Увы, на требование застопорить ход и принять на борт абордажную группу капитан грузового корабля ответил отказом в непечатных выражениях и, форсируя двигатели, начал разгон. Это у него, естественно, получилось хуже, чем многоэтажные словесные конструкции, высказанные на русском языке с английским акцентом – слишком велика была масса, а вот двигатели, наоборот, подкачали. Хотя, конечно, будь двигатели хоть вдесятеро мощнее, уйти ему все равно не светило: как бы ни был хорош транспорт, ему никогда не уйти от крейсера, для охоты, в том числе и за транспортами, спроектированным.
Купцы не были трусами – грузовик первым открыл огонь по приближающемуся пирату, точно рассчитав момент, когда его орудия смогут уверенно поражать цель. Увы, силовое поле «Эскалибура» поглотило удар маломощных орудий «Полюса» без остатка – для него даже залп курьера оказался опаснее. Тактика рейдера требовала бы от Соломина открывать огонь на поражение еще раньше – орудия у него были и мощнее, и дальнобойнее. Но сейчас ситуация была иной, и ему требовалось не разнести грузовое судно на запчасти, а захватить его, по возможности, неповрежденным, дабы выгодно продать потом и груз, и сам корабль. Впрочем, тактика была уже давно отработана.
Более легкие пиратские корабли обычно долго маневрируют, пытаясь сбить орудийные башни транспорта, и не всегда бой заканчивается в их пользу. Транспортному кораблю нет нужды аккуратно обездвиживать атакующего – ему надо просто выжить, поэтому он лупит, куда придется, и не раз бывало, что пиратский корабль, атаковавший купца, сам оставался дрейфовать в виде искореженного радиоактивного лома. Тут все зависит от мастерства пилотов, подготовки артиллеристов и прочности нервов экипажей, бой может длиться часами, и результат неоднозначен до последней секунды. Корабли маневрируют, вертясь, как бешеные кролики, и даже подавление орудий – еще не конец. Грузовой корабль надо взять на абордаж, а он ведь до последнего маневрирует, мешая уравнять скорости и создавая опасность столкновения. При столкновении, кстати, громада грузового корабля может легко превратить пиратскую посудину в покореженную жестянку без особого вреда для себя, и потому на абордаж приходится чаще всего посылать десантные боты, более маневренные и менее ценные. После абордажа надо еще справиться с отчаянным сопротивлением экипажа, не желающего ни помирать за здорово живешь, ни пополнять своими персонами список рабов на какой-нибудь отсталой планете. А получив несколько попаданий, пират вполне может лишиться половины, если не всей абордажной группы, и у него банально не хватит сил. Словом, нюансов масса.
«Эскалибуру» было проще – мощная защита позволила ему приблизиться к грузовому судну, что называется, на пистолетный выстрел, не опасаясь вражеских скорострелок, после чего они были подавлены одним точным залпом. Дальше – еще проще. Силовой захват намертво связал оба корабля, притягивая их друг к другу, и капитан торгового судна даже не успел охнуть, как его корабль оказался с пиратом на жесткой сцепке. Впрочем, охать ему пришлось по другому поводу, когда сообразил, что за корабль берет его на абордаж.
Десантная партия «Эскалибура» была, по сравнению с другими пиратскими кораблями, невелика. Иные пираты по две сотни абордажников таскали на борту и искренне удивлялись, почему Соломин не пытается набрать еще людей. Это было бы несложно – безработных головорезов на Большом Хвате было в избытке, однако Соломину они были не нужны. Эта буйная вольница, привыкшая к тому, что в космосе все дозволено, а авторитет капитана держится в первую очередь на кулаках, только мешала бы. Вот если б удалось набрать еще своих, но, увы, в русский сектор Соломин не лез, опасаясь последствий. Да и хватало ему тех сорока человек, что уже были на борту. Закованные в боевые скафандры русского производства, подготовленные по имперским методикам и имеющие немалый опыт боев против противников всех мастей, они были серьезной силой, которой было достаточно для любой схватки. Конечно, «Эскалибур» мог нести десанта и впятеро больше, но зачем?
