— Давай, колдуй. Сделай что-нибудь, чтобы спастись.
— Я не могу, господин. Я потеряла силу. Всё, что мне теперь подвластно, это передвигать лёгкие предметы и прозревать будущее. Только это. Господин, пожалуйста, — заливаясь слезами, взмолилась девушка. — Пощадите рабыню, господин. Умоляю.
Сбившиеся в кучу девчонки от неожиданности потеряли дар речи. Ведь на их глазах человек, которого они считали самым добрым из всех северян, вдруг превратился в настоящего зверя, а их бывшая хозяйка, гордячка и колдунья, униженно молила сохранить ей жизнь. Не понимая, что происходит, они на всякий случай отодвинулись подальше и смотрели на происходящее круглыми от удивления глазами.
— Ты умеешь прозревать будущее? — удивился Вадим, вдруг услышав слова Налунги.
— Да. Но только если принесу жертву. Птицу или животное. Моих сил больше нет. Господин, я знаю, что вас перенесли из другого времени. Я знаю, что вы ищете того, кто смог бы объяснить вам помыслы богов. Пощадите меня, господин, и я сделаю для вас всё, что вы прикажите.
— Господин, пощадите её, — неожиданно произнесла Мгалата. — Вы правы, у неё больше нет сил. Потеряв девственность и став рабыней, она потеряла всё. Отпустите ее, господин.
— Если вы пообещаете, что перестанете бояться её. Теперь это только рабыня, — твёрдо ответил Вадим, не опуская секиру.
— Мы больше не будем бояться, господин, — твёрдо пообещала девушка. — Всё кончилось. Мы не боимся её.
— Хорошо, — кивнул Вадим, отпуская девушку и убирая оружие. — А с тобой, рабыня, я ещё поговорю.
Девчонки дружно перевели дух, увидев, что он убрал секиру на место, и, быстро переглянувшись, подошли поближе. Заметив, что они испуганы, Вадим чуть улыбнулся:
— Хотите что-нибудь сказать?
— Господин, вы и правда отрубили бы ей руку? — осторожно спросила Мгалата.
— Конечно. Зачем тогда обнажать оружие, — пожал плечами Вадим.
Он не собирался читать лекции по психологии и объяснять им, что подобные страхи можно выбить только радикальными мерами. Велев девушкам возвращаться к своим делам, Вадим жестом приказал Налунге подняться и, выведя её на улицу, задумчиво спросил:
— Надеюсь, ты не заставишь меня жалеть о своей доброте?
— Нет, хозяин. Я вправду потеряла силу. Теперь я могу только то, что говорила, — ответила девушка, поглядывая на него с явным испугом.
— Как ты узнала, что я не из этого времени?
— Случайно. После того, как вы отпустили меня, я вернулась в замок и узнала, что мои солдаты совершили глупость, за которую я могу заплатить жизнью. Они похитили несколько девушек из племени маса-ев. Самого сильного и опасного племени людоедов. Противостоять им могут только зулусы, такие же дикие и свирепые. Я совершила огромную глупость, начав приносить в жертву Ваалу не только рабов, но и собственных солдат. В итоге многие из них разбежались, другие погибли, а тех, что осталось, было слишком мало, чтобы оказать масаям достойное сопротивление. Ко всему прочему, против меня восстал мой учитель по чёрному искусству. Я вступила с ним в схватку и проиграла. После этого мне пришлось бежать.
— Ты всё время повторяешь, что потеряла девственность и силу… Почему? Это как-то связано? — задумчиво спросил Вадим.
— Да, хозяин. Колдунья должна быть невинной. Тогда её сила многократно больше. Но самое страшное не в этом. Я получила клеймо рабыни. Этот знак теперь не только на моём теле, он и в душе. Мой первый хозяин сломил меня, сделав не только рабыней по положению, но и рабыней в душе. Я плакала, когда он продал меня. Так может поступать только рабыня.
— Что-то я тебя не понял, — произнес Вадим, почёсывая в затылке.
— Только рабыня может привязаться к своему хозяину. Та, кто является не просто рабыней по положению, а всегда была рабыней в душе, — вздохнула Налунга.
— И как он это сделал? — с интересом спросил Вадим, прокручивая в голове всё услышанное.
— Он сделал то, что делают со всеми рабынями. Поставил клеймо на теле и заставил работать. Меня, королеву города черепов, заставили работать, словно простую деревенскую девчонку. Он знал, кто я, но не испугался.
— Не уверен, что понял тебя, но это неважно, — откровенно признался Вадим. — Помни, если не хочешь быть наказанной, делай то, что прикажут, и не смей запугивать девчонок. Иначе я лично разрублю тебя на части.
— Я сделаю всё, что вы прикажете, хозяин, — склонилась в поклоне Налунга. — Вы очень похожи на моего первого хозяина. Не злой, честный и быстрый на расправу. Я с радостью буду служить вам, — ответила рабыня, склоняясь в глубоком поклоне.
Вадим с изумлением посмотрел на согнутую спину девчонки и неопределённо хмыкнул.
— Возвращайся пока к своим делам.
Отойдя к самой кромке воды, он задумчиво бродил по пляжу, пытаясь осознать всё услышанное. Здесь его и нашла Мгалата. Осторожно подойдя ближе, она чуть коснулась его локтя и, преодолевая дрожь в голосе, тихо спросила:
— Господин, что вы решили?
— О чём? — не понял Вадим.
— Вы позволите ей колдовать для вас?
— Колдовать?
— Ну да. Она же сказала, что может прозреть будущее, принеся жертву. Так вы позволите ей?
— Пока не знаю, — честно признался Вадим.
— Зачем тебе её колдовство? — не унималась Мга-лата. — Что вы хотите узнать?
— Это моё дело, — ответил Вадим несколько резче, чем это было необходимо.
— Простите, господин. Но мы слышали, как воины говорили о каком-то друиде, который сможет ответить на ваши вопросы и помочь найти смысл в вашей жизни. Я не знаю, что это значит, но остерегайтесь её. Буду — чёрное колдовство. Страшное. А Ваал — тёмный бог. Будьте очень осторожны.
— А что тебе до этого? — удивился Вадим.
— Попав под её колдовство, господин может потерять душу и восстать против своих друзей. Будьте осторожны. Не верьте ей. Ни на миг. И помните, что она жрица Ваала.
— А разве ты не веришь в Ваала? — с интересом спросил Вадим.
— Нет. Ваал — не мой бог. Я была совсем девчонкой, когда солдаты города черепов схватили меня и привезли для продажи, но её учитель, заметив, что я очень красива, забрал меня из загона и отправил тренироваться. Так я стала её телохранителем. Меня учили сражаться копьём, не спать сутками, слушать ночь. А ещё мы готовились умереть. Отдать свои жизни, чтобы спасти её. Налунгу. Но однажды, когда она стала королевой, я увидела, чего стоят в её глазах наши жизни. Королева приказала привести к ней рабов для очередного жертвоприношения, а когда солдаты опоздали к назначенному сроку, бросила на алтарь девушку из нашего отряда. Ту, что поклялась защищать её от других. Потом были и другие случаи, когда её телохранители гибли только потому, что ей что-то не понравилось. Она убивала их сама, приказывала бросить в яму с крокодилами. Я знаю, что говорю, господин.
