– Куда?
– На Луну!
Звук торопливых шагов сменился щелчком блокиратора двери, и в доме настала тишина. Домашний кибер перевел всю бытовую автоматику в режим ожидания, укатил в свою нишу и замер, подзаряжаясь от сети.
2. Солнечная система, Луна, гиперкосмодром
Если смотреть на Луну с Земли ясной ночью, то легко разглядеть три квадрата гиперкосмодромов, будто нарисованные на сухих «глубинах» Океана Бурь и Моря Изобилия. На самой Луне их не увидишь – с поверхности не охватить взглядом ряды стартовых модуляторов и шеренги решетчатых мачт с отражателями сгущений обращенного поля. Но всё равно один вид этих уходящих за горизонт шеренг машин-щитов, гасящих гиперпереходы плазмы, завораживал.
Одно дело – слушать гимны человеческому могуществу, и совсем другое – наблюдать, как люди зримо и вещно подчиняют грозные силы космоса, по сравнению с которыми буйство стихий – настолько мелкое явление и незначительное событие, что теряет имя действия.
Виолетта Бока подышала на прозрачную стену купола, покрывающего Порт-Рорис, но мутное пятно быстро стянулось и истаяло, возвращая лунному пейзажу четкость: ярко освещенные холмы, желтые и с розоватым отливом, изломанные резкими тенями, дико смотрелись на фоне угольно-черного неба, с которого сияние Солнца стерло почти все звезды.
– Что будем делать? – осторожно спросил Зикунов.
– Ждать! – жестко сказала Вита. – Рейсовый отправляется вечером по среднеземному. У нас еще пять часов в запасе. Рейс по маршруту «Земля – Таароа – Теллус». Выйдем на Теллусе, там сделаем пересадку. Ты что-то хочешь добавить, Рич?
Сидоровс задумчиво почесал оттопыренное ухо.
– Я тут подумал… – затянул он. – Рейсовый стартует с орбиты. Погрузка и посадка идут либо с «Лагранжа», либо из Порт-Рориса. Отсюда отправляют грузопассажирские сектейнеры, и на орбите они стыкуются с рейсовиком.
– Этот вариант мы уже рассматривали! – перебила докладчика Вита. – Дохлое дело – мимо регистраторов не проскочишь.
– Правильно! – подхватил Ричард. – Но есть еще и почтовые сектейнеры. Их загружают в отдельном корпусе и доставляют к месту старта опломбированными – это традиция такая, пломбы ставить на закрытые люки. И их никто уже не проверяет!
– А ведь это идея… – медленно проговорила Вита. – Ты молодец!
Сидоровс скромно улыбнулся и расправил плечи.
– Мы – духа титаны, – продекламировал он, – мы мысли гиганты, герои великих трудов! Мы небо удержим, как будто Атланты у тех Гесперидских садов!
– Скромняга! – выставил Грига. – Наш ответ любителям самобичевания и заниженных самооценок? А почему не просто «у садов», а именно «у тех»?
– Слога не хватало, – признался Рич, – пришлось вставить.
– Ладно, пиит, – сказала Вита, – веди нас.
Гордый Ричард повел друзей к почтовому корпусу.
Это был невысокий обширный, слабо освещенный зал, где из щелей климатизаторов дул сухой ветерок и куда не ступала нога человека.
Второй день подряд сюда свозили письма и посылки адресатам на Таароа и Теллусе. Здесь их паковали и запихивали в сектейнер – среднее арифметическое между обитаемым модулем и грузовым контейнером. Посторонним вход в почтовый корпус был запрещен, но Рич сообразил, как быть. Почта доставлялась на тележках грузовых киберов, и Сидоровс «оформил» товарищей, как посылки, – затарил их в пустые пластмассовые ящики. Рассовал по ящикам пухлые мешки с самым необходимым, подозвал транспортного кибера и быстро упаковался сам. Робот-тележка подкатил и занудил скучным, механическим голосом:
– Груз – посылка номер восемь Бэ-семь дробь три. Дробь четыре. Дробь пять. Кибер Эр-Тэ сорок четыре. Куда транспортировать груз? Жду информацию.
Тут же отозвалась Вита – ее голос, доносившийся изнутри короба, слышался глухим и замогильным:
– Перечисленный груз необходимо доставить в почтовый сектейнер, предназначенный для отправки на рейсовый звездолет «Парус-второй», следующий по маршруту на Таароа и на Теллус. Уф-ф!
– Приказ понял.
Три пары манипуляторов бережно приняли груз.
– Не кантовать! – глухо добавил Зикуновишна.
– Понял.
Урча моторчиками, робот-тележка проехал главный склад и вкатился в терминал.
Дырочки, просверленные в ящиках для дыхания, мало годились для того, чтобы через них наблюдать за происходящим, и Вита была вынуждена довольствоваться только слухом.
За стенками ящика мягко печатали шаг киберы, гудели вентиляторы, гулко переговаривались голоса, доносящиеся по громкой связи:
– Диспетчер!
– Диспетчер слушает.
– Вызовите мне «Планетарные сообщения»! Тут груз на Венеру второй день лежит!
– Масса большая?
– Сто восемьдесят кило!
– Понятно. Пошлите кибера с грузом на третий терминал. Оттуда стартует «Астра-одиннадцать», они заберут груз.
– Это точно?
– Фирма веников не вяжет.
– Антонов! Антонов!
– Слушаю.
– Ты куда контейнер дел?
– Что значит – куда дел?
– Я его не получал!
– А я тебе что? «Доставка на дом»? Приезжай и забирай свой контейнер!
И вот, наконец, долгожданное:
– Груз – посылка номер восемь Бэ-семь дробь три. Дробь четыре. Дробь пять. Кибер Эр-Тэ сорок четыре. Груз доставлен для почтового сектейнера «Парус-второй» дубль карго два.
– Груз принят.
Гибкие металлические щупальца подняли все три «посылки» и переправили их в блестящий цилиндр сектейнера. После цикла позвякиваний и постукиваний зашипела крышка люка и отсекла внешние звуки напрочь.
– Поздравляю, нас опломбировали! – едва донеслось до Виты. Она даже не разобрала, чей это был голос – Григи или Рича.
– Так что, можно вылезать?
– Подождем с полчасика! – решила Вита. – На всякий случай.
Медленно, со скоростью текучей смолы, протянулись тридцать минут.
– Выходим!
– Вылезаем, – поправил Виту голос Сидоровса.
– Выползаем. Выкарабкиваемся.
Пространство между почтовыми контейнерами было узким, не развернешься, но хоть ноги согнешь, спину расправишь, шеей пошевелишь, а то как не своя будто.
В сектейнере было темно, но, как только первый из команды «зайцев» выбрался из ящика, зажегся свет.
– Вот блин! А не увидят?
– Ты что? Он же герметичный. Тут иллюминаторов нет.
– Эт-хорошо.
– Слушайте, а давайте поедим?
– Хм. Идея, сама по себе, неплоха, но.
