«Вот уж точно, с корабля на бал», — подумал я, входя в императорский дворец. Ну что ж, так даже лучше.
Бал был в самом разгаре, что весьма символично, ведь, когда я попал во дворец в первый раз, было то же самое.
Я шел по зале, отыскивая взглядом ту, которую так давно мечтал увидеть снова. Собравшиеся на бал аристократы спешно уступали мне дорогу, меняясь в лицах. Кто-то радостно тянулся навстречу, кто-то, наоборот, старался уйти в тень. Не до вас мне сейчас, мне нужна она.
Вот встречу ее, прижму к себе, поцелую, сделаю еще одно маленькое дельце, а уж затем берегитесь. Всех ее любовников в окна повыбрасываю. Мало не покажется. Мне можно, я дерториер, и я из Скардара.
Она стояла ко мне спиной, крутя на пальчике обручальное кольцо и разговаривая с кем-то из незнакомых мне аристократов. Ее собеседник увидел меня еще издали и замолчал, вытаращив глаза. Надо же, он меня знает, а я не имею чести.
Подойдя к ней со спины, я обнял ее и, подхватив на руки, прошептал на ушко:
— Ваше императорское величество, помнится, вы обещали мне тур валлоса.
Любимая, я столько времени мечтал поднять тебя на руки, но ведь для этого совсем не обязательно было лишаться чувств.
— …Этот шрам я тоже люблю, хотя он такой синий и страшный. А вот этих двух раньше не было, они совсем свежие. Скажи мне честно, сколько раз ты чуть не погиб?
Я впервые солгал своей любимой, заявив, что дважды.
— Не ври мне, Артуа, я ведь все чувствовала, и такое было четырежды.
Пусть будет четырежды, хотя на самом деле…
Да какая разница, сколько раз было на самом деле? Лучше я тебя поцелую, любимая, ты не представляешь, сколько я об этом мечтал.
Мы лежали, крепко обнявшись, и так приятно было целовать и зарываться лицом в ее волосы, слушая ее дыхание.
— Больше я тебя никуда не отпущу, понимаешь, никуда.
Яна нежно провела по моей щеке рукой и заявила безо всякого перехода:
— Господи, какой же ты негодяй, Артуа, отъявленный негодяй и мерзавец. Сбежать за неделю до свадьбы…
— …за три недели, и я не сбежал, — успел вставить я.
— …и пропасть неизвестно где на целый год.
Тяжелый вздох Янианны был воплощением горя и изумления мужскому коварству.
— Меня не было всего девять месяцев, и я смог прислать тебе письмо.
— Да, да, помню что-то такое, — оживилась Яна. — Это случилось через пару месяцев после того, как ты сбежал… Погоди секундочку, я сейчас вспомню, кто же тогда у меня был… Так, не Орис, это точно, и не Эндон. По-моему, Гриог. Нет, нет, не он. Или тот белокурый мальчик, господи, как же его звали?
Я лишь любовался ею, и по моему лицу блуждала глупая улыбка.
— И чего ты молчишь? — не выдержала Яна.
— Жду, пока тебе надоест перечислять мужские имена или они попросту у тебя закончатся, любимая.
— Тогда скажи мне вот что, Артуа. Почему злой рок каждой приличной девушки — встретить в своей жизни негодяя и обязательно в него влюбиться?
Я пожал плечами, не прерывая своего занятия. Боже, какая же она красивая.
— Любимая, ведь ты могла подождать еще пару минут, перед тем как упасть в обморок.
— И что бы это дало, любимый?
Как это что? Ты даже не можешь представить себе, сколько раз я представлял всю эту картину. У твоих ног поставили бы сундучок и открыли крышку. Затем я перевернул бы его на бок, там для такой цели специально третья ручка прикручена. И тысячи камешков устремились бы к твоим ногам, переливаясь миллиардами разноцветных искр. В зале стояла бы абсолютная тишина, и только был бы слышен стук драгоценных камней о мраморные плиты пола. И они все продолжали бы сыпаться и сыпаться к твоим ногам. Откровенный китч, но, по-моему, очень красиво.
Разве что теперь все камешки останутся в семье, потому что непременно часть из них, закатившихся непонятно куда, пропала бы безвозвратно. А я их отбирал один к одному, и все они чистейшей воды. Вернее, отбирал я их не сам, но человеку, который этим занимался, я доверяю безгранично.
И еще. Помнишь, солнышко, ты рассказывала о пророчестве. Так вот, теперь оно сбылось полностью, потому что вот он, черный камень.
Камень действительно был черен как ад, и только в глубине его, если посмотреть на свет, переливались огненные сполохи. Назывался он, как я узнал позже, «Око кронора», и достался он мне ценой всего лишь одного шрама. Того, что я так удачно сумел утаить от Яны.
Янианна взглянула на него и довольно небрежно сунула под подушку.
— И ты хочешь купить себе прощение грудой стекляшек? Не получится, и не надейся!
Это прозвучало бы для меня очень трагично, если бы слова не прерывались поцелуями.
Солнышко, ведь ты могла бы уделить ему хотя бы несколько мгновений. Ведь именно за ним я и отправился в Монтарно. Представляешь, все мои приключения и начались с этого. Он стал причиной того, что я не мог увидеть тебя столько времени. Помню, когда я вынул камень из кармана и начал рассеянно его разглядывать, у Иджина глаза стали просто огромными.
— Где ты его взял? — спросил он.
— Да так, по дороге попался, — все, что оставалось мне ответить.
Помню, как Иджин смотрел на меня, когда я не мог произнести ни слова от душившего меня смеха, после того как он сообщил мне, что это за камень. А ты его сразу под подушку.
Вид у Янианны вдруг стал очень мечтательным, и она сказала:
— На днях прибудет посольство из Скардара во главе с Золотым рогом.
— Не понял, с кем во главе? — озадачился я.
— С Золотым рогом, Артуа. Говорят, потрясающий мужчина. И мне так хочется его увидеть.
После этих слов Яна приняла еще более мечтательный вид.
— Знаю я его, — только и оставалось, что небрежно заявить мне. — Мы с ним на одном корабле шли.
— Какой он? — Глаза у Яны горели неподдельным интересом.
— Он? Он… Вид его ужасен, а лик его прекрасен, — вовремя всплыло в голове. — Самые красивые женщины вселенной падают в обморок, лишь только он дотронется до них.
Я встал, накинул халат. Нет, я не стеснялся своего тела, еще чего. Причиной тому были два немаловажных обстоятельства. Во-первых, имелся у меня еще один шрам на плече, который удалось удачно скрыть от Яны. И главное, мне предстояло сделать очень важное заявление.
Я подошел к столу, на котором лежал мой пояс, и вынул из ножен Коготь дракона. Само слово «дерториер» на общеимперском языке имело легкое созвучие со словами «Золотой рог». Но ассоциация с рогами мне почему-то не нравилась.
Подойдя к темному окну, я посмотрел сквозь него задумчивым взором.
— Признаюсь, Янианна, я и есть правитель Скардара. — Голос мой был суров и печален. — Как ты поняла, прибыл я сюда инкогнито, чтобы самому выведать все военные секреты Империи, все ее тайны и слабости. А потом, — произнес я с тяжелым вздохом, — потом я пойду на тебя войной.
