Их небольшому бизнес-центру и всем, кто в нем работал, не повезло сразу: еще двадцатого числа, ближе к концу рабочего дня, прямо перед центральным входом зомби, которых тогда еще считали просто агрессивными сумасшедшими, напал на какую-то женщину. Два пожилых охранника-вахтера, судя по их дотошности и манере держаться – явно бывшие военные, схватив свои, как оказалось чуть позже, совершенно бесполезные резиновые дубинки, выскочили той на помощь. Результат – четыре голодных мертвеца прямо в холле перед лестницей и лифтом. А когда еще ничего толком не понявший народ попытался в шесть вечера уйти домой, мертвецов там стало намного больше. На улицу выскочить не смог никто: одни так и остались внизу, на залитой кровью мраморной плитке холла, другие, истекающие кровью и зажимающие руками страшные рваные раны, разбежались по своим кабинетам и конторам, где через какое-то время и «дозрели», а потом пошли охотиться на тех, кто подобно Женьке еще был жив. Сначала она еще на что-то надеялась, пыталась дозвониться в милицию или ФСБ, но на «02» крутился бесконечный автоответчик «…ваш звонок очень важен для нас, пожалуйста, оставайтесь на линии…», а по «горячей линии» госбезопасности ответил какой-то явно смертельно уставший мужчина, который хоть и записал адрес, но честно предупредил, что свободных людей практически нет и ради нее одной спасательную команду точно не пошлют. Порекомендовал попробовать выбраться самостоятельно, пожелал удачи и положил трубку. Второй раз перезванивать она не стала. Какой смысл? И так понятно, что, как всегда в похожих ситуациях, судьба простых людей никого не волнует. Вспомнились посмотренные еще в юности кадры из затопленного Нового Орлеана. А ведь тогда был всего один разрушенный стихией город и целая страна, заявлявшая, что она – самая сильная на всей планете. А сейчас, судя по роликам с ютуба, досталось всем: и России, и Европе, и Азии, и обеим Америкам, и даже далекой и обычно никого не интересующей Австралии. Про Африку вообще никаких новостей не было. Видимо, там их уже и снимать некому.
Похоже, что к исходу четвертых суток своего заточения Женька осталась последним живым человеком на всех пяти этажах бизнес-центра. Снаружи живые еще точно есть: по улице время от времени проносятся куда-то машины, откуда-то слышна стрельба. Но до сидящей в маленьком офисе на четвертом этаже за большим зеркальным окном девушки никому и дела нет. Четвертый – это очень плохо. Намного хуже, чем первый или второй: как ни старайся, даже в окно не выпрыгнуть. Вернее, прыгнуть-то можно, но кончится все в лучшем случае сломанной ногой и упырями, которые тут же сбегутся со всех сторон. Представив себе эту картину, Женька нервно передернула плечами. Ну уж нет. Лучше тут с голоду умереть. Впрочем, это только пока так кажется. Вот когда голод на самом деле прижмет, наверняка захочется прямо в окошко вниз головой сигануть, лишь бы все закончилось побыстрее. От этих невеселых мыслей Женька снова разревелась.
С улицы вдруг послышалось рычание мощных двигателей. Оно нарастало и становилось все громче. Что бы это ни было, оно явно едет по их улице и вот-вот будет проезжать мимо. Была не была! Второго такого шанса может и не быть. Теперь главное – привлечь внимание. Как? Решение нашлось само – Женька лихорадочно стала выдергивать из гнезд многочисленные провода системного блока своего компьютера и, схватив его под мышку, бросилась к окну. Поворот двух ручек – и высокая фрамуга распахнута настежь. Да уж, свежим этот ветер не назвал бы самый заядлый оптимист – в комнате запахло гарью, дымом и еще чем-то непонятным, но мерзостным, словно из протухшего холодильника.
Женька не ошиблась, в сторону их здания со стороны Варшавского шоссе ехали две, одна четырех-, а вторая аж восьмиколесная, явно военные и скорее всего бронированные машины с заостренными носами и приплюснутыми башнями, из которых торчат стволы то ли маленьких пушек, то ли больших пулеметов. Странные такие, вроде и страшные, и в то же время красивые. На крокодилов чем-то похожи или еще на каких-нибудь хищных ящеров. Из двух верхних люков шедшей первой восьмиколесной машины высовываются примерно по пояс фигуры в сине-серо-черном милицейском камуфляже и зеленых шлемах. Наверное, ОМОН, они такую форму носят. Ну, теперь главное, кинуть так, чтоб заметили, но при этом в них не попасть, а то обидятся еще. Размахнувшись посильнее, Женька метнула в окно «системник», который, словно комета с хвостом из проводов, мелькнул над улицей и грянулся на асфальт почти под колеса первому броневику. Тот, клюнув носом, встал, словно вкопанный, так резко, что ехавший следом четырехколесный затормозить даже не попытался, а просто объехал его по встречной полосе и затормозил уже метрах в десяти перед ним. Заметили! Женька, высунувшись в открытую фрамугу почти по пояс, начала отчаянно размахивать руками.
Один сине-пятнистый, тот, что выглядывал из переднего, расположенного перед башней люка, что-то сказал в висящую у него на левом плече маленькую радиостанцию, а потом поднес к губам какую-то черную коробочку на витом шнуре, скорее всего – микрофон, потому что над улицей разнесся его усиленный динамиками голос:
– Сколько вас? Вы там в порядке?
В первый момент Женька даже испугалась, что если скажет, что она одна, то эти парни просто уедут, но решила, что врать им все-таки хуже.
– Я одна! С двадцатого числа тут! Есть нечего и вода почти кончилась! А выйти никак – в коридорах мертвецов полным-полно!!!
– А упырей в здании много?
Ответить снова испугавшаяся, что, услышав ответ, «пятнистые» махнут на нее рукой и поедут дальше по своим делам, Женька не успела – из дверей бизнес-центра и со стороны жилых многоэтажек на противоположной стороне улицы в сторону броневиков кинулись сразу несколько зомби. Добежать, правда, не успели – сидевшие внутри начали стрелять через маленькие, даже не замеченные ею сначала, круглые бойницы в бортах. Стреляли хорошо, метко.
– Так сколько? – снова поинтересовался «пятнистый», как только стрельба утихла.
– Много, – честно созналась Женька в ответ. – Все, кто работал, убежать, кажется, никто не успел. Все внутри остались.
– Хреново, – отозвался ее собеседник. – А хотя бы примерную схему этажей нам на бумажке какой-нибудь набросать и вниз скинуть сможешь?
– Я даже лучше смогу! – завопила обрадованная тем, что ее, похоже, не собираются тут бросать, девушка. – У нас тут план эвакуации на стене висит, а планировка на всех этажах, кроме первого, – одинаковая!
– Толково! – успел похвалить ее «пятнистый», прежде чем на улице снова вспыхнула пальба.
Зомби из дверей бизнес-центра повалили на улицу настоящим потоком, видно, со всех этажей на звуки стрельбы подтянулись. «Пятнистый» снова что-то скомандовал в рацию на плече, и на плоских крышах обоих броневиков распахнулись прямоугольные люки, из которых поднялись новые фигуры в камуфляже и, вскинув свои автоматы, присоединились к тем, кто уже стрелял сквозь отверстия в бортах. Грохотало внизу так, что Женька даже отошла от окна и зажала уши руками.
– Эй, краса неземная, ты где там? – снова донесся снизу голос, когда стрельба наконец утихла. – И где обещанная картинка?
– Сейчас! – выглянувшая во фрамугу девушка обнаружила, что на улице произошли кое-какие изменения.
