Накрывшись пуховиком и, как можно удобней устроясь на коврике, Игорь стал ждать.
Он всегда обладал богатым воображением. Друзья отмечали, что байки и истории, которые рисовал, например, хохмогенный Квест, были веселыми, но приземленными. А Лапин вечно влезал своим воображением в сложную цепь неявных ассоциаций, в основном — исторических. Их он называл «генными воспоминаниями». Вот и сейчас он представил себя одиноким дозорным в предгорьях, но только где-нибудь в Карпатах и лет этак тысячу назад.
Допустим, на передовой пост в ночной дозор его послал вождь малочисленной дружины маленького племени мирных поселенцев, живших в этих местах издавна и промышлявших охотой и скотоводством. Все было так хорошо и спокойно!
И вдруг пришли вести, что на соседей уже напали какие-то страшные, неведомые воины неизвестного прежде в этих краях племени. Лютые и воинственные. Что соседей они уже вырезали — всех до единого, просто так. Только за то, что чужие. Никто не знал, чего ждать, когда и откуда. Знал только вождь и, почему-то, он, Игорь.
Они знали, что не победят. Они знали, что эта ночь для родного племени — последняя. Но… уходить некуда, их нигде не ждут, да им и не хочется уходить. И тогда они решили принять последний бой. Теперь Лапин, опять со щербатой секирой рядом, ждал появления врага, чтобы дать дымовой сигнал. Сигнал близкой смерти…
Нет. Так не пойдет. Здесь все ясно.
Мысль потекла немножко по-другому…
Например, одинокая семья переселенцев из рабской срединной России ушла в будущие ставропольские степи. Молодой сильный муж с красивой и верной женой счастливы — они вырвались из беспросветной бедности и постоянного унижения! Они обрели, наконец-то, долгожданный покой и счастье вот здесь, на пороге этих прекрасных гор. Уже построен маленький, но свой домик, разбит садик. В лесах много дичи, а в реке — вкусной рыбы. Название текущей вдоль гряды гор широкой реки — Терек — еще не известно переселенцам. Соседи далеко.
И вот появляется первый сосед, почему-то хмурый и удивленный. Игорь стоит босой, с мотыгой в руках, по инстинктивной многовековой привычке мужчины прикрывая свою женушку спиной. Вежливо, по всемирным законам гостеприимства предлагает гостю положенное с дороги — еду и кров. Но тот, не слезая с молодой лошади, которая мелким чертом вертится под ним, говорит Игорю хмуро:
— И ты построил дом здесь, пришелец?
— Да, и я счастлив. Тут хорошие места!
— Мы увидели дым из трубы. Ты, наверное, только что сложил печь?
— Все правильно… Но почему ты не сойдешь на землю?
— Уходи отсюда немедленно! Ночью придут чечены.
— Почему? Ведь я никому не мешаю… Здесь никем не занятая земля, нет полей и посадок. Я готов дружить с ними!
— Придут чечены, глупый! Они убьют тебя и заберут твою красавицу жену! Это — их разбойничьи угодья!
— Но здесь никто не живет!
— Их земли — везде, где может ступить боевой конь за пару ночных переходов. А ты — один! Один и без оружия! Ты не выживешь здесь. Переселяйся к нам, в станицу, станешь казаком, если тебя примут. И тогда твоя жена останется с тобой! И вы будете жить.
— Но я не могу бросить все это! И почему я тебе должен верить?
— Ну и черт с тобой! Но знай, у тебя совсем немного времени… — и всадник, крепко стегнув потный бок лошади короткой белой нагайкой, вмах развернулся и помчался прочь.
Игорь не поверил странному соседу. Но на всякий случай достал из сундука старую ржавую секиру, сделанную из обломка стрелецкой алебарды и, как мог, успокоил дрожащую жену.
А ближе к ночи он с ужасом заметил семь силуэтов, движущихся к ним от реки. Мрачно надвигающихся всадников с крашеными в красное бородами и в странных курчавых шапках. Когда они приблизились, Игорь увидел, что у всех — странные глаза. Глаза хищников, наконец-то нашедших свою добычу. Просто добычу. Причем здесь жалость?
Сверкнули необычайно длинные жуткие ножи.
Он опять прикрыл спиной жену. Опустил правую, державшую ущербную секиру, руку вниз, давая ей налиться кровью — для одного удара.
«Кто такие эти люди — казаки?» — подумалось ему напоследок.
И кому мы мешаем жить?
Игорь встряхнулся и невольно дотронулся до резного ложа «Манлихера». Сюжет не из лучших. Но сколько подобных было за всю историю человечества! До той поры, пока не прозвучала бессмертная Нагорная проповедь. Знаменитая еврейская мораль. Не убий.
А хуторянин в степи?
Двадцатые. Идет гражданская война. И где-то в лазоревой степной дали мчит к нему, ничего не подозревающему, банда какого-нибудь Лютого! А тут — обустроенная жизнь, где умиляешься голубкам и бабочкам. Был пулемет «Максим», но он променял его на молодого симпатичного телка.
«А ты, наивный, думал, что тебе не нужны ни белые, ни красные!»
Откуда в людях страсть к немотивированному убийству?!
Или пионеры Дикого Запада! Прекрасные плодородные земли, позади ужасающее рабство на галерах короля. Впереди — достаток, спокойная и достойная жизнь! Ты уже все обдумал. Вместе с соседями решили, как сформировать зачатки местной власти. По-умному, исходя из здравого смысла человека работающего. Но… Грохот копыт под вечер, страшные крики детей, дым пожара, гортанные возгласы. Свирепый воин-апач, на ходу разворачивая лошадь, вздергивает тугой лук и длинная, такая красивая, стрела с белым оперением забирает жизнь кормильца-фермера…
Кто прав?
Какая мораль! Защищайся! Умей, по крайней мере!
Да… Сержант все-таки прав. Хочешь мира — готовься к войне! И не будь один. Один — это, наверное, гордо, это — круто. Но так не прожить. Увы, даже в современном, до одури морализованном мире. Все масс-медиа говорят о морали, о духовности, о терпимости. Телевизор, радио, книги. Все делают вид, что Нагорная проповедь уже подействовала!
Игорь ушел из мира фантазий и обернулся к воспоминаниям.
Он с друзьями в стройотряде. В своем первом, самом тяжелом. Они что-то там строили, если эту неумелую возню с дрянными лопатами и некачественным бетоном можно было назвать строительством. А рядом посреди тайги протекала дивная Ангара и совсем недалеко от места дислокации стройотряда упал знаменитый Тунгусский метеорит. И именно здесь строилась очередная ангарская гидроэлектростанция. А пока был лишь поселок, в котором жили люди. Всякие.
У студентов, кроме порой глупого и бесполезного, но очень тяжелого труда, был еще и досуг. Тогда у них хватало сил на досуг. Даже танцы были. На поляне в ночной тайге!
И вот однажды ближе к вечеру приезжает к ним самый большой местный милицейский начальник. Единственный милиционер на много-много километров вокруг. Но зато — целый капитан… Человек в форме собрал в балке весь стройотрядовский актив и говорит так спокойно:
— Сегодня у вас танцы, да?