По совести говоря, от команды грузового корабля серьезного сопротивления ждать не приходилось – их и было-то человек десять от силы. Сам грузовой корабль мало того, что предельно автоматизирован, так еще и невелик. По сути, это буксир с длинной причальной стрелой, который тащит за собой сцепку из множества контейнеров стандартных размеров и со стандартными креплениями, к этой самой стреле пришвартованных. Дешево и сердито, и народу для обслуживания много не надо. Так, в общем-то, и получилось – от простых пиратов они отбивались бы до конца, но сам вид боевого корабля у самого борта начисто парализовал всякую волю к сопротивлению. Пять минут спустя люки грузового корабля открылись – «Полюс» сдался на милость победителей.
Через два часа группа из двух кораблей, не слишком торопясь, шла прочь. Первым кораблем был трофейный «Полюс», приписанный еще недавно к порту Сидней, вторым, соответственно, «Эскалибур», эскортирующий свой трофей. Он держался чуть позади грузового корабля, непрерывно обшаривая пространство вокруг – сейчас крейсер, как ни странно, был намного уязвимее, чем раньше, и связано это было как раз с трофеем, точнее, с тем, что «Эскалибур» был привязан к «Полюсу» намертво, прочнее любой веревки. Все просто – на борту трофейного корабля находилось восемь членов русского экипажа, контролирующих экипаж «Полюса», дабы тем не пришла на ум идея попытаться свалить прочь. Старпом, приняв командование грузовиком, занимался в основном бумагами, найденными в капитанском сейфе. Точнее, не бумагами, а электронными носителями с информацией, но по тысячелетней традиции документы все еще называли бумагами. Сейчас он пытался оценить стоимость добычи и решить, к кому из перекупщиков с чем следует идти. Те же офицеры, которые остались на борту крейсера, пребывали в некоторой эйфории, правильно названной классиком головокружением от успехов. Пожалуй, единственным, кто был мрачен, оставался Соломин – по его мнению, слишком гладко все шло. Ну а когда все идет слишком гладко, рано или поздно вылезает какая-нибудь гадость. Вот ее-то Соломин и ждал и, естественно, дождался.
Вначале пришел сигнал с локационного поста дальнего обнаружения, обнаружившего на самой границе слежения неизвестный корабль. Ничего особо опасного – девяносто девять процентов гражданских и половина военных кораблей на такой дистанции слепы и глухи, а остальные могут засечь лишь присутствие чужого корабля, и только, как вот сейчас «Эскалибур», например. Поэтому маленькая эскадра лишь чуть-чуть изменила курс, пропуская непрошеного гостя мимо себя. Однако, ко всеобщему удивлению, тот, в свою очередь, изменил курс и пошел на сближение с «Эскалибуром», а вскоре чуть позади него обозначились еще семь точек. Восемь кораблей – неприятно, хотя и не смертельно. Совершив еще один поворот и убедившись, что неизвестные корабли отреагировали, а значит, их маневр не был случайным совпадением, «Эскалибур» начал готовиться к бою.
Первым делом Соломин распорядился снять с «Полюса» призовую команду. Экипаж грузового корабля предупредили, чтобы он не вздумал пытаться бежать – все равно догонят. Те, правда, и не собирались: во-первых, без пушек они имеют немного шансов дойти до цивилизованных мест, а во-вторых, восемь кораблей – почти наверняка военная эскадра, которая, несомненно, пиратов догонит и отмутузит, а их, соответственно, спасет. Насчет последнего, кстати, не факт, да и насчет первого тоже – если при эскадре нет линейных кораблей или авианосцев, то шансов против суперкрейсера у нее не так и много. А драться «Эскалибур», если его противники таких кораблей не имеют, будет обязательно. Оставить в покое атакованный транспорт при явной угрозе – это одно, а вот отдать честно захваченный – это совсем другое, потому что захваченное – уже твое, а своим делиться неохота. Чистая психология.
