Мы променяем восход на закат, покинув обреченный город. И, ступив на дорогу, усеянную трупами, пройдем по ней до конца. Чего бы это ни стоило. Не потому, что так решил спятивший капитан. Нет, это было бы слишком глупо. Просто в свете всего происшедшего у нас нет другого выхода. И не будет, до тех пока кадавры не сровняют Москву с землей, уничтожив всех тех, кто знал о нашем предательстве…
Глава 34
Спятивший капитан
Лондон. 01.18 по восточноевропейскому времени
В переменчивой Вселенной нет ничего постоянного. Да и не может быть в принципе. Равнодушные пески времени безжалостно сметают с карты истории великие империи, чтобы на месте безликих руин возвести новые государства. А затем уничтожить и их, вплетя в причудливую ткань мироздания очередной яркий узор.
По приблизительным оценкам ученых возраст Земли около четырех с половиной миллиардов лет. Одному богу известно, сколько за это время сменилось цивилизаций. Не исключено, что на смену человеческой расе придут кадавры. И, пройдя путь длиной в несколько тысячелетий, от примитивных животных инстинктов до высокоразвитого общества, впишут очередную страницу в летопись планеты. Но пока этого не произошло, на обломках уничтоженной цивилизации будет гордо реять флаг Британской империи. Той самой, что в 1588 году положила конец владычеству Испании на море, разгромив «Непобедимую армаду». А в период своего наивысшего расцвета, в начале тридцатых годов двадцатого века, контролировала территории, занимающие четверть земной поверхности.
Из-за протяженности границ ее называли «Империей, над которой никогда не заходит солнце». Это не было красивым эпитетом, введенным в оборот с легкой руки придворных льстецов. Сухие статистические выкладки говорили сами за себя: двадцать пять процентов суши и пятьсот миллионов подданных от рассвета до заката, день за днем вносили посильный вклад в процветание величайшего из государств, существовавших на земле. Никогда прежде не было ничего подобного. И, скорее всего, не будет…
Когда для человечества все кончится (рано или поздно это неизбежно случится), Лондон, сердце великой Империи, исчезнет последним. В этом будет некая высшая справедливость, божий перст или кривая усмешка Судьбы. Как ни называй, суть не изменится. Флагман цивилизации погрузится в бушующие волны абсолютного хаоса с осознанием того, что выполнил свое историческое предназначение до конца.
По крайней мере, так считал убеленный сединами старец, в чьих жилах текла кровь Тюдоров, обезглавивших внучку Генриха Седьмого, леди Джейн Грей.
Восьмидесятитрехлетний потомок великой династии, занимающий ключевую должность в кабинете министров, последние десять лет работал исключительно по ночам. Дневная суета не только негативно сказывалась на работоспособности, она утомляла. Определенно, в его возрасте…
Размышления мистера Грея были прерваны неожиданным появлением секретаря.
– Сэр! Из оперативного центра сообщили о том, что на подходах к Московскому анклаву скапливаются огромные массы кадавров. Похоже, идет подготовка к штурму.
– Какова реакция русских? – слабая тень заинтересованности промелькнула на изборожденном морщинами лице.
– Никакой.
– Даже так?
– Так точно!
«Армейскую выправку так просто не вытравить за две недели штабной работы, – отметил про себя Грей. – Если бы прежний секретарь, Робин, не пытался усидеть на двух стульях одновременно, играя за “ваших” и “наших”, его не пришлось бы заменять на неопытного новичка. Даже к обуви привыкаешь. А уж человеку, с которым проработал на протяжении двенадцати лет, и подавно…»
– Странно. Что с системой оповещения? У них же есть блокпосты. Если мне не изменяет память – не один.
– Восемь фортов, расположенных по периметру анклава, были уничтожены пятнадцать минут назад.
– Все сразу? – чем дальше, тем интереснее становился доклад.
– Да.
От былой расслабленности не осталось и следа. Теперь на молодцеватого секретаря смотрел не уставший от жизни старик, а внимательный слушатель.
– Продолжайте.
– Аналитический отдел…
– Меня не интересует мнение напыщенных идиотов. У рыночных торговок больше ума и смекалки.
– Военные…
– У них вообще нет мозгов. Что-нибудь еще есть?
– Серия взрывов вызвала пожар в крыле административного здания. Это «Пятое управление», аналог нашего…
– Я в курсе.
– Также отмечена перестрелка на юго-западе. Несколько единиц бронетехники уничтожены.
– Внутри анклава происходит грызня между силовыми ведомствами, в то время как к городу подступают орды врагов. О которых никто не догадывается. Создается впечатление, что система наблюдения русских неожиданно дала сбой или была преднамеренно выведена из строя.
– Паркер, вы верите в такие удивительные совпадения?
– Нет, сэр, и аналитический отдел то…
– Их давно пора упразднить, – сидящий в кресле старик даже не пытался скрыть раздражения. – Особенно после того идиотского провала в тридцать восьмом, лишний раз доказавшем несостоятельность кружка узколобых болванов!
Секретарь счел за лучшее промолчать. Может, когда-то мистер Грей и был «светочем нации», но те славные времена остались в далеком прошлом. Сейчас, зациклившись на имперских амбициях и старых обидах, он окончательно спятил. Самое же печальное в этой истории то, что от решения неуравновешенного человека зависит судьба сотен тысяч ни в чем не повинных людей.
Да, у русских полно недостатков. Никто и не спорит. Хотя по большому счету не настолько много, чтобы скормить их полчищам монстров…
– Паркер, судя по недовольному выражению на лице, вы думаете о чем-то неприятном. Например, о том, как дряхлый, выживший из ума маразматик собирается бросить отличных парней на произвол судьбы.
– Никак нет, сэр.
– Вижу, что так, – и, предвидя очередное «никак нет», покачал головой. – Не надо оправдываться. Лучше ответьте на вопрос.
– Спрашивайте, сэр.
– Семнадцатилетней девушке
[19]
отрубают голову только за то, что в ее жилах течет королевская кровь. Вы считаете это справедливым решением?
– Никак нет, сэр.
– А то, что эта вынужденная мера способствовала предотвращению стычек на религиозной почве, грозивших вылиться в кровопролитную гражданскую войну за корону? Как вы относитесь к этому? На одной чаше весов – невинная дева, на другой – десятки тысяч людей?
– С точки зрения…
– Меня не интересует чья-то точка зрения, я спрашиваю вас, – когда он начинал злиться, старик становился жестким, как кремень. – Не юлите. Отвечайте прямо на поставленный вопрос.
