Но, признаться, я как-то не впечатлился. Слишком много видел я на своем веку мертвецов — и тех, кто спокойно гнил себе в каком-нибудь овраге, и тех, кто, сдохнув, шлялся по земле, стреляя из автомата по живым. Умерших бояться не надо. А вот те, у кого в руках автомат, всегда достойны самого пристального внимания. Причем также не стоит игнорировать и тех, кто умеет без огнестрельного оружия доставлять другим неприятности на расстоянии.
Это я к тому, что рядом с трупом был подвешен осм. Жалкая пародия на человека. Лысый мутант с глазами без век и окостеневшими губами, больше похожими на птичий клюв. Сейчас осм не мигая смотрел на меня… Хотя чем ему мигать-то? Ан нет, изредка, словно шторки древнего фотоаппарата, мелькают по круглым гляделкам пленки третьего века. Интересно, чего это он так уставился? Признал парня, который доставил его племени несколько мелких неприятностей? Так нет дыма без огня, сами виноваты. Хотя сейчас явно не время и не место сводить счеты. Правда, если осм плюнет в меня своим черным облаком, мало мне не покажется. Так и стеку вниз раньше времени струйкой черного дерьма.
Своих соседей справа и слева я не видел — их головы заслоняли горящие светильники. Но что кто-то там висел — это факт. Только какая мне на хрен разница, кто там рядом со мной зафиксирован? Так, от нечего делать головой кручу, потому как двигать конечностями и ерзать на продавленной нижней чакре чертовски больно…
Но Драйв, кажется, сказал «драться»? Я не ослышался?
Наверно, недоумение было написано у меня на лице, потому нейромант пояснил:
— У вас будет шанс. Сегодня вы будете драться в одной большой бочке. Как крысособаки, на выживание. Когда в округе становится слишком много крысособак, и они начинают доставлять неприятности, мы не охотимся на них. Мы просто отлавливаем десяток, сажаем их в огромную бочку — и через неделю ту бочку открываем. Так вот, самая сильная крысособака, которая сожрала остальных, становится крысособачьим волком, который не может питаться ничем, кроме мяса сородичей. Что, кстати, очень полезно для организма, — мясо представителей твоего собственного племени усваивается лучше всего. А потом мы подумали, что из этого можно сделать неплохое развлечение. И начали собирать разный биологический мусор для еженедельного шоу. Если выживших в бочке останется больше одного, и победитель, и побежденные отправляются обратно в клетку до следующего боя через неделю. Правда, доживают до него не все. Одного мы вот оставили для наглядного примера.
Нейромант картинно указал на труп.
М-да, похоже, этот тип в одном лице и погонщик роботов, и торговец инфой, и местный промоутер развлекательных программ. Берет от жизни все, что успеет захапать. Странно, что до сих пор никто не забрал у этого урода его столь насыщенную жизнь.
— Ты закончил инструктаж? — поинтересовался маркитант.
— Да, полковник, — слегка поклонился Драйв.
— Ну, вроде все в сборе, — подвел итог тот, кого нейромант назвал полковником. — Правда, киборг у тебя сегодня какой-то странный. Ты уверен, что это именно кио?
— Согласно вашему же распоряжению, люди с имплантами считаются биологическим мусором наравне с киборгами, — заметил Драйв. — А этот тип каким-то образом научился взаимодействовать с сервом. И еще у него в черепе есть неизвестное устройство, благодаря которому я могу им управлять…
— А, ладно, — махнул рукой полковник. — Хрен их разберет, этих мутов, каждый месяц откуда-то вылезает новый вид или подвид. Короче, не тяни, пора начинать.
— Ну пора так пора, — улыбнулся Драйв, доставая из кобуры пистолет странной формы. — Не хотите пострелять по живым мишеням?
Полковник скривился как от зубной боли:
— Ты же знаешь, мне больше нравится смотреть, как мутанты убивают друг друга, чем самому стрелять в мутантов.
— Уважаю ваш выбор, — кивнул нейромант. — И я крайне польщен, что вы каждый раз лично проверяете участников моего скромного представления.
А потом я увидел, как Драйв смазался в пространстве. И из этой растянутой кляксы полыхнули несколько коротких вспышек, почти слившихся в одно непрерывное «б-б-б-б-бах». Я лишь успел удивиться — никогда не видел, чтобы человек двигался с такой скоростью и так стрелял! Сам могу кое-что, но чтобы так…
Пуля ударила мне в шею чуть ниже уха. Я удивился снова — зачем бы это нейроманту ни с того ни с сего убивать пленников, если от него только что пришлось выслушивать занудный монолог о какой-то драке? Но почти сразу же поток моих мыслей вдруг резко сорвался в бездонную пропасть, словно поезд, потерпевший крушение. Мрачные стены, светильники, страшные клетки Торквемады смазалась у меня перед глазами вслед за стремительно перемещающимся стрелком, и я понял, что лечу в непроглядную бездну, где точно нет ни проклятого нейроманта, ни маркитантов, ни мутантов… ни дна, до которого мне никогда не удастся долететь…
* * *
Меня куда-то волокли, причем крайне неаккуратно. Носки моих берцев скребли по земле, порой цепляясь за камни. Неприятное ощущение, как железом по стеклу. Но еще неприятнее было осознание собственной беспомощности. Сознание словно плавало в каком-то отравленном киселе, в который оно плюхнулось сразу же, как выплыло из мрака беспамятства. Тело было словно ватное, перед глазами плясали разноцветно-калейдоскопные пятна, а еще меня тошнило не на шутку. Желудок буквально выворачивало наизнанку. Даже если б я и хотел сдержаться — не получилось бы. Ну я и блеванул.
Меня тряхнуло, что-то мягкое и тяжелое долбануло по затылку.
— Вот сука, новые сапоги уделал! — раздался над моей головой довольно мерзкий голос.
— Сам дурак, — флегматично отозвался второй голос. — После нейротоксина они все блюют. Первого, что ль, тащишь?
— Ну да!
— Учись, молодой. А бить их без толку, энто реакция организьма такая.
— Поубивал бы…
— Да они без тебя щас разберутся. Вот дотащим…
Сквозь звон в ушах после удара по голове я расслышал нарастающий многоголосый шум. Вот черт, как в анекдоте, «куда вы меня тащите, пидорасы?».
Я собрал волю в кулак, поднапрягся… и немного приподнял голову.
Калейдоскоп перед глазами потерял краски, и сквозь бледно-разноцветную муть я разглядел какие-то силуэты… Многоярусные скамейки, расставленные кругом… И на них люди сидят… Много людей… Меня тащат по проходу… Что это? Реально цирк, что ли, с мускулистыми клоунами, которые прут меня на арену, чтобы скинуть башкой вниз на потеху зрителям?
Я уже достаточно оклемался, чтобы разглядеть, куда меня приволокли. Арена в этом цирке и вправду была, только немного странная. Похоже, в это место когда-то угодила ракета. Ушла глубоко в почву и там рванула, в результате чего и образовалась в земле нехилая дыра диаметром с небольшой стадион. Прошло два столетия, и местные жители оборудовали здесь что-то типа амфитеатра. Только арена была опущена вниз метра на три. Скорее всего, ее просто поленились досыпать землей и лишь укрепили стены длинными досками. Получилось сооружение, напоминающее половину гигантской бочки, разрезанной по горизонтали. По идее, зрителям все должно быть видно, стены амфитеатра-воронки достаточно круты. Главное, чтобы сами вниз не посыпались от любопытства.
