— Насколько я понимаю, те, кто несет в себе Образ, Знак
Порядка, способны делать то же самое, теми же или совсем иными способами. С
уверенностью сказать не могу, ибо сам я не посвящен Образом. Сомневаюсь, что
чей-либо дух в состоянии выдержать бремя познания обеих путей. Однако ты должен
знать, что существует иной путь власти, диаметрально противоположный нашему.
— Понимаю, — сказал я, видя, что он ожидает моего
ответа.
— Однако у тебя есть способность, которой лишены
обитатели Амбера. Смотри!
Последнее слово не означало, что я должен просто наблюдать
за его действиями. Он хотел, чтобы я вызвал логрусово зрение и следил за
происходящим на более глубоком уровне. Так я и сделал.
Перед дядей тоже висел знак Логруса, подобный моему,
изменчивый и протяженный. Сухай прислонил свой посох к камню и вытянул вперед
обе руки. Я почувствовал, как он облек руки в Логрус и простер пару зазубренных
отростков вперед и вниз, сомкнув их на валуне, что лежал на склоне поодаль.
— Входи в Логрус сам, — приказал он мне, — но
сохраняй бездействие. Оставайся со мной, чтобы понять все, что я сделаю. Что бы
ни случилось, не пытайся вмешиваться.
— Понимаю, — ответил я.
Я потянулся к своему Знаку, слепил его со Знаком Сухая и
после некоторых усилий нащупал гармонию.
— Молодец, — похвалил меня дядя. — Тебе
остается только наблюдать, на всех уровнях.
Я чувствовал, как пульсируют мои руки, но к тому, что
последовало за этим, все же оказался не готов.
Знак Логруса вдруг потемнел и превратился в огромную
чернильную кляксу. Меня охватило ошеломляющее ощущение разрушительной силы,
угрожающей раздавить меня, перенести в блаженное небытие Хаоса. Какая-то часть
моего «я» жаждала этого, в то время как остальная часть с немым воплем молила о
покое. Но Сухай продолжал контролировать феномен, и я видел, как он это делает,
точно так же, как я видел, как он создал его.
Валун слился с огромной кляксой и исчез. Ни взрыва, ни
разрушения, просто великие хладные ветры и какофония звуков. Затем дядя
медленно развел руки в стороны, и темно-лиловое пятно разделилось, поползло в
противоположные стороны хаоса, оставляя за собой кипящий черный шлейф, в
котором различалось несоединимое — небытие и движение.
Вдруг дядюшка застыл, остановив движение пятна, и несколько
мгновений мы стояли молча. Потом он произнес:
— Я мог бы просто освободить и оставить двигаться куда
угодно. Или задать направление и освободить уже потом.
— А что будет дальше? Оно поплывет дальше и разрушит
всю Тень?
— Нет, — ответил Сухай, — есть ограничивающие
факторы. По мерс разрастания Хаоса Порядок начинает оказывать ему
сопротивление. И наступает момент равновесия.
— А если бы оставил его как есть и вложил больше
энергии?
— Разрушений было бы больше.
— А если мы соединим наши усилия?
— Разрушений будет еще больше. Но я хотел научить тебя
не этому. Теперь я буду наблюдателем, а ты управляй ситуацию.
Итак, я нырнул в Знак Логруса и соединил линию разрыва в
гигантское кольцо, будто начертал темный ров с водой.
— Теперь изгони это, — велел Сухай.
Я повиновался, но ветер продолжал бушевать, грохот не
стихал, и я не мог ничего различить. Казалось, со всех сторон на нас медленно
надвигалась темная стена.
— Совершенно очевидно, что баланс еще не
достигнут, — сказал я.
Дядюшка усмехнулся:
— Ты прав. Ты остановился, но превысил критическую
дозу, и ситуация вышла из-под контроля.
— И какое время потребуется природным ограничениям, о
которых ты говорил, чтобы восстановить равновесие?
— Это произойдет после того, как все вокруг будет
полностью уничтожено, включая место, где мы стоим.
— Интересно, И какова же критическая масса?
— Я покажу тебе. Но сначала нам следует найти другое
место. То, где мы стоим, прекратит свое существование. Дай руку.
Я подал ему руку, и Сухай перенес меня в другую Тень. Здесь
он предоставил мне самому вызвать силы Хаоса и привести их в действие и лишь наблюдал
за мной. На этот раз я не дал им выйти из-под контроля.
Когда я закончил эксперимент и стоял, потрясенный, уставясь
на созданный мной кратер, дядя положил руку мне на плечо и произнес:
— Теоретически ты знал, что за твоими заклинаниями
стоит абсолютная власть. Сам Хаос. Работать с ней напрямую крайне опасно. И все
же, как ты видел, это возможно. Теперь, когда ты знаешь все, твое обучение
завершено.
«Впечатляюще» было бы неверным словом. «Жуть» подходило
лучше. Использовать подобную власть в большинстве случаев, которые могли придти
мне на ум — все равно что лупить по воробьям ядерными зарядами. Я даже
представить не мог обстоятельств, которые принудили бы меня обратиться к этому
умению, пока не встретился с Виктором Мелманом. Он меня действительно достал.
Власть во всех видах, вариациях, размерах и формах всегда
привлекала меня. Она — часть моей жизни, она со мной так давно, что стала мне
почти близка, хотя я сомневаюсь, что когда-нибудь смогу понять ее до конца.
Глава 10
— Пора, — сказал я тому, кто скрывался в темноте.
В ответ раздался дикий рев.
«Что это за зверь?» — подумал я и решил, что сейчас
последует атака.
Однако рев замер, послышался шепот:
— Трепещи!
— Сам трепещи, — ответил я, — пока жив.
Послышалось тяжелое дыхание. За моей спиной заплясало пламя
костра. Дымок приблизился ко мне, насколько позволяла привязь.
— Я мог убить тебя, пока ты спал, — медленно
произнес мой противник.
— И дурак, что не убил, — ответил я. — Еще
пожалеешь об этом.
— Хочу взглянуть тебе в лицо, Мерль, — прошипело
из кустов. — Хочу прочесть в твоих глазах растерянность и страх. Хочу
видеть, как ты дрожишь, прежде чем увижу твою кровь.
— Стало быть, у тебя ко мне претензии личного
характера, а не делового, — усмехнулся я.
В ответ послышался странный звук, который чудище, очевидно,
считало смехом.
— Зови это так, маг. Давай, вызывай свой Знак — пока ты
концентрируешься на нем, я разорву тебя на части.
— Спасибо, что предупредил.
