Итак, загадка… Можно, разумеется, задаться классическим римским вопросом: «кому это выгодно», вот только информации для серьезного анализа явно не хватало. Оставалось только ждать и надеяться, что в этой войне удастся обойтись без бойни среди своих. Конечно, французы ошиблись, выбирая сторону, но все же уничтожать их всех… Пожалуй, здесь англичане правы – вреда от такой победы будет намного больше, чем пользы. Проблем от того, что люди начнут с подозрением относиться друг к другу, больше, чем от устранения слабосильных и, в большинстве, неопасных конкурентов. Да и потом, при должной дрессировке француз – друг человека. Главное, вовремя отучить его гавкать без команды.
Размышления адмирала были прерваны сообщением вахтенного начальника о появлении со стороны Турции неопознанных кораблей. Уже через несколько минут, когда Соломин поднялся на мостик, ситуация прояснилась. Первым шел один из разведчиков, пока неясно, какой именно, причем он выжимал из своих двигателей все, что мог. Следом за ним шел корабль, который был опознан как линкор или линейный крейсер. Скорее уж, линейный крейсер – скорость его была велика настолько, что он медленно, но уверенно догонял разведчика. Линкор на такое вряд ли был способен – все-таки этот корабль несколько более тихоходный, а для обычного крейсера-перехватчика корабль был слишком велик.
Флот Нового Амстердама этот корабль обнаружить не мог при всем желании. Корабли сейчас лежали в дрейфе, закутавшись в маскировочные поля, да и далеко было. Сами они получали информацию через автоматические станции наблюдения, разбросанные на предполагаемом пути следования разведчиков, а для аппаратуры кораблей дистанция была велика. Даже с «Эскалибура» ничего видно не было, не говоря уж о более старых и менее совершенных кораблях, составляющих основную массу флота.
Как ни быстр был линейный крейсер, но разведчик тоже был не самым тихоходным кораблем в этой галактике. По всему выходило, что корабль окажется под защитой тяжелых орудий флота раньше, чем преследователь выйдет на дистанцию залпа, поэтому Соломин приказал не снимать поля и не пытаться маневрировать до тех пор, пока он не окажется совсем близко – захватить «языка» в самом начале кампании дорогого стоило. Ну а так как ждать оставалось не меньше часа, то людям как раз хватило времени спокойно перекусить – неизвестно, что будет дальше и каковы шансы не следующую трапезу.
Между тем линейный крейсер быстро приближался, и когда разведчик проскочил сквозь строй амстердамских кораблей (похоже, капитан разведчика их даже не заметил), он находился уже в зоне поражения чуть более мощных, чем у него, русских орудий. Однако его все же подпустили еще ближе и лишь потом сняли маскировку. Многое бы дал Соломин, да и не только он, за возможность увидеть перед собой лицо командира линейного крейсера, внезапно обнаружившего перед собой строй из двух десятков только линкоров, не считая всякой мелочи. И все они старательно целились. Наверняка это было очень неприятно, поскольку француз немедленно сбросил ход – понятливый попался. Кстати, в том, что это французский крейсер, сомнений ни у кого не было. Уж больно характерные обводы имел корабль, и это выдавало его с головой. Линейный крейсер типа «Прованс», новейший корабль с хорошей скоростью и мощным вооружением. Бронирование, конечно, было так себе, но этот недостаток был характерен для многих линейных крейсеров. В остальном же корабль был отличный – один из лучших в своем классе. Этих кораблей и построили всего-то пять штук, уж больно дорогими они получились, но своих денег корабли этой серии, безусловно, стоили.
Десять минут спустя по палубам корабля уже гремели ботинки десантников, и еще через пятнадцать минут французский капитан с великолепным фингалом под левым глазом, отлично выделяющимся на бледном лице, уже докладывал Соломину свою версию происшедшего. Очень логичную версию, кстати, и непротиворечивую. Патрулировали пространство по просьбе турецких властей. У них там своего флота почти нет, его не так давно уничтожили, вот турки и просят периодически погонять пиратов. Французское командование на это идет охотно – деньги хорошие, к тому же безо всякой отчетности, плюс возможность лишний раз экипажи кораблей потренировать. Вот и крутился линейный крейсер «Ришелье» в турецком секторе. Потом обнаружил старательно маскирующийся корабль, принял его за пиратский и начал преследование – вот, собственно, и все.
Когда француза увели, Соломин пару минут думал, потом мрачно посмотрел на своих офицеров.
– Ну что, вам ничего не кажется странным? – И, получив, отрицательный ответ, вздохнул: – А жаль. Я молчу о том, что Франция, у которой сейчас острая нехватка кораблей, так легко выделяет их для патрулирования территории своего сателлита – в конце концов, может, и впрямь это неофициальный приработок кого-то из адмиралов. Но вы вот о чем подумайте. Линейный крейсер «Ришелье», по официальным данным, погиб в последнюю войну, а сейчас он рядом с нами бултыхается. К чему бы такая нестыковка?
В напряженном молчании, которое воцарилось среди офицеров, было нечто зловещее. Однако Соломин не стал ждать, пока все обдумают его слова – это было уже неважно. Надо будет – потом додумают. Постучав костяшками пальцев по столу, чтобы вывести своих товарищей из состояния задумчивости, в которое они синхронно погрузились, он сказал:
– Разведчик обнаружил флот иных рас. Правда, именно обнаружил – рассмотреть не дали, засекли, но информацию можно считать достоверной. Второй корабль перехвачен и, очевидно, захвачен противником – сигнал об этом мы получили полчаса назад, но маяк их пока работает. У меня рекомендация императора быть осторожным, но своих мы будем вытаскивать, поэтому слушайте приказ: подготовить корабли, через час начинаем вторжение в Турцию. Идем под маскировочным полем, при обнаружении глушим всех.
Тишина стала еще мрачнее – все прекрасно знали, что означает ослушаться совета императора. Но также они знали, что своих не бросают. И еще, все они верили своему командиру, поэтому приказ будет выполнен, чем бы это ни грозило впоследствии.
Когда товарищи разошлись, Соломин несколько минут сидел, разглядывал сжатые кулаки и думал. Он влезал в авантюру, которую император не одобрит, и рисковал всем, в принципе, из-за каких-то наемников, которые изначально шли как расходный материал. Они и сами это знали и наверняка не рассчитывали, что ради них бросятся в бой. И все же, все же… Это были сейчас его люди, которые пускай за деньги, но рисковали ради общей победы. А своих надо вытаскивать, иначе какой смысл вообще воевать? Выставил вместо себя кого-то, и пускай их жрут. Нет уж, решение принято, и никакие императоры его не остановят! Отправив сообщение в столицу и не став ожидать однозначно матерного ответа, Соломин вернулся на мостик – этой операцией он был намерен руководить лично. И за ошибку, которую сейчас совершал, тоже ответит сам.
Пять часов спустя флот вошел в пространство Турции. Этому, правда, предшествовала серьезная подготовка – Соломин не собирался полагаться только на маскировочные поля. Станции локационного дозора надо было нейтрализовать, и с этой задачей десантники справились отлично. В этой части операции задействовали «Поморники», как наиболее совершенные и подходящие для скрытого проникновения корабли из имеющихся в наличии. Их было немного, но для задуманного хватило вполне – подойти, выбрать момент, когда станция не на связи, заглушить ее на всех волнах, чтобы, не дай Космос, не смогли турки связаться со своими, а потом высадить десант и перебить всех, кто попадется на пути. Ну, пару операторов разве что оставить, чтобы они передавали – все спокойно, мол. А остальных – в расход, они Соломина не интересовали совершенно.
