Две длинные очереди прошли совсем близко. Я не стал отвечать. Пусть охотники подберутся ближе или продолжают играть в кошки-мышки, пока не надоест. Нам нужно выиграть время.
– Вот же…
Последующая за «неожиданным» открытием тирада, в большинстве своем состоящая из отборного мата, подтвердила мою догадку насчет расположения взрывчатки.
– Хватит! – меньше всего мне хотелось выслушивать истеричные крики. К тому же, пока разговаривал, я пропустил очередной выпад противника, подобравшегося слишком близко. В результате атаки корпус джипа прошила очередь. Звон разлетающегося стекла, сопровождаемый веселой барабанной дробью, свидетельствовал о том, что пулеметчики «Пятерки» наконец пристрелялись.
– Валет, ты в порядке?
– Я – да. Машина – нет.
При столь дермовом раскладе экономить боеприпасы не имело смысла. Чтобы не подпускать атакующих на убойное расстояние, пришлось ответить длинной очередью.
– Справа на пять!
– Вижу.
Отстрелявшись по второй цели, во время короткой паузы я приказал Якудзе:
– Берешь девчонку и бежишь на северо-запад, к постройкам.
– Надеешься выслужиться перед бывшим? – он был настолько взбешен, что вообще перестал думать.
– Нет. Она что-то знает, и Карп хочет убрать ее нашими руками. Это в его стиле – сводить воедино несколько операций, обрубая концы одним махом.
– Раз так, то сделаю, – отныне все, что могло насолить Карпину, стало для его новообретенного кровного врага задачей номер один.
– И не забудь о Герцогине.
– Не забуду.
– Встретимся на окраине, – напоследок пообещал я, не слишком-то веря своему обещанию.
– Договорились.
– Флинт, если хочешь что-нибудь сделать – поторопись, мы на пределе, – в последней фразе водителя слышалось веселое отчаяние. Нечто наподобие бесшабашного «Эх, была не была! Пропадать, так с музыкой!»
Судя по натужно ревущему двигателю, машина умирала. Значит, настала пора решительных действий. Промедление не подобно смерти, оно и есть смерть. Спустившись в кабину, я потрепал на прощание загривок була, после чего открыл дверь и коротко приказал: «Морж, пошел!»
Молчаливая тень растворилась в ночи.
– Думаешь, у него получится?
– Не знаю, как у него, – я предпочел уклониться от прямого ответа, – а мы с тобой идем в лобовую атаку… Готов?
– Конечно!
Я наконец понял, чем была вызвана его показная бравада. «Весельчак» закинулся энергетиком по самое «не хочу».
– Остались таблетки?
– Для тебя – да.
– А для себя?
– Хватит на всех!
– Ну, вот и славно, – я протянул ладонь, и он высыпал несколько мелких горошин.
– Главное, не сворачивай.
Предупреждение оказалось излишним. Когда с двух сторон пропасть, а впереди – неизвестность, покрытая мраком, оптимальный вариант – заглушить инстинкт самосохранения какой-нибудь химической дрянью, дав на прощание полный газ.
– Ты, главное, попади.
– Постараюсь…
Брать противника на «слабо» в игре «Кто первый не выдержит и свернет» можно лишь при обоюдном желании. В противном случае ничего не получится.
Валет, выжимая последний ресурс из машины, пошел на сближение. Даже конченому идиоту было понятно, что этот жест продиктован скорее отчаянием, нежели холодным расчетом.
«Погибать с музыкой» весело, только когда нет других вариантов. В отличие от нас у «Пятерки» их было полно. Убедившись в том, что с бронетранспортером все кончено, а поблизости никого нет, к паре атакующих присоединятся еще двое. Навалившись все разом, задавят количеством. С какой стороны ни посмотреть, им было незачем рисковать.
Они и не стали.
Развернувшись, первая машина начала уходить, огрызаясь короткими очередями, в то время как вторая атаковала с фланга.
– Хреновы сачкодавы! – выругался Валет. – Откуда их только набрали таких?
– От…
Я оборвал фразу на полуслове, потому что откуда-то издалека, чуть ли не с самого края мира, пробился искаженный помехами голос Роя:
– Флинт… Как вы?
– Пока держимся. Что у тебя?
– Ничего… – мог бы добавить – «хорошего», но не стал, вместо этого пообещав: – Я их еще задержу. Вы уходите…
Не стоило объяснять человеку, стоящему на краю могилы, что перегревшийся движок тянет команду на дно. И при таком раскладе в его отчаянном самопожертвовании нет никакого смысла.
– Мы…
Когда хочется сказать сразу много всего, ничего хорошего не выходит.
Отстрелявшись по заходящей с фланга машине, я наконец нашел нужные слова:
– Спасибо, Рой…
– Пожалуйста, – серьезно ответил человек, чья левая половина тела была серьезно обожжена. Если бы не инъекция обезболивающего, он вообще не смог бы говорить.
– Всегда пожалуйста, Флинт, – повторил раненый напоследок. После чего, отключив общий канал, приказал Семерке: – Выходи с поднятыми руками. Такому психу, как ты, они точно ничего не сделают.
И, чтобы у атакующих не оставалось сомнений насчет капитуляции, задрал дуло пулемета вверх.
Несколько секунд водитель не трогался с места, словно решая, выполнять приказ или нет. В конечном итоге подчинился: открыв люк механика-водителя, поднял руки вверх и медленно вылез наружу.
Все когда-нибудь подходит к финалу. В том числе и путь воина. Наверное, Якудза мог бы сказать по этому поводу что-нибудь соответствующее случаю, окажись он рядом. Да видно, не Судьба. Хотя по большому счету так даже лучше. За настоящего человека говорят его поступки, а не слова…
Неожиданно захотелось выкурить сигарету или хотя бы раз затянуться крепким табаком – настолько сильно, чтобы голова пошла кругом. Десять лет как бросил, ни разу не вспомнив о вредной привычке, но под конец жизни все же не выдержал.
– Только сигарет-то у нас уже нет, – задумчиво пробормотал обожженный пулеметчик, провожая взглядом удаляющуюся фигуру напарника. – Были, да сплыли. Вот ведь какая херня приключилась…
Нездоровая.
И когда Семерка отошел на достаточное расстояние от подбитого бронетранспортера, оказавшись в относительной безопасности, Рой выиграл для команды несколько лишних минут, дав свой последний бой.
Глава 31
Семерка
В отличие от андроидов, полностью органических искусственных созданий, киборги представляли из себя некий симбиоз биологических и электронно-механических систем. Нечто наподобие человекоподобных роботов. Когда-то это казалось передовой технологией, даже несмотря на то, что ни один киборг так и не смог пройти тест Тьюринга
[18]
.
