—Могу попробовать вернуться в прошлое.
—Подожди Гейджа, нельзя рисковать, пока мы не вместе. Не стоит оно того, Кэл. Раньше ты видел лишь разрозненные куски, обрывки, а расплачиваться пришлось по полной.
—Теперь я старше и мудрее. И мне кажется, что появляясь теперь — вспомни наши сны и то, что случилось с Куин, — оно растрачивает силы. Возможно, я узнаю больше, чем прежде.
—Только с Гейджем. Это... Гм, — пробормотал Фокс, глядя куда-то за спину Кэла. — Свежие цветочки.
Оглянувшись, Кэл увидел стоявшую за дорожкой Куин. Куртка ее была расстегнута, и она с изумлением наблюдала, как Майерс с грацией бегемота подходит к дорожке и бросает свой счастливый красный шар.
—Это Куин.
—Узнал. Я тоже читал ее книги. На фото она хороша, а в жизни еще круче.
—Я первый ее увидел.
Фокс усмехнулся и с улыбкой посмотрел на Кэла.
—Приятель, дело не в том, кто увидел ее первым, а в том, кого видит она. Я включу на полную катушку свой сексуальный шарм, и ты станешь человеком-невидимкой.
—Ерунда. Твой сексуальный шарм не зажжет и сорокаваттную лампочку.
Куин подошла к ним, и Кэл подвинул к ней табурет.
—Вот ради чего меня сегодня отвергли, — сказала она. — Пицца, пиво и боулинг.
—Хет-трик Хуокинс Холлоу. Я сегодня здесь дежурю. Куин, это Фокс О'Делл.
—Вторая составляющая триады. — Она пожала руку Фоксу. — Теперь я вдвойне рада, что выбрала самое популярное место в городе. Не возражаете, если я к вам присоединюсь?
—Нисколько. Угостить вас пивом? — спросил Фокс.
—Можно, конечно, но... только некрепкое. Кэл шагнул к стойке бара.
—Я принесу. Что-нибудь еще? Пиццу?
—Ну... — Она посмотрела на тарелку с пиццей, и ее глаза внезапно увлажнились. — Не думаю, что у вас есть хлебцы из цельномолотого зерна и обезжиренная моцарелла.
—Следите за здоровьем? — спросил Фокс.
—Наоборот. — Куин прикусила губу. — Меняю образ жизни. Черт, как аппетитно выглядит. А что, если мы разделим одну из этих порций пополам? — Она провела ребром ладони над тарелкой.
—Без проблем.
Кэл принес нож для пиццы и разрезал кусок на две части.
—Я люблю жир и сахар, как мать любит своего ребенка, — сообщила Куин Фоксу. — И поэтому пытаюсь придерживаться разумной диеты.
—Мои родители — вегетарианцы, — сказал Фокс, когда они разложили пиццу по тарелкам. — Я вырос на тофу и люцерне.
—Боже, как печально.
—Вот почему он при любой возможности предпочитал есть у меня, а все свои деньги тратил на «Литл Деббис» и «Слим Джимс».
—«Литл Деббис» — это пища богов. — Она улыбнулась Кэлу, который поставил перед ней пиво. — Мне нравится ваш город. Я прошла несколько кварталов вдоль Мейн-стрит. Замерзла как собака, вернулась в эту милую гостиницу «Отель Холлоу», уселась на подоконник и стала наблюдать за окружающим миром.
—Чудесный мир, но в это время года слегка заторможенный.
—Угу, — согласилась Куин, осторожно откусывая от узкого треугольника пиццы. Потом закрыла глаза и вздохнула. — Вкусно. Я надеялась, что нет — ведь это всего лишь пицца в баре боулинга.
—Стараемся. Но в «Джинос» на той стороне улицы еще вкуснее, да и выбор больше.
Открыв глаза, Куин заметила, что Кэл ей улыбается.
—Нехорошо говорить такое женщине, которая меняет образ жизни.
Кэл наклонился над стойкой, улыбка его приблизилась, и Куин почувствовала, что у нее путаются мысли. Эта быстрая асимметричная улыбка — лучшее, о чем может мечтать женщина.
Он не успел ничего сказать. Кто-то окликнул его, и взгляд этих спокойных серых глаз оторвался от нее и скользнул к другому концу.
—Я на минуту.
—Ну, вот. — Черт, ее сердце было готово остановиться. — Наконец мы остались одни, — сказала она Фоксу. — Значит, вы, Кэл, и пока отсутствующий, Гейдж Тернер дружите с самого детства?
—С младенчества. А если точнее, мы познакомились еще в утробе матери. Наши матери познакомились на курсах для беременных. Потом они еще раз собрались вместе через пару месяцев после родов, обсудили, что мы трое появились на свет в один день и в одно время.
—Близость, которая возникает у матерей.
—Не знаю. Они всегда ладили друг с другом, хотя, если можно так выразиться, обитали на разных планетах. Испытывали взаимную симпатию, хотя и не дружили. Мои родители и родители Кэла до сих пор общаются, а отец Кэла давал работу отцу Гейджа, когда никто в городе не хотел его брать.
—Почему?
Фокс задумался, сделал глоток пива.
—Это не секрет, — наконец сказал он. — Его отец пил. Теперь бросил. Думаю, уже лет пять. Мне всегда казалось, что мистер Хоукинс давал ему работу просто потому, что иначе не мог поступить. А также ради Гейджа. В любом случае мы всегда дружили.
—И никакой ревности, соперничества, постепенного отдаления друг от друга?
—Мы ссорились... и до сих пор ссоримся... время от времени. — Как и все браться, подумал Фокс. — Бывали, конечно, трудные моменты. Но не более того. Мы накрепко связаны. И ничто не может разрушить эту связь. Ревность? Это, скорее, свойственно девчонкам.
—Но Гейдж здесь больше не живет.
—На самом деле Гейдж нигде не живет. Он вольная птица.
—А вы? Остались в родных местах.
—Я подумывал о ярких огнях, суете большого города и даже уезжал ненадолго. — Фокс поднял голову, услышав разочарованный стон «Элли Кэтс», не сумевших использовать «добивочный» бросок. — Я люблю Холлоу. Люблю свою семью — большую часть времени. И как выяснилось, мне нравится работа адвоката в маленьком городе.
Он говорит правду, пришла к выводу Куин. Но не всю.
—Вы видели мальчика с красными глазами?
Растерявшись, Фокс поставил на стойку бокал с пивом, который уже поднес было к губам.
—Неожиданный поворот.
—Возможно. Вы не ответили.
—Мне нужно время на размышление. Кэл в этом больше разбирается.
—И вам не очень нравится, что он или кто-то другой говорит со мной о том, что может или не может здесь произойти.
—Я не уверен, следует ли обсуждать это с вами. И поэтому пока оцениваю поступающую информацию.
—Достаточно откровенно. — Она перевела взгляд на возвращающегося Кэла. — Ладно, мальчики, спасибо за пиво и пиццу. Мне пора возвращаться в свой уютный номер.
—В боулинг играете? — спросил Кэл, и Куин рассмеялась.
—Ни в коем случае.
—Ого, — пробормотал Фокс.
Кэл обошел вокруг стойки и стал вплотную к Куин, не позволяя ей слезть с табурета. Потом окинул ее ботинки оценивающим взглядом.
