– Я все равно тебя ненавижу!
Это вместо «спасибо», видимо. Тот самый маг природы, которого я прикрыл от темного заклинания, Томас Шен. Не то чтобы я рассчитывал на всеобщее восхищение и благодарность, но все равно обидно.
– Не обижайся на Тома, он хороший. – Это Элеонора подошла сзади. – У него темные родителей убили, вот он и злится.
– Меня-то там не было, – бурчу я, направляясь к аудитории.
Практика по ментальной магии прошла просто отвратительно. Я с трудом смог войти в сознание преподавателя. Видимо, всему виной болезнь. К тому же прошлое занятие, где объясняли основы работы с чужой «внутренней сферой» я пропустил, так что чувствовал себя полным болваном, не понимая, что вообще происходит.
На следующий день я чувствовал себя уже гораздо лучше. Практика по боевой магии преподнесла новый сюрприз – мои одногруппники уже перешли к поединкам, пусть и довольно неуклюжим поначалу. Под конец второго занятия на арену вызвали и меня. Причем против Томаса. Он с преподавателем договорился, что ли? Или это случайность? Жаль, перчатки я не взял. Было бы неплохо их испытать. Мой противник просто кипел от ненависти. Оттого и заклинания у него получались как никогда. А вот я к нему никакой неприязни не испытывал. В душе было только легкое недоумение и море безразличия. Возможно, я слегка переборщил с «интегумом». Не обращая внимания на «воздушные кулаки» и «стрелы воды», я просто подошел к противнику и легонько хлопнул рукой по груди.
– Убит! – объявил я.
– Поясни, – потребовал преподаватель.
Формирую над правой ладонью черный шип. Вопросов больше нет.
– Не расстраивайся. – К Томасу после боя подходит староста. – Он все равно не настоящий маг!
И косится в мою сторону.
– Спорное утверждение, – принимаю я вызов.
– Что?! – Катарина возмущена. – Да ты только и умеешь, что убивать!
– Не только.
– Да?! – В голосе сквозят ехидные нотки. – Спорю на что угодно, что ты не сможешь залечить даже самую маленькую ранку!
Беспроигрышный, по ее мнению, вариант. Действительно, сложно представить что-либо более далекое от магии разрушения, чем лекарское искусство.
На что угодно, да? Прогоняю сладостные грезы, пробивающиеся даже сквозь пелену «интегума». Беру себя в руки и отвечаю уже спокойно.
– Леди ней-Эссен, «что угодно» – очень растяжимое понятие. Вы еще юны и очень неопытны. – Девушка вспыхивает, а я продолжаю: – Воспитание не позволяет мне воспользоваться вашей наивностью. Я даю вам возможность отказаться от пари.
За нашим спором наблюдает уже вся группа.
– Ни за что! Ты просто хочешь увильнуть от спора, потому что не способен его выиграть!
Ну да, в это поверить гораздо проще, чем в благородство темного мага. Ладно, сама напросилась. Альвин пытается урезонить Катарину, но безуспешно.
– Итак, предметом спора является моя неспособность вылечить даже самую маленькую ранку. Что вы хотите в случае победы?
– Ты не будешь трогать никого из первокурсников.
– Благородно, но слишком расплывчато. Я не могу вообще не притрагиваться к первокурсникам. При таких условиях любой вызов на дуэль сделает меня либо трупом, либо клятвопреступником. Это неприемлемо. К тому же вы не оговорили временные рамки.
– Зануда. Ну а что ты хочешь?
– В случае проигрыша вы, леди, придете на лекции абсолютно обнаженной. Ни одежда, ни украшения, ни что-либо еще не должно прикрывать наготу. Впрочем, обувь можете оставить. А то уже довольно прохладно. В таком состоянии вы должны находиться до окончания четвертой лекции. – На самом деле, лазейку я ей оставил, но вот догадается ли она?
Девушка уже вся красная то ли от стыда, то ли от гнева:
– Ты! Да как ты смеешь?!
– Вы отказываетесь от своего слова?
Катарина резко выдыхает сквозь зубы. В глазах появляется нехороший огонек:
– Я не отказываюсь, но в случае моей победы ты выполнишь те же условия.
Она что, надеется, что меня это остановит?
– Боюсь, мое голое тело доставит окружающим куда меньше удовольствия. Но я принимаю ваши условия. Итак, на ком будем проводить эксперимент?
Присутствующих относит метра на два.
– Если я залечу собственную рану, вас это устроит? – обращаюсь к старосте.
– Вполне, – важно кивает она. Может быть, она думает, что я блефую? Уж слишком спокойна.
Достаю из сумки маленький перочинный ножик. Чиркаю себя по предплечью. Больно, черт возьми! Смотрю на Катарину. Та кивает. Пальцем рисую вокруг ранки печать лечения. Пара секунд – и остается только едва заметный шрамик, который я и демонстрирую окружающим.
– Это невозможно! – Катарина задыхается, как вытащенная на берег рыба.
– Вы, видимо, спите на лекциях, благородная госпожа. Иначе, знали бы, что кроме магии жеста существует еще и такой обширный раздел, как ритуальная магия, которую вы сейчас и наблюдали.
Староста заливается краской:
– Я… Я прошу отсрочки до следующей декады.
– Хорошо, следующий эрстен, двадцать первого гельба, начиная с первой лекции.
Посмотрим, сумеет ли она найти выход за это время.
Что интересно, Альвин все это проглотил, хоть и лицо у него было, словно он лимонов объелся. Я почему-то был уверен, что он вызовет меня на дуэль или еще каким-то образом попробует помешать спору. Видимо, чего-то я не понимаю в местном кодексе благородных.
– Здравствуй, – приветствует меня Крист ней-Самлунг. – Лили сейчас нет, но ты можешь подождать ее. Я тебя провожу.
Меня оставляют в той же внутренней комнате, где произошло столкновение с принцессой. Чтобы скоротать время ожидания, беру одну из книг.
– «Бестиарий»? – отвлекает меня от чтения голос мастера Криста. – Интересуешься животными?
– Не обычными животными, магическими.
– Могу предложить нечто более практичное. «Бестиарий» все же несколько пространен и сух. – На минуту библиотекарь скрывается среди стеллажей.
– Вот. – Он кладет передо мной толстую книгу в потертом кожаном переплете. – «Справочник охотника на нежить, нечисть и волшебных существ, проживающих на территории Эрании и сопредельных государств» ней-Ромада.
Просматриваю книгу. Да, действительно, это куда интереснее. Никаких классификаций и теорий, чистая практика. Приведу одну из статей для примера:
«Летучие змейки файти. Магическое существо, по форме напоминающее змею с крылышками (изображение ниже). Длина – до полутора локтей. Окрас желто-коричневый. Крылья небольшие, кожистые. Живут небольшими семьями по десять-двенадцать особей. Предпочитают темные влажные места. Обычно селятся в дуплах, в густых чащах на границе болот. Иногда обитают и в пещерах. Плохо переносят солнечный свет. Жертву убивают плевком яда. Могут плюнуть на расстояние трех-четырех шагов. При попадании на кожу яд убивает в течение полуахена, способен прожечь даже толстую кожаную куртку. При попадании яда на одежду рекомендуется смыть его водой.
