— Не валяй дурака. Я прошу тебя лишь ответить напрямик.
— На какой вопрос?
— Куда ты увел меня с берега в ту ночь?.. Где находится
это место?
— Это… это был лишь сон.
— Чушь собачья! — Она повернулась ко мне. Лицо ее
вспыхнуло, глаза заблестели, но на моем лице она не прочла ответа. — Я
много раз приходила туда, пыталась найти путь, по которому мы тогда шли. Там
нет пещеры. Ничего нет! Куда все это подевалось? Что происходит?
— Может, был сильный прилив…
— Мерль! Ты что, считаешь меня идиоткой? Дороги, по
которой мы шли, не существует. Никто в округе не слышал о подобных местах. Они
географически невозможны. И время дня, и времена года несколько раз менялись.
Единственное объяснение этому — сверхъестественное, или паранормальное, называй
как хочешь. Скажи мне, что произошло? Ты должен ответить и знаешь это! Что
случилось? Куда мы попали?
Я отвел взгляд, посмотрел на свои ботинки, потом на цветы…
— Я… не могу сказать.
— Почему?
Ну что я мог ответить? И дело не только в том, что мой
рассказ о Тени мог значительно поколебать, а то и вовсе разрушить ее
представление о реальной действительности. Главная загвоздка была в том, что
пришлось бы объяснять, откуда мне это известно, а значит, и сказать, кто я
такой и откуда. А я боялся открыть ей правду. Я сказал себе, что это положит
конец нашим отношениям, так же, как и мой отказ ответить на ее вопрос. И раз уж
нам все равно расставаться, лучше пусть она останется в неведении.
Позднее, гораздо позднее я взглянул на все это так, как оно
на самом деле и было: истинная причина моего нежелания ответить на ее вопросы
состояла в том, что я не готов был довериться ей, да и кому-либо другому. Так
близко к себе я никого не подпускал. Возможно, будь мы знакомы дольше, лучше —
например, через год, — я, быть может, и объяснил бы ей. Не знаю. Мы
никогда не произносили слово «любовь», хотя, возможно, оно мелькало в ее
мыслях, как и в моих. Возможно, тогда я просто не любил ее так сильно, чтобы
довериться ей, а потом стало слишком поздно.
Итак, я ответил:
— Я не могу тебе этого сказать.
— Ты обладаешь силой, которой не хочешь делиться.
— Считай так, если хочешь.
— Я сделаю все, что ты пожелаешь; дам любое обещание,
какое ты потребуешь от меня.
— Не могу ничего сказать тебе. Есть причина.
Она встала, подбоченилась:
— И что это за причина, ты, конечно, тоже не можешь
сказать.
Я кивнул.
— Ты живешь в одиноком мире, маг, если туда не дано
попасть даже теи, кто любит тебя.
В тот момент я счел это ее последней уловкой, еще одной
попыткой заставить меня открыться. Мое решение созрело окончательно.
— Я этого не говорил.
— Тебе и не нужно, ты достаточно красноречиво
молчишь!.. Если знаешь дорогу в ад — можешь отправляться туда прямо сейчас!
Прощай!
— Джулия, не надо…
Она предпочла меня не услышать.
Натюрморт с цветами…
Пробуждение. Ночь. Осенний ветер за окном. Сны. Бестелесная
пульсирующая кровь жизни…
Я опустил ноги с кровати и сел, протирая глаза, массируя
виски. Когда я закончил рассказывать Рэндому всю историю, был солнечный день, и
он отправил меня отсыпаться. Я страдал из-за разницы во времени и был сильно
измотан, так что который сейчас час, сказать никак не мог.
Я потянулся, встал, привел себя в порядок и надел чистую
одежду. Все равно не засну, к тому же есть охота. Выходя из комнаты, я
прихватил теплый плащ; чем спускаться в кладовку, лучше прогуляться и
перекусить где-нибудь в городе. Я ведь не выбирался из дворца почитай что
несколько лет.
Я спустился вниз, прошел через несколько комнат в большой
зал, соединенный с коридором, в который я мог попасть сразу, спустившись с
лестницы. Но тогда я упустил бы возможность полюбоваться прекрасными шпалерами.
Вот идиллия в лесу, где на траве парочка предается послеобеденным ласкам; вот
охота, псы и люди преследуют великолепного оленя-вожака, и кажется, что у оленя
есть шанс спастись, если он сумеет сделать гигантский прыжок…
Пройдя через зал и коридор, я подошел к боковому входу во
дворец, где скучавший стражник по имени Джорди, заслышав мои шаги, принял
бдительную позу. Я решил поболтать с ним и узнал, что он будет дежурить до
полуночи, то есть еще почти два часа.
— Собираюсь прошвырнуться по городу. Скажи, где здесь
можно неплохо поужинать в это время?
— А что вы предпочитаете?
— Дары моря.
— Может, «Поющие кущи»?
[3] По спуску до
Большой площади, не доходя примерно треть. Готовят отменно, модное заведение.
Я покачал головой:
— Не хочу в модное.
— Еще хорошим считается «Невод», ресторанчик на углу
Кузнечной и Скобяной. Он не из модных.
— Ты сам-то туда не ходишь?
— Ходил раньше. Но не так давно его завсегдатаями стали
дворяне и богатые торговцы. Теперь мне там сидеть неуютно. Клубная атмосфера и
все такое.
— Черт побери! Мне ни к чему ни болтовня, ни атмосфера.
Я просто намерен съесть кусок хорошей свежей рыбы.
— Ну, тогда нужно прогуляться довольно далеко.
Спуститесь к докам, на ту сторону залива, к западу… Хотя, пожалуй, туда вам
лучше не ходить. Уже поздно, а когда стемнеет, там небезопасно.
— Это случайно не Закуток смерти?
— Да, сэр, его порой так называют, потому что поутру
там иногда находят трупы. Может, все же вам не стоит идти туда одному? Ступайте
лучше в «Невод».
— Джерард как-то днем водил меня в тот район. Думаю, я
найду дорогу. Как называется кабачок?
— Хм-м… «У Кровавого Билла».
— Спасибо. Передам Биллу от тебя привет.
Он покачал головой:
— Не выйдет. Заведение так назвали в честь смерти
Билла. Теперь там заправляет его двоюродный брат Энди.
— Ясно. А как оно называлось раньше?
— «У Кровавого Сэма», — ответил он.
