– Саня, это точно?
– На основном сооружении график висит, да и Боронтов упоминал.
Все еще надеясь, лейтенант спросил:
– Ему позвонить можно? Может, что-то напутали?
– Звони, он должен быть в кабинете.
Но Сергей Федорович лишь подтвердил поганую новость:
– Сергей, я о твоей просьбе помнил, довел. Но распределением отпусков у нас занимается лично начальник отдела. Он и назначил.
– Товарищ подполковник, разрешите обратиться к нему.
Слышно было, как Федорович вздохнул в трубку:
– Обращайся. Только ничего хорошего из этого не выйдет, поверь.
И начальник группы оказался прав.
Терентий с вдохновением вещал, а Сергей мысленно комментировал речь начальника отдела:
– В Вооруженных Силах, товарищ лейтенант, принята система равномерного распределения отпусков на весь год, для поддержания постоянной боеготовности подразделения.
То-то летом две трети отдела отсутствовало, и приходилось одному за всех фигачить по нарядам.
– С целью соблюдения справедливого распределения по сезонам не допускается, чтобы один человек убывал в отпуск летом подряд.
«Ракетконосцу» расскажите, товарищ полковник. Почему-то этот «простой» капитан всегда уходит в отпуск с первого июня. А мой прошлый отпуск предоставило военное училище, а не вы.
– Ваша супруга вполне может добраться до Снежинска самостоятельно. Только постарайтесь,чтобы это произошло в выходные, и я вам разрешу выезд в город, чтобы встретить ее на железнодорожной станции. В противном случае ей самой придется добираться на попутном транспорте до части.
Свою так встречай! Одно слово – козлина.
– Вам понятно?
С мрачным спокойствием Сергей ответил:
– Так точно. Разрешите идти?
– Да. Рапорт на отпуск подавайте сегодня же, на имя начальника группы. И постарайтесь на будущее почаще бывать на основном сооружении, чтобы своевременно узнавать о планах руководства.
Подколол что ли?
– Есть.
На выходе из кабинета лейтенанта перехватил главный инженер отдела:
– Александров! Вы когда сдадите душевую установку?
А губы медом не смазать? Или еще какое место, чтобы халява вставлялась помягче?
Но, разумеется, Сергей ответил не то, что думал:
– Товарищ подполковник, докладываю: насос в неисправном состоянии. Нет необходимой резины.
– А у вас на сооружении ничего не подходит?
Ага. Щас!
– Никак нет. Лучше всего подошла бы от ОЗК. Из плаща можно было бы даже несколько насосов изготовить. Но меня начальник химической службы слушать не станет. Вы не поможете, товарищ подполковник?
Ну, и как ты вывернешься? Весь отдел знает, товарищ подполковник, что вы выцыганили у химика списанный плащ и собираетесь его надевать на рыбалку. Хвастаться просто надо поменьше и за языком следить.
– Нет, я вам вряд ли сумею помочь. Поговорите с материально-ответственным отдела.
– Есть.
Как говорится, другого и не ожидал.
Кинусь сейчас к материально-ответственному, жди. Есть занятие получше – надо в отпуск собираться. И думать: как быть дальше?
Главный вопрос сборов заключался в одном: в чем ехать?
Ведь зимнюю куртку Сергей так и не купил. Дефицит!
На отделы изредка распределяли приходящие в военторг импортные вещи. Действительно хорошие куртки в том числе. В последний раз такую, венгерского производства, ухватил Терентий. Со словами: «Пусть мне будет стыдно, но эту куртку я возьму себе». Нормальное заявление для члена партии и полковника.
В раздумьях лейтенант смотрел в раскрытый, почти пустой шкаф.
Надеть военную «танковую» из зимнего комплекта для учений? Б/у полное, замусоленное. В ней только в полевом районе шариться.
Взгляд офицера остановился на парадной тужурке.
С золотыми погонами, позументами и якорями. На груди знаки классности и об окончании училища.
А ведь Аленка еще не видела его в новой форме. Даже не знает, что он теперь моряк.
Решено. Поеду в форме. Точнее, полечу!
* * *
Покупка билета в Мурмашах труда не составила. И уже в полдень пятницы комфортабельный ЯК-42 рассекал небесную высь, унося лейтенанта Александрова к его любви, его ненаглядной и единственной. О проблемах он решил думать потом, а сейчас до последнего мига использовать офицерские «тридцать суток без дороги».
Большое Савино встретило жестким морозом. Явно за двадцать в минус, да еще и с ветерком. Яркое солнце, от которого он успел отвыкнуть за полярную ночь, светит, но совсем не греет. Изрядно продрогнув на остановке, Сергей вместе с другими пассажирами загрузился в душноватое нутро «Икаруса» и поехал в город.
Теперь вопрос: куда дальше? Подождать где-нибудь в тепле окончания рабочего дня, и нагрянуть на квартиру? Или?..
Дама на вахте с интересом уставилась на совершенно необычного в лаборатории гостя. Моряк, в заиндевевшей шапке с кожаным верхом, длинной черной шинели и с солидной дорожной сумкой из темно-коричневого кожзама в руке.
– Здравствуйте. Подскажите, пожалуйста, где мне найти Елену Александрову, инженера?
– А вам зачем?
– Я ее супруг, только что прибыл в отпуск.
– Вы муж Леночки?! Так, вам надо подняться на второй этаж, и по коридору налево, двадцать седьмой кабинет.
– Спасибо.
– А сумочку можете поставить у меня, тут, у стенки.
Сергей благодарно кивнул:
– Большое спасибо.
Лестница просто промелькнула перед глазами.
Налево, двадцать седьмой…
Коротко стукнув в двустворчатую дверь, лейтенант вошел в кабинет и сразу увидел жену. Стройненькую, аккуратную и очень красивую в чистом белом халатике. Она разговаривала у заставленного химической посудой стола с так же одетой женщиной. Обе повернулись, Аленкины глаза стали еще больше от изумления.
– Сержик!..
Наконец-то случилось то, о чем он так долго мечтал: Сергей обнял и поцеловал свою милую, свою Аленушку.
От неожиданности и волнения на ее глаза навернулись слезы, и, не размыкая объятья, любимая спрятала лицо на груди мужа.
Собеседница Алены деликатно оставила молодых людей наедине, еще раз с любопытством оглянувшись у двери.
– Аленушка… Как я по тебе соскучился!
– И я. Сержик, как без тебя было плохо!
Они снова поцеловались, наслаждаясь счастьем быть вместе.
