Справа на дорогу упало пятно света, похожее на молочную
лужицу; сразу стали заметны мрачная груда камней на склоне холма и
разрисованный рекламный столб парикмахерской с треснутым, слабо светящимся
шаром наверху, напоминавшим мне детскую игру «череп на палке», в которую мы
когда-то играли во Дворе Хаоса. Смазанные светящиеся следы вели от него вниз по
склону — бледные, бледнее, а потом совсем пропадали. Я пошел дальше,
прислушиваясь к крикам морских птиц. Ароматы осени растворились в запахе
океана. Светлая полоса в восточной части неба поднялась выше над водой и
поплыла над морщинистой поверхностью океана. Скоро… Долгая прогулка
окончательно раззадорила мой аппетит. На противоположной улице я заметил еще
одного пешехода в черном, края подошв у него слегка светились. Я подумал о
вкусной рыбе и прибавил ходу. У подъезда сидела кошка, задрав ногу и вылизывая
свой зад. Мимо проехал и направился в горы еще один всадник. Из верхнего этажа
темного здания донеслись крики и обрывки фраз ссорившихся женщины и мужчины. За
следующим поворотом я увидел на небе рог луны — будто грозное чудище всплыло на
поверхность, отряхивая капли с блестящей шкуры…
Минут десять спустя я достиг портового района и нашел дорогу
в гавань. Фонарей здесь было слишком мало, и путь мне освещали лишь свет из
окон, бадьи с горящей смолой да только что взошедшая луна. Запах соли и
выброшенных на берег водорослей становился все резче, на дороге валялись кучи
хлама, наряды прохожих были пестрее и причудливее, чем на Главной площади (если
забыть о костюме Дроппы). Я прошел по берегу бухточки, где звуки моря слышались
отчетливее: бешеный натиск волн, с громким шумом обрушивающихся на мол и с
тихим плеском откатывающихся назад, скрип досок, грохот цепей, стук лодок о
пирс или причальные сваи… Я с сожалением вспомнил «Звездную вспышку», свою
старую яхточку: где-то она теперь?
Дорога свернула к западному берегу гавани, а я шел дальше,
бросая на ходу взгляд на названия боковых улочек. Путь мне пересекла пара крыс,
за которыми гналась черная-пречерная кошка. К запаху моря здесь примешивалась
вонь блевотины, жидких и твердых отбросов. Доносившиеся крики и звуки ударов
свидетельствовали о том, что я почти у цели. Вдалеке забренчал колокол буя, а
где-то рядом раздались обрывки унылых ругательств, и два моряка, выйдя из
переулка справа, прошли мимо меня, пошатываясь и спотыкаясь, скаля зубы. Чуть
погодя они затянули песню. Я остановился и прочитал на углу название: «Переулок
Морского бриза».
Так и есть. В простонародье — Закуток смерти.
Улочка как улочка, ничем от других не отличается. Пройдя по
ней первые полсотни шагов, я не заметил ни одного трупа и даже ни одного
пьяного на земле. Правда, некий тип у подъезда попросил купить у него кинжал, а
какой-то усатый верзила выразил пожелание обеспечить меня чем-то молоденьким и
свеженьким. Я отказался от обоих предложений и, узнав от усатого, что заведение
«У Кровавого Билла» совсем рядом, зашагал дальше.
Бросив случайный взгляд назад, я убедился в том, что за мной
следуют три фигуры в темном. Я заметил их еще на Портовой дороге. Впрочем, это
могло быть случайным совпадением. Не страдая манией преследования, я решил не
обращать на них внимания: мало ли, людям просто по пути. И верно, ничего не
происходило. Незнакомцы держались поодаль, а когда я наконец обнаружил кабак «У
Кровавого Билла» и вошел, они пересекли улицу и нырнули в забегаловку
неподалеку.
Я оглядел кабак. Стойка справа, столики слева, пол испещрен
подозрительными пятнами. Надпись на стене предлагала подойти к стойке, сделать
заказ и сказать, на какой столик его подать. Ниже было нацарапано мелом дневное
меню. Я встал у стойки, невольно привлекая всеобщее внимание. Наконец ко мне подошел
крепко сбитый мужчина с седыми, удивительно косматыми бровями и спросил, что
мне угодно. Я заказал синего морского ската и указал на столик в конце зала. Он
кивнул, передал через окошко в стене мой заказ и поинтересовался, не подать ли
мне к скату бутылочку «Мочи Бейля». Я согласился. Официант открыл бутылку и
подал ее вместе со стаканом. Я расплатился, подошел к выбранному мной столику и
сел спиной к стене.
Зал освещали мерцающие огоньки расставленных повсюду
закопченных керосиновых ламп. За угловым столиком напротив меня трое мужчин,
двое молодых и один среднего возраста, играли в карты, передавая друг другу
бутылку. Слева сидел за столиком и ел человек постарше; лицо его было отмечено
жутким шрамом, пересекавшим лоб и левую щеку. Он тоже сидел спиной к стене, а
на стуле справа от него лежал длинный, неприятного вида клинок, выдвинутый из
ножен дюймов на шесть. За столиком поблизости примостились люди с музыкальными
инструментами — видно, сделали перерыв здешние музыканты.
Я налил в стакан желтого вина и пригубил его. Характерный
вкус, памятный с давних времен. В самый раз, чтобы пить залпом. Барон Бейль,
владелец множества виноградников милях в тридцати к востоку, был официальным
поставщиком двора. Его красные вина поистине превосходны, белые ему удаются
хуже. На местный рынок он поставлял огромное количество ординара. На этикетках
красовался его герб и портрет собаки — он любил собак. Поэтому в народе это
вино именовали «Собачьей мочой» или «Мочой Бейля», в зависимости от того, к
кому обращались. Любителям собак первый вариант не нравился.
К тому времени как мне принесли заказ, я заметил, что двое
парней, что сидели напротив стойки, слишком часто и явно не случайно смотрят в
мою сторону, невнятно переговариваясь и посмеиваясь. Я решил не обращать на них
внимания и сосредоточился на еде. Чуть погодя человек со шрамом, не наклоняясь
ко мне, не глядя на меня и едва шевеля губами, тихо произнес:
— Бесплатный совет. Кажется, два парня возле стойки
заметили, что у вас при себе нет оружия, и положили на вас глаз.
— Спасибо, — ответил я.
Не то чтобы я сомневался в своей способности сладить с двумя
громилами, но раз есть выбор — лучше вообще избежать стычки. И коль скоро для
этого достаточно лишь показать клинок, что ж — пожалуйста.
Секунда медитации, и Логрус заплясал передо мной. Немного
погодя я просунул сквозь него руку и выбрал нужное мне оружие, не слишком
длинное и не слишком тяжелое, с удобной рукоятью и с ножнами на темной широкой
перевязи. Это заняло у меня около трех минут; я немного нервничал, но черт
возьми, уж если мне требовалось оружие, уж лучше я возьму удобное. Кроме того,
проникнуть в Тени вблизи Амбера много труднее, чем в любом другом месте.
Когда рукоять ткнулась мне в руку, я вздохнул и вытер пот со
лба. Потом осторожно вытащил клинок вместе с ножнами и перевязью из-под стола
и, последовав хорошему примеру, выставил на обозрение с полфута лезвия и
положил оружие на стул справа от себя.
Двое парней у стойки заметили мои манипуляции, и я взглянул
на них с усмешкой. Они быстро о чем-то перемолвились, но на этот раз без
ухмылок. Я налил себе еще вина и выпил его одним глотком. Потом принялся за
рыбу. Джорди был прав, кухня здесь отличная.
