— Это дословно? — целительница нахмурилась.
— Да, это дословно, — строго ответила Дарли. — Ты же знаешь этого хитрого орка. Слова по простоте не скажет. Поэтому передаю в точности, как он сказал.
— О чем вы говорите сейчас? — Ри, которого в разговор никто не звал, не выдержал. — Кому нельзя задавать вопросы?
— Ох, пилот, — Дарли вздохнула. — Это же Кержак. Ты же с ним общался. Он сначала скажет, а потом все долго пытаются расшифровать, что же он имел в виду.
— Кержак не истина в последней инстанции, — тихо, но решительно возразил Ит. — Например, он сказал Ри, что Сэфес и Бард мертвы, а это оказалось не так. И поняла, что это не так, именно Даша. Верно?
— Верно. Но при этом он посоветовал Ри ориентироваться на собственные решения, а не на решения Сэфес и Барда — и оказался прав, потому что они, пусть и живые, нормально принимать решения не могли. Да, он не истина в конечной инстанции, но кто — истина? — справедливо возразила дварх-адмирал. — Ладно, мои хорошие. Когда решите хотя бы часть дел, выходите на связь. Если у нас что-то произойдет, мы постараемся держать вас в курсе.
Даша еще несколько секунд смотрела в пустое пространство, в котором до того было голографическое изображение Дарли, потом улыбнулась каким-то своим мыслям и сказала:
— Знаете, что? У меня возникла мысль, которую мы почему-то раньше не поймали, а по идее должны были это сделать.
— Какая? — поинтересовался Ри.
— О провидении, — улыбнулась целительница. — Кержак — провидец. Не только маг, но еще и провидец. Он никогда и ничего не говорит просто так.
— К чему ты сейчас про это сказала? — удивился Скрипач.
— К тому, что он еще не сказал своего слова, как мне кажется. Что-то он понял о происходящем. Что-то такое, что начал предостерегать. Он сказал много маленьких слов, но не сказал пока большого, — Даша призадумалась, опустила голову. — Возможно, скажет потом. А сейчас мне предстоит понять, кому именно не надо задавать вопросов.
Ансалат, Инсен
Большие неприятности
На душе у Ри было, мягко говоря, паршиво.
Он вывел станцию к планете, связался с представителями Официальной Службы (странно было осознавать, что, по сути дела, и он теперь тоже ее представитель), подтвердил статус — стажер, задание разглашению не подлежит, состав команды такой-то, срок выполнения такой-то, основание появления в этом секторе пространства такое-то. С основанием вышла заминка, но на помощь пришел Фэб — в юридических тонкостях он разбирался очень хорошо, однако… Но потом Ри вдруг осознал, что не знает, что же делать дальше.
Надо было брать катер и высаживаться.
Вот только высаживаться не хотелось до такой степени, что скулы сводило.
— Ри, все будет нормально, — успокаивал пилота рауф. — Мы сядем у официалов. Потом побеседуем с Техносоветом, чтобы уладить все возможные вопросы. А после слетаем к твоим родителям, подтвердим расторжение контракта опеки, и мы свободны. Ничего страшного.
— Мне не страшно, мне… — Ри досадливо поморщился. — Неприятно, что ли.
— Еще бы оно было приятно, — хмыкнул Скрипач. — Да ну, Ри. Действительно, не переживай.
— Тебе легко говорить, ты там тридцать с лишним лет не прожил, — проворчал пилот.
— Ну хочешь, мы потом смотаемся на свалку, водителей там попугаем? — невинно предложил Скрипач. — Ну, прожил. Но дела-то решить надо?
— Надо, — тяжело вздохнул пилот.
— Даша, я думаю, тебе лучше остаться тут, — Фэб говорил мягко, спокойно, но Ит моментально почувствовал — у рауф есть более чем серьезные основания просить целительницу об этом. — Если сюда и возвращаться, то не в одиночестве. Думаю, ты понимаешь.
— Аарн тут не появлялись ни разу, — кивнула целительница. — Да… пожалуй, ты прав. В этот раз мне действительно лучше остаться на станции. У нас сейчас не те обстоятельства, чтобы брать на борт несколько десятков пассажиров.
— О чем вы? — не понял Скрипач.
— Вот вернемся, и Даша расскажет тебе, что такое Призыв, — Фэб покивал каким-то своим мыслям. — Этот мир не из худших, но я бы не сказал, что в нем все так уж благополучно. Ри, с Контролем у местного населения контакта вообще нет? Ни через своих эмпатов, ни через Официальную Службу?
— У нас и эмпатов-то нет никаких, насколько мне известно, — Ри задумался. — Нет, может быть, есть какие-то закрытые проекты, но я про них даже не слышал.
— Ясно. — Фэб встал, остальные поднялись следом. — Даша, мы постараемся не задерживаться. Не скучай без нас, ладно?
Целительница тихо засмеялась.
— Не бойся, я сумею найти себе подходящее дело, — заверила она. — Например, я наконец высплюсь. Потому что пока вы решали свои вопросы, спать нормально у меня не получалось.
Фэб глянул "изнутри" — Даша это тут же почувствовала, и тут же посмотрела в ответ. Ее собственный эмофон был в тот момент ровен, как гладь лесного озера, но озера не светлого, радостного, а темного, осеннего. В ауре Фэба целительница увидела за маской покоя неясные переливы тревожных цветов, но бывший Встречающий отлично умел сдерживаться, и тревога его в этот момент как будто находилась за толстым матовым стеклом. Отголоски и отблески. Отличный контроль, что говорить. В принципе, сейчас и психощит уже не нужен, Фэб в достаточной степени владеет собой, чтобы не причинять окружающим боли… но все равно продолжает носить. Его выбор.
— Вот и славно. Пошли, ребята, — позвал Фэб. — Искин, провесь нам дорожку к катеру, пожалуйста.
— Вопросов нет, — в голосе того чувствовалось какое-то скрытое напряжение. — Ри, я буду следить, если ты не возражаешь.
Пилот слегка удивился, но кивнул.
— Следи, — согласился он.
В катере все привычно расселись по местам, Ри вывел панель слияния, кинув дубль Иту. Тот, секунду подумав, перекинул эту панель Скрипачу.
— Правильно, — кивнул Фэб. — Давай рыжий, давай. Инкарнации инкарнациями, но эту модель ты еще не пробовал водить. Хоть посмотришь вблизи, как это правильно делает тот, кто умеет.
Ит посмотрел на Фэба и на секунду опешил. Оказывается, тот каким-то неведомым образом успел переодеться из своей привычной одежды в форму Официальной Службы, и на форме этой…
— Ничего себе!.. — удивлению Ита не было предела. — Ты не говорил… А когда ты успел?
— На входе в катер, — невозмутимо пояснил Фэб. — Поскольку я теперь только преподаю, меня ведь отстранили, в обычной жизни я форму не ношу, не имею права. А сейчас мы работаем, вот и пришлось снова в нее влезть.
Правый рукав формы Фэба от предплечья до кисти покрывали бесчисленные маленькие цветовые прямоугольники. Неяркие, неброские. Но Ит, за эти дни немного (на его взгляд, немного) почитавший о знаках различия, опешил еще больше.
