— Ну я же не зря был лучшим коммивояжером в «Большом
Проекте»… В общем, я почти уговорил его. Но мать узнала, где я прячу тебя, и
решила отправиться туда и попробовать взять тебя под контроль. После можно было
бы представить расклад так, словно ты перешел на нашу сторону. Но план лопнул,
ты сам почти достал ее и мне пришлось спешить на выручку. Потом мы разделились:
я думал, мать вернется в Кашфу, а она помчалась в Цитадель. Как я уже сказал,
скорее всего она пыталась поймать Призрака с помошью чар, а для такого нужна
уйма силы и масса работы. Думаю, она случайно освободила Шару, а он тут же
снова захватил Цитадель и взял ее в плен. Во всяком случае, голос у матери был
совершенно обезумевший…
— Да, таковы уж эти чародеи былых дней, —
усмехнулся я. — Кстати, долго он сидел в заточении?
Люк задумался и пожал плечами:
— Без понятия. А какая разница? Он служил вешалкой еще
когда я пешком под стол ходил.
— То есть как — вешалкой?
— Он проиграл колдовской поединок. Не знаю точно, это
мать его достала или отец. В общем, его поймали посреди заклинания, с
распростертыми руками и все такое. И заморозили, стал твердый, как доска. Потом
бедолагу поставили в прихожей и стали вешать на него верхнюю одежду. Слуги
иногда смахивали с него пыль. А я еще мальчишкой вырезал свое имя на его ноге,
как на дереве. Я тогда считал Шару предметом обстановки. Только позднее узнал,
что в свое время он считался мастером.
— А этот тип надевал когда-нибудь синюю маску во время
работы?
— А чтоб я знал. За работой я его никогда не видел, как
ты понимаешь. Слушай, давай не углубляться, а то Винта заявится и не даст нам
договорить. Вообще, может лучше уберемся отсюда? Остальное я потом расскажу.
— Ну уж нет, как ты верно подметил, ты мой пленник.
Надо быть дураком, чтобы отпустить тебя, не узнав гораздо больше. Ты — угроза
для Амбера. Бомба, которую ты швырнул на похоронах, — не шуточка. Думаешь,
я позволю тебе соорудить еще одну?
Люк улыбнулся:
— И зачем только тебя угораздило родиться сыном
Корвина? Ну, хочешь я дам тебе слово?
— Не знаю. Меня ждет куча неприятностей, если
родственникам станет известно, что ты был у меня в руках, а я добровольно
отпустил тебя. Что ты можешь мне обещать? Поклянешься прекратить войну против
Амбера?
Он закусил нижнюю губу.
— Этого я не сделаю, Мерль.
— Ты что-то скрываешь от меня, не правда ли?
Люк кивнул. Потом внезапно ухмыльнулся:
— Но я могу сделать тебе предложение, от которого ты не
сможешь отказаться.
— Я не покупаю котов в мешке!
— Выслушай, и ты поймешь, что не сможешь позволить себе
сказать «нет».
— Меня не купишь, Люк!
— Только одну минуту! Шестьдесят секунд! А потом уж
принимай решение.
— Ладно, — согласился я, помедлив. — Говори.
— Так вот, у меня есть информация, жизненно важная для
безопасности Амбера, причем я уверен, что никто из вас об этом ничего не знает.
Помоги мне, и я тебе все расскажу.
— И с чего это ты стал таким добрым? Такая карта против
тебя.
— Я не стал, и карта действительно против меня. Но это
все, что я могу отдать. Помоги мне удрать отсюда в такое место, где время бежит
гораздо быстрее, чтобы я смог залечить раны, пока в Цитадели пройдет всего один
день или около того.
— В Цитадели или здесь, верно?
— Да. Да. Потом… Ой-ой-ой!
Он скорчился, схватился здоровой рукой за грудь и застонал.
— Люк!
Он поднял голову, подмигнул мне, кивнул на дверь и снова
начал стонать.
Почти сразу в дверь постучали.
— Войдите, — сказал я.
Винта ступила на порог и бросила испытующий взгляд сначала
на меня, потом на Люка. На мгновение мне показалось, что на него она посмотрела
с состраданием. Потом она подошла к кровати и положила руки ему на плечи и,
простояв так с полминуты, заявила:
— Ты будешь жить.
— В данный момент даже не знаю, благословение это или
проклятие, — ответил Люк. Затем он внезапно обнял ее за шею здоровой рукой
и поцеловал. — Привет, Гейл, давно мы с тобой не виделись.
Винта высвободилась из его объятия, однако не слишком
быстро.
— Вижу, тебе уже лучше, и Мерль тут тоже руки
приложил. — Она мимолетно улыбнулась. — Да уж, давненько, дурачок. Ты
по-прежнему любишь яичницу-глазунью?
— Точно. Только не из шести яиц. Сегодня, пожалуй, мне
хватит двух. Я слегка не в форме.
— Хорошо, — кивнула Винта. — Идем, Мерль, мне
нужна твоя помощь.
Люк бросил на меня подозрительный взгляд, догадываясь, что
она хочет поговорить со мной о нем. Я не был уверен, что стоит оставлять его
одного, хотя его колода и лежала у меня в кармане. Я не знал, на что Люк на
самом деле способен, и уж точно понятия не имел, что он замышляет.
— Может, кому-то лучше присмотреть за больным? — предложил
я.
— С ним будет все в порядке, — ответила
Винта, — а мне твоя помощь как раз пригодится. На меня слуги внимания уже
не обращают.
С другой стороны, она, возможно, скажет мне что-нибудь
интересное…
Я нашел свою рубашку, натянул ее и пятерней причесал волосы.
— Ладно, Люк, я мигом.
— Хорошо, — ответил он. — Найди мне, если
сможешь, трость или подходящую палку.
— Не торопишь ли ты события? — спросила Винта.
— Всякое может случиться.
Я пристегнул клинок и последовал за Винтой. Когда мы
спускались по лестнице, мне пришло в голову, что у каждого из нас двоих есть
что сказать о третьем.
Когда Люк уже не мог слышать нас, Винта заметила:
— Он рисковал, когда явился к тебе.
— Да.
— Туго же ему пришлось, раз не к кому было обратиться,
кроме тебя.
— Пожалуй, ты права.
— Я думаю, помимо места, где можно отлежаться, ему
нужно кое-что еще.
— Пожалуй.
— Черта с два «пожалуй»!.. Он уже выложил эти карты на
стол?
— Возможно.
— Да или нет?
