Судя по установившемуся за столом молчанию, ответ интересовал всех.
Для меня давно не являлось секретом, что большинство из присутствующих, если не все, знали о моем положении в Империи, хотя я старался это не афишировать.
— Мне известно об этом не больше, чем вам, господа, — вот и все, что пришло мне в голову.
Второй вопрос Иджина стал для меня еще более неожиданным: если бы я в ближайшее время оказался в Империи, смог бы я поспособствовать тому, чтобы это событие все же произошло?
На этот раз я просто отрицательно покачал головой. При всем желании у меня ничего не получится. Так что помощи ждать вам неоткуда, господа.
Политика — это самая последняя тема, которая меня всегда интересовала, и потому я предложил тост за скорейшую победу Скардара в войне и откланялся.
«Или скорейшее поражение», — цинично подумал я по дороге к своей комнате. Потому что в обоих этих случаях я смогу, наконец, вернуться в Империю, не чувствуя себя при этом крысой, бегущей с тонущего корабля.
На следующий день ко мне пожаловали посетители. Назвать гостями их было затруднительно, поскольку я сам являлся гостем в доме Иджина, а они пришли по делу. Шесть мужчин, по внешнему виду которых можно было судить, что все они являются купцами.
В военных действиях против Скардара на стороне Изнерда открыто выступает лишь Табриско, что не мешает кораблям других стран с азартом рыскать по морям и захватывать скардарские торговые суда, пользуясь своей безнаказанностью.
Сухопутные торговые пути были не слишком развиты, поскольку на севере скардарского полуострова имелась горная гряда, отделявшая полуостров от материка. Гряда проходимая, но разве можно сравнить морские грузоперевозки с сухопутными, если в моем мире и в мое время они по-прежнему остаются основными? Даже Великий шелковый путь исчез, похоронив несколько цивилизаций, когда появился путь морской.
Об этом я размышлял, глядя на молчавших купцов. Наконец один из них, судя по всему, главный в компании, представился. Его примеру последовали и остальные. Как мне тогда казалось, особой нужды держать в памяти все их имена не было, и потому я запомнил только первого. Гиун Кничер, владелец семи немалых торговых кораблей.
В недалеком прошлом их было больше, но война сделала свое дело, и сейчас оставалось только семь. Остальные посетители, как я и ожидал, тоже были купцами и тоже владельцами судов. А вот предложение, озвученное Кничером, стало для меня неожиданностью. Они желали, чтобы я возглавил эскадру из девяти торговых кораблей.
— Она будет полностью снабжена всем необходимым, — заверил меня Кничер.
В том, что торговые корабли свободно можно использовать как военные, ничего особенного нет, не слишком-то они и отличались, по сути. Разделение произойдет позже, а сейчас, когда в морях нет спокойствия и каждый день приходится ждать нападения, присутствие многочисленных пушек на борту торговцев было осознанной необходимостью.
Вот только, господа мои дорогие…
Прошло уже больше двух месяцев, после того как я отправил свое послание в Империю, и теперь я жду ответа. Нет, не письма от Яны, любопытствующей: «Как ты там, милый? Долго еще?» — а имперские военные корабли. И пусть в моем письме о кораблях не говорилось ни слова, гордость не позволила, но сомнительно, что Яна не встретилась с людьми, прибывшими вместе с письмом. Корабли придут, и передо мной встанет тяжелый выбор: вернуться в Империю или остаться здесь, потому что мой отъезд будет похож на бегство. И я не знаю, как поступлю.
После ухода каравана, с которым я отправил письмо, возможности выбраться из Скардара у меня не было. Отправиться в Империю сушей? Недавно я прикинул, сколько времени может занять дорога. Морем от Скардара в Империю почти месяц пути. Расстояние на карте по суше вчетверо больше. Но это не означает, что на дорогу уйдет четыре месяца.
Корабли идут круглыми сутками, им не нужно останавливаться на ночлег, не нужно отдыхать, как лошадям. И морской путь проложен по прямой, в отличие от суши, где иногда полдня, а то и больше можно объезжать гору или болото. Так что получалось, что на дорогу уйдет чуть ли не все восемь месяцев, и это при самом удачном раскладе. А еще придется миновать множество стран, не всегда дружелюбно настроенных к путешественникам и не вполне цивилизованных.
Нет, можно поступить иначе: выбраться с полуострова, доехать до ближайшего порта, затем пристроиться пассажиром на корабле, пусть и не на попутном. Потом пересесть на следующий. Думаю, что время в пути можно будет сократить чуть ли не вдвое. Но где гарантия, что имперские корабли не прибудут в Скардар завтра-послезавтра? Как обидно будет разминуться с ними.
И я посмотрел в окно, из которого открывался отличный вид на гавань Абидоса, в надежде увидеть входящие в нее корабли Империи.
— Почему вы решили просить об этом именно меня?
В конце концов, почему бы им не обратиться к адмиралу дир Митаиссо? Не сомневаюсь, он с радостью откликнется на такую просьбу.
— Хотя бы потому, что господин дир Пьетроссо не считает для себя зазорным служить под вашим началом, господин де Койн.
Кничер слегка пожал плечами, продолжая пристально смотреть на меня.
Отличный аргумент, черт бы вас побрал. С Иджином нас связывают дружеские отношения, да и команда на «Мелиссе» подобралась на славу. Ну и логика у вас, господа купцы.
— Господин де Койн, — мне показалась, что Кничер долго не решался задать этот вопрос, пока наконец не произнес: — Правду ли говорят, что на помощь Скардару скоро придет имперская эскадра?
Так, а вот это уже очень интересно. Вчера Иджин, сегодня Кничер.
Неужели подобные слухи — работа Минура, чтобы поддержать боевой дух? Не в этом ли главная причина решения купцов присоединиться именно ко мне?
— Нет, господа, эскадры не будет, и это совершенно точно, — не стал я медлить с ответом. — Так что, господа, помощи ждать неоткуда, поэтому давайте договоримся так. У вас есть время подумать до завтра, и, если завтра вы повторите свое предложение, я его приму.
Глава 31
НАШ ДОЛГ
Мы следовали курсом на юг. Одиннадцать кораблей: девять бывших купцов, «Морской воитель» и «Мелисса». Понятие «бывшие» относительно, на кораблях практически ничего не изменилось, разве что они избавились от коммерческого груза. Шли мы широкой неровной дугой, равняя ход эскадры по следовавшей последней «Плохой девчонке», самой тихоходной из нас.
Я хмыкнул, вспомнив, что «Девчонку» чаще называют «Портовой шлюхой». Вот и заступивший на вахту несколько минут назад Хойхо дир Моссо, оглядев строй и обнаружив «Плохую девчонку» на привычном уже месте, пробурчал себе под нос: «Что с нее взять? Шлюха — она и есть шлюха».
А мне название корабля понравилось. Есть что-то притягательное в словах «плохая девчонка». Хотя и «хорошая девочка» может звучать ничуть не хуже. Тут уж от обстоятельств. Нравился и человек, командовавший кораблем, — Люк Доринер. Совсем еще молодой, тридцати нет, но моряк опытный, да и характер у него замечательный. Такие мальчишками до самой старости остаются.
