны, господин президент, – со страдальческой миной, демонстрирующей неугомонившуюся совесть, кивнул американец.
