— А у нас и часа не было свободного с тех пор, как начался шторм.
— Жду не дождусь, когда он закончится. Почти неделю не видел ни солнца, ни звезд. Тим Райли говорит, что скоро буря утихнет.
Бренна болтала о погоде, работе и разных пустяках ровно так, как могла бы болтать с любым своим знакомым, но ей безумно нравилось трепаться с Шоном. Так было всегда, и она удивилась, почему так мало ценила в прошлом то, что сейчас кажется сокровищем.
— Ну, прав Тим или ошибается, я подумывала добрести до Эльфийского холма. Попозже. Скажем, после полуночи.
— Дверь для тебя всегда открыта, но я был бы премного благодарен, если бы ты сначала отчистила сапоги. — Шон сложил сэндвичи в пакет, добавил пару пакетиков чипсов и две бутылки «Харпа» и отрицательно покачал головой, когда Бренна полезла в карман за деньгами. — Нет! За счет заведения. Я не возьму ни одной монеты, побывавшей в этих карманах.
— Спасибо. — Бренна взяла пакет, подбоченилась. — Неужели ты не хочешь меня поцеловать?
— Не хочу. Но я все возмещу тебе позже.
— Не забудь. — С ухмылкой, которая в других обстоятельствах могла бы сойти за кокетливую, Бренна удалилась, не потрудившись закрыть за собой дверь. Шону пришлось это сделать самому.
* * *
Бренна сдержала слово и распахнула дверь коттеджа ровно в полночь, и сразу поняла, что Шон еще не вернулся с работы. Ничего страшного. Она любила побыть здесь в одиночестве, любила тишину и уют этого дома.
Она стянула сапоги у самой двери, как часто делал Шон, и в носках прошлась по кухне и гостиной, зажигая свечи и масляные лампы, так как электричество еще не восстановили. И все это время она втайне надеялась, что покажется Красавица Гвен.
Разве это не самое идеальное время для призрака? Ночная буря с дождем и ветром, маленький коттедж, освещенный свечами и мерцающим в каминах живым огнем.
— Я знаю, что вы рядом, и здесь никого нет, кроме меня, — тихо сказала Бренна и прислушалась, но воздух остался неподвижным, и ни звука, кроме потрескивания огня и завывания ветра. — Я хочу, чтобы вы знали, я все время думаю о ваших словах, о тех, что вы сказали в первый раз. Его сердце в его песне. И я слушала. Надеюсь, что я поступила правильно.
И снова тишина, и никакого ответа.
— Хорошая же вы помощница.
Бренна раздраженно затопала наверх. «Ну, и ладно, — решила она. — Обойдусь как-нибудь без потусторонних явлений и указаний. Сама справлюсь. У меня есть мужчина, которого я хочу удержать. А если цель определена, остается лишь позаботиться о мелочах».
Разведя огонь в камине спальни, Бренна подложила побольше торфяных брикетов, чтобы огонь не угас до утра, зажгла пару свечей и плюхнулась на кровать, подоткнув под спину подушки. И настроилась ждать.
И не заметила, как заснула. Сказалась усталость после тяжелого рабочего дня.
Ни дождя, ни ветра. Ночное небо усыпано яркими звездами, рубиновыми, сапфировыми, желтовато-оранжевыми. Полная луна плывет высоко в небе, заливая серебряным светом спокойное, как озеро, море.
Ритмично хлопают крылья белого коня. Всадник, весь в серебре, сидит в седле гордо и уверенно. Грива темных волос развевается за его спиной, как мантия.
— Не богатство, не титул, даже не бессмертие хотела она от меня.
Бренна не удивилась, что летит над Ирландией на крылатом коне вместе с принцем эльфов.
— А что же?
— Обещания, клятвы, слова, исходящие из сердца. Почему некоторым так трудно произнести «я люблю тебя»?
— Наверное, потому, что, произнеся эти слова, становишься беззащитным.
Он повернул голову, взглянул на нее печальными глазами.
— Да, я согласен, для этого требуется храбрость. Не так ли, Мэри Бренна О'Тул?
— Безрассудная храбрость.
— Почему любовь превращает нас в глупцов?
Конь помчался к земле с такой скоростью, что сердце Бренны бешено заколотилось. От восторга, не страха.
Она увидела свет, мерцающий за оконным стеклом, коттедж, тенью маячивший на волшебном холме.
Из-под копыт, ударившихся о землю, посыпались искры.
— Какое простое место для столь драматичных событий, — прошептал Кэррик. — А эта хрупкая садовая калитка… Но для меня она — крепостная стена. Я не могу войти в нее, как когда-то.
— Она гуляет по скалам, ваша любовь.
— Да, мне говорили, но и там мы не можем видеть друг друга, даже если стоим совсем рядом. — Не печаль теперь светилась в его глазах, а глубокое горе и боль страстного, но неосуществимого желания. — Иногда я чувствую ее там, улавливаю аромат ее волос или кожи. Однако ни разу за три сотни лет я не смог ни увидеть, ни коснуться ее, ни открыть ей свои чувства.
— Суровое заклятие наложили вы на нее и себя, — заметила Бренна.
— Да, да. И жестоко расплачиваюсь за ту вспышку гнева. Тебе это знакомо.
— Еще бы! К счастью, я не обладаю магическим даром.
— Смертные. — Лицо Кэррика смягчилось, даже повеселело. — Вы и не представляете своего могущества, а те крохи, какими пользуетесь, беспечно растрачиваете.
— Кто бы говорил!
— Камень в мой огород, — кивком согласился Кэррик. — Но в том, что зародилось между мной и Гвен, не было эльфийской магии. Никогда я чарами не приманивал ее, как утверждают некоторые легенды. Она приходила ко мне по своей воле, пока отец не запретил ей, пока из страха передо мной не пообещал ее другому.
— Я верю вам. — Бренна положила ладонь на его руку, поскольку и вправду хотела утешить. — Но я пройду этот путь по-своему.
— Слушай.
Больше Кэррик ничего не сказал. Волшебная музыка вдруг возникла в воздухе и обволокла Бренну, словно окутала шелковой сетью.
— Шон! Эту песню он подарил мне. О! — Бренна закрыла глаза. — Она разрывает сердце. Она прекраснее всего, что я слышала в вашем дворце.
Бренна протянула руку к калитке, но, сколько ни тянула, ни толкала, калитка не поддавалась.
— Я не могу ее открыть. — В панике она обернулась, но не увидела ни всадника, ни коня. Они исчезли, словно их и не было. — Она снова повернулась к калитке, вцепилась в нее обеими руками. — Шон!
— Тихо, тихо. — Она оказалась в его объятиях, услышала смех в его голосе. Ты спала, тебе снился сон. Необыкновенный сон.
— Спала. — Ее разум был окутан туманом, пронизан звездным светом и музыкой. — Я пс могла открыть калитку. Я не могла войти.
— Ты вошла. Ты здесь.
— Слава богу. Я еще плохо соображаю. Похоже, так устала, что просто провалилась в сон. Подожди минутку. Я постараюсь прийти в себя.
— У меня есть пара новостей, которые быстро приведут тебя в чувство.
