Дома немного переживающий Сергей уточнил:
– Тебе понравилось?
– Нормально. Конечно, не филармония большого города, но неплохо.
– Аленушка, просто здесь нет и не будет других развлечений. Я понимаю, что ты достойна большего…
– Сержик, милый мой! Ты что, расстроился за меня?
Глядя в бездонные глаза, он кивнул:
– Да. Я понимаю, что ты прекрасна, что достойна большего, но…
Теплые пальчики легли на его губы, заставив замолчать.
– Любимый мой, мне ничего этого не надо. Я счастлива только там, где есть ты, мой муж, мой Сержик.
Убрав руку, Лена с нежной улыбкой вгляделась в лицо супруга, потянулась к его губам.
И только после поцелуя продолжила:
– Хотя посмотреть на их лица стоило. Я действительно так хорошо выглядела?
– Как чудо. Как настоящая королева. Я сам никак не мог до конца поверить, что эта фантастическая красавица – моя жена.
* * *
И опять, исключительно в соответствии со «справедливым» распределением, им выпал отпуск. На сей раз, для «разнообразия», весенний, пришедшийся на апрель. Очень интересно, как возьмется за вопрос отдыха подчиненного личного состава новый начальник отдела? В июне Терентий переводится. И кто придет ему на смену? В жизни военного практически все зависит от начальника, в первую очередь – время отпуска. Бывает хорошее, а бывает, как и доставшееся им. Нет, может быть, в южном городе, где проживает мать Алены, уже тепло, но в Заполярье, да и на Урале весна еще только делает первые, очень робкие шаги.
Понятно, почему в той, несостоявшейся реальности, супруга с дочкой оказывались одни у тещи, оставляя его на все лето. Работы для имеющей незаконченное образование жены не было, сам Александров все время пребывал на службе, а ребенку нужны солнце и витамины. И пусть Аленка иногда останавливает задумчивый взгляд на играющих чужих детках…
Стаж реальной семейной жизни у них пока еще не достиг и двух лет. Они молодые, родить ребенка успеют всегда. Здоровье позволяет.
Усмехнувшись ассоциативно пришедшим мыслям, Сергей вспомнил, как заставил супругу встать на лыжи. Довод был прост: спорт полезен для здоровья. Со школы не бравшаяся за это занятие Лена упрямилась, отнекивалась и искала отговорки.
Не помогло. Взятые с рук по объявлению подержанную «Тиссу» и маленькие женские ботинки на шерстяные носки ей надеть пришлось.
Конечно, первые разы оказалось тяжеловато, привычный к этому виду спорта Сергей заставлял серьезно напрягаться, постоянно увеличивая скорость и дистанцию, но потом супруга разохотилась и сама стала получать удовольствие от снежной гонки.
Пара часов энергичной пробежки, и она возвращается домой заиндевевшая, довольная, с ярким румянцем во всю щеку, пропотевшая…
М-да, пропотевшая… Чистюля Алена уходила на трассу только с легким ароматом духов. Но физическая нагрузка вызывала нормальную для организма реакцию.
Александров никогда не подумал бы, что его будет так возбуждать тонкий запах пота любимой жены. До озверения, до полной отключки мозга. Практически, до состояния озабоченного неандертальца.
Поэтому заход любимой в душ частенько задерживался. Очень существенно задерживался. В те дни, когда близкие контакты были им противопоказаны, муж предусмотрительно прятался на кухне, перебивая ароматами готовящейся трапезы сводящий с ума запах.
Вот и сейчас, в самолете, поддавшись ярким воспоминаниям, он ощутил недвусмысленное желание.
Так, надо держать себя в руках, тем более что начало закладывать уши, самолет заходит на посадку.
Положив ладонь на аккуратную кисть супруги, парень глянул на сидящую в соседнем кресле любимую. Она улыбнулась:
– Инга, наверное, уже ждет.
Этот отпуск мало чем отличался от совсем недавнего прошлого. Так же молодые люди уделяли время городским развлечениям, так же наслаждалась их обществом Инга Михайловна. Разве что заметно увеличились расходы на продукты – все чаще приходилось закупаться на рынке.
И никто не мог сказать, что этот девяносто первый был последним годом существования великой страны. Пройдя «парады суверенитетов», совсем незаметно она оказалась у самого края пропасти, отвернуть от которого шансов уже не осталось. И ничего не решил мартовский всенародный референдум, где за сохранение Союза проголосовало более семидесяти процентов населения. Семидесяти, включая надеющихся на лучшее супругов Александровых.
* * *
Июль 1991 шел по накатанной колее, как и прошлогодний. Служба, повседневные дела, наряды. Народ в отпусках, поэтому частенько приходилось отрабатывать и за себя, и за "того парня". Постоянно возникали разные внезапные задачи. Вот и сейчас пришлось срочно добираться с технической территории в городок – вызвал начальник группы:
– Александров, к начальнику штаба.
Ничего себе новость! И что могло понадобиться недавно прибывшему по замене товарищу полковнику от простого старлея ИТС?
– Товарищ майор, зачем?
– Я думал, ты мне скажешь.
М-да, засада.
Вместе с Терентием перевелся и Боронтов. Сергей вместе с сослуживцами по группе помог хорошему офицеру и начальнику сложить вещи в контейнер, посидел на небольшой «отходной». Было очень жаль расставаться с замечательным человеком. Прибывший начальник группы на уровень Сергея Федоровича явно не тянул. Тот, используя штабные завязки, наверняка узнал бы, зачем понадобился Александров строгому товарищу полковнику.
Ситуацию дополнительно осложнял тот факт, что начальник штаба оказался пришлым, «варягом», не из системы двенадцатого управления. Такое нечасто, но случалось. Как правило, явление было связано с тем, что на верха министерства обороны пробился новый офицерский клан, пристраивающий своих людей. Из НШ через пару лет прямая дорога в командиры части, на генеральскую должность. Наиболее резвые из пришельцев умудрялись пройти эту дистанцию за полгода, потом уходя в Москву с большой звездой на беспросветных погонах.
– Товарищ полковник, старший лейтенант Александров по вашему приказанию прибыл.
Сидящий за служебным столом крепкий, загорелый офицер окинул вытянувшегося по стойке «смирно» старлея внимательным взглядом.
Пауза уже затягивалась, когда полковник неожиданно усмехнулся:
– Орел! И взгляд отцовский.
Поднявшись, выйдя из-за стола, начальник штаба неожиданно добавил:
– А я тебя еще мальцом помню, Сергей. Не узнал меня?
Что-то далекое, знакомое мелькнуло в улыбке офицера. Сергей напрягся, вспоминая:
– Дядя Миша?… Гм-м, виноват, товарищ полковник!
– Узнал, молодец, памятливый. Да не тянись ты… Здорово!
Пожимая жесткую руку, Александров окончательно собрал детские воспоминания. Дядя Миша, подчиненный и хороший друг отца. И, если он здесь…
