Экко забежала внутрь и быстро зажгла свет, щелкнув пальцами над стоящим на комоде канделябром. Внутри никого не было. Смятые простыни на кроватях еще хранили тепло.
— Кирик? Адам? Где вы?! — крикнула героиня, высунувшись в темный коридор, но ответа не последовало.
«Так, спокойно! Не паниковать! Возьми себя в руки, Экко!» — приказала себе героиня, хлопая ладонями по щекам. — «Они не могли далеко уйти. Возможно, они просто решили поиграть со мной и куда-то спрятались. А если нет? А если их похитили? Но кто мог... Зенон!»
Экко отшатнулась как от удара и облокотилась на стену, чтобы не упасть.
«Точно, это он! Он так смотрел на них там на Краю! Леди Рика с ним заодно? Она выманила меня, чтобы он мог спокойно схватить мальчиков? Мы расстались пять минут назад, можно догнать и выбить из нее ответ! Только бы не было слишком поздно!»
Героиня схватила стоящий в углу комнаты посох-кисть и выбежала наружу.
«Но куда же Зенон мог потащить ребят? Зачем ему вообще эти дети?» — на бегу подумала Экко и вдруг резко остановилась. — «Ну конечно! Как я сразу не догадалась!»
Героиня круто развернулась и, влекомая интуицией, ринулась в обратную сторону.
Луна бледным глазом заглядывала в библиотеку, вырывая из окружения смутные очертания забитых до отказа книжных шкафов, небольшой раздвижной лесенки, чтобы добраться до высоких полок, и одинокого письменного стола. Стоило Рике вступить внутрь, как освещавший ей дорогу огонек потух, словно не вынес позора от своего сравнения с луной.
Мрачный силуэт Фарфоровой леди неподвижно замер на светлом фоне окна и отпечатывался на полу, обрисованный бледным лунным светом. Рика сделала несколько неровных шагов и остановилась прямо перед границей света, как будто опасаясь вступить внутрь ее и оказаться в пределах досягаемости замершей куклы.
«Зачем ты пришла сюда, девочка?» — раздался в голове Рики тихий голос.
Она догнала его у подножия лестницы.
Душелов не торопился, ступая медленно и величаво, как будто на какой-то церемонии. Кирика он перекинул через плечо, Адама же держал левой рукой за воротник рубашки. Ноги мальчика волоклись по земле, голова безвольно моталась из стороны в сторону. В правой руке душелов сжимал свою огромную зловещего вида косу.
— Что ты сделал с ними, ты, больной урод?! — крикнула в спину Зенону Экко, размахивая кистью.
Капли краски слетали с ее кончика и оставляли серебряные точки на одежде, чуть поблескивающие в лунном свете.
— А, ты пришла проводить нас, моя милая? — душелов остановился, так и не взойдя на первую из тысячи ступеней к Краю. — Пока совершенно ничего. Мальчики так сладко спят, что даже не хочется их будить. Я решил, что разбужу их уже на вершине...
— Положи детей на землю и отойди назад, — приказала Экко, медленно наступая на противника.
— ...они бы не пошли со мной самостоятельно, так что пришлось их одурманить, — с неподдельной грустью продолжал душелов, не слушая героиню. — Поверь, мне я никогда не опустился бы до такого, но что поделать. Милостивая леди Инесс сказала мне, что я должен отыскать свой смысл в жизни, и теперь я нашел его. Видишь ли, вся жизнь — это путь к разрушению, к полной энтропии. Мы все движемся по нему, кто-то быстрее, кто-то медленнее. И я могу облегчить этот путь. Я уйду с Края, но возьму с собой этих детей, только начавших свое движение к распаду. Я уберегу их от страданий, которыми усеяна эта дорога. Пусть это будет моим последним добрым делом для Адорнии.
— Ты сам напросился, кретин! — сквозь зубы выдавила Экко, взмахивая посохом-кистью.
— Леди Инесс... Я... Я решила, что уже готова управлять Чертогом покоя.
Собственный голос показался Рике жалким писком в нависшей тишине библиотеки. Фарфоровая леди даже не пошевелилась, как будто вовсе не услышала ответа своей ученицы.
Повисло тяжелое молчание, абсолютная тишина, не нарушаемая ничем — ни привычным воем ветра на улице, ни звуком шагов какого-нибудь слуги в коридоре. Рике вдруг показалось, что она оглохла, и захотелось громко крикнуть, топнуть каблуком по полу, щелкнуть пальцами, наконец — все, что угодно, лишь бы прогнать гнетущую тишину, доказать себе, что собственные уши все еще могут слышать.
Девушка уже собиралась шагнуть вперед, когда голос Фарфоровой леди вновь зазвучал в ее голове.
«И почему ты так решила, дитя? Это ведь должно быть моим решением, а не твоим».
Рика шумно выдохнула, собирая разбежавшиеся по углам сознания мысли в кучу. Вот он — момент, к которому она так долго готовилась.
— Леди Инесс, вы долгое время управляли Чертогом покоя, и вернули в Адорнию немало потерянных героев. И я преклоняюсь перед вами за это. Но мне кажется, что ваши методы под действием времени стали слишком жестокими. Вы больше не можете управлять Чертогом. Я не уверена, что сама смогу им управлять, но, по крайней мере, я сделаю это лучше вас.
Слова были сказаны, пути назад больше не было. Пока они еще были мыслями, можно было не обращать на них внимания. Пока они были буквами, записанными в дневник, их все еще можно было игнорировать. Но теперь они прозвучали, захлопнув дверь назад. Рика как будто оттолкнулась от Края и прыгнула вперед, надеясь, что ее крылья вырастут раньше, чем она ударится о дно бездны.
«Ах, моя милая маленькая Рика в конце концов решила всадить мне нож в спину?» — с почти осязаемым сарказмом спросил голос в голове.
«Она совсем не удивлена, как будто даже ждала этого», — подумала Рика.
«Это было очевидно с тех самых пор, как ты в первый раз вступила в МОЙ Чертог, и так мило сморщила свой носик, рассматривая его», — ответил голос, услышавший ее мысли.
Рика тут же опустошила сознание, стараясь ни о чем не думать.
«Я учила тебя! Я пыталась воспитать в тебе понимание важности ЦЕЛИ и СМЫСЛА, чтобы могла передать его героям Чертога, но ты решила действовать по-своему. Бессмысленная жизнь — это блуждание в темноте без направления, без стремления. Если у тебя нет ЦЕЛИ, то все твои достижения будут случайностями».
— Да, но далеко не всем они нужны! — ответила Рика, сжимая руки в кулаки. — Иногда достаточно лишь открыть дверь, и вовсе не нужно зажигать фонарь в конце пути.
«Посмотри на Каэлии и Джитуку, которым я подарила смысл! Они хотели умереть, а теперь они живут, и целительные силы прайма постепенно излечивает их шрамы. Рано или поздно, они полностью исцелятся и смогут вернуться в низину. Посмотри на Зенона! Он вновь обрел себя, и, хотя его смысл покажется тебе слишком жестоким, но душелов уже готов вернуться в Адорнию».
— Я ничего не знаю про Зенона, — почувствовав неясную тревогу, сказали Рика.
«Я одурманила детей Винсента и отдала их Зенону. Сейчас он сбросит их с Края, и поймет, что в мире еще очень много других детей. Он будет готов вернуться назад, чтобы и их принести в жертву своему извращенному пониманию жизни».
