Я не понимала, куда клонит Фил, но решила подать голос:
– Да, именно так!
Теперь Самойлова стала стремительно бледнеть.
– У вас есть последний шанс спасти себя, – вкрадчиво продолжал журналист. – Куркин пока молчит, но очень скоро ему предложат сделку: он сдает сообщников и получает минимальный срок. А вот его подельникам тогда не поздоровится. Пятнадцать лет!
– Сколько? – прошептала хозяйка кабинета, сжимаясь в комок. – За что?
Филипп закрыл айпад и с сочувствием произнес:
– Раиса Ивановна, я вас хорошо понимаю. Вы тяжело и много работаете, имеете на руках двух внучек от дочери, которая бросила своих детей и усвистела невесть куда. Девочки растут, им хочется иметь то, что есть у других детей. Вам никто материально не помогает.
Глаза Самойловой наполнились слезами.
– Это так. Я из кожи вон лезу.
Корсаков закивал.
– Кстати, Куркин вас обманывал. Сам получал десятки тысяч, а помощнице сбрасывал крохи. А еще я понял, что вы устали ему прислуживать, ведь пару лет назад «левые» денежные поступления прекратились. Вы перешли из «Кадра» в «Лидо» и более не связываетесь с шантажом. Похвальное решение. Но ответ за старые прегрешения придется держать. И что будет с внучками? Расскажите обо всем честно, и сделку предложат не Куркину, а вам. Кто первый решится на откровенность, тот и будет в выигрыше.
– Я никогда не имела никаких дел с Володей, мы просто дружили, – простонала Раиса. – Ей-богу! Поверьте, клянусь собственной жизнью! Те доллары… они не от него.
Журналист встал. Я поднялась вслед за ним.
– Жаль, – печально покачал головой Корсаков. – Пятнадцать лет большой срок. Маленьким девочкам придется расти в детдоме, а там ой как не сладко. Мы хотели вам помочь, но, увы, не получилось. Козлова, уходим.
– Стойте! – выдавила из себя Самойлова. – Хорошо, я все расскажу. Но пообещайте… Это совсем не Владимир! Что будет со мной, когда вы узнаете правду? Мне просто… давал деньги хороший друг. Не Володя!
Филипп быстро сел на место.
– Раиса Ивановна, нас интересует исключительно Куркин, более никто. Если сейчас мы поймем, что вы ему не помогали, то спокойно уйдем, и вы никогда более об ОБЭПе не услышите. Ваши личные тайны никто не разгласит, нам только надо знать правду, дабы исключить вас из списка подозреваемых.
– Сейчас, сейчас… – пролепетала Самойлова. – Слушайте и постарайтесь меня понять…
Глава 28
Дочка Раисы в пятнадцать лет родила двойню, а через два года удрала из дома и исчезла навсегда. На руках у Самойловой остались крошечные девочки, которых посторонние люди считали ее собственными детьми. Рая стала бабушкой в тридцать четыре года и очень не хотела, чтобы коллеги по работе узнали правду про ее беспутную дочурку.
Маленькие дети – большие расходы. Самойлова никому в агентстве не рассказывала, что творится у нее дома и как ей трудно материально. Няня, педиатр, обувь-платьица, еда… Почти весь заработок уходил на любимых малышек, на свои нужды у Раисы оставались жалкие крохи. В ноябре, когда «Кадр» готовился к празднованию своего десятилетия, она была на грани нервного срыва из&за моральной и физической усталости. Представляете, как она «обрадовалась», узнав, что Софья Яковлевна сломала ногу и теперь часть обязанностей ляжет на ее плечи? Не дай бог, если на юбилее случится косяк! Ройзман вспыльчивый человек, уволит под горячую руку всех организаторов торжества. И где потом искать работу?
На вечеринке Самойлова пребывала в истеричном состоянии. Слегка расслабилась лишь после одиннадцати часов, когда закончилось шоу мыльных пузырей и появились фокусники. Вроде все шло хорошо. Рае захотелось на пять минут остаться в полном одиночестве. Ну и как это сделать в клубе, битком набитом людьми?
На дрожащих ногах Раиса пошла за кулисы в туалет для артистов, куда основная публика не имела доступа, а сортир оказался занят. Чувствуя, что сейчас грохнется в обморок, она толкнула какую&то дверцу и очутилась в крохотной каморке с окном, где местная уборщица держала орудия труда – швабры, тряпки, ведра.
Усевшись на подоконник, Рая прижалась лбом к холодному стеклу и бездумно устремила взгляд на улицу. Наконец она немного пришла в себя и поняла, что видит внутренний двор клуба. Где&то слева находился аварийный выход, которым не пользовались ни посетители, ни артисты, потому что железная дверь была заперта. Вспомнилось, как директор заведения, принимая у организаторов вечеринки – Самойлова пришла к нему с Катей – предоплату за мероприятие, предупредил:
– Правила требуют, чтобы ключ от пожарного выхода находился вблизи от него. Связка висит на стене в шкафчике, но вы ее не трогайте.
– А если вспыхнет огонь? – вдруг поинтересовалась Екатерина. – Мы сможем открыть замок?
Директор быстро поплевал через левое плечо.
– Надеюсь, ничего такого не произойдет. Но замок в полном порядке, я его регулярно проверяю.
– Можно и нам посмотреть? – не успокаивалась Катя.
– Конечно, – кивнул директор. – Пойдемте, я вам все покажу.
Самойлова тогда очень удивилась дотошности коллеги, но одновременно обрадовалась. Подумала: хорошо работать с человеком, который настолько ответственен. Вот и прекрасно, что Катюша желает предусмотреть любые неприятности…
В каморке было тихо и темно – Раиса не стала включать свет. Конечно, пора было возвращаться в общий зал, но сил на это не осталось. Хотелось сидеть и сидеть на одном месте, тупо глядя в окно.
А во дворе тем временем шла своя жизнь. Сначала показалась кошка, которая быстро побежала куда&то, задрав хвост. Спустя некоторое время очень медленно проехала лимонно-желтая иномарка – крохотная малолитражка из тех, что любят женщины. Большой фонарь ярко освещал территорию, и Раиса отлично разглядела машину, показавшуюся ей знакомой. Но вспоминать, где раньше видела приметный автомобиль, не хотелось.
Она бросила взгляд на часы – стрелки показывали 23.45 – и решила отдохнуть еще пять минут. Вдруг за спиной послышался тихий скрип. Кто&то открывал дверь каморки!
Самойлова выпала из нирваны, неожиданно для себя испугалась, со скоростью таракана соскочила с подоконника и юркнула в нутро стоявшего впритык к окну шкафа, где болталась чья&то грязная вонючая рабочая одежда, комбинезоны и куртки. Почему так поступила, она не смогла бы объяснить. На нее просто накатил внезапный приступ страха.
Створки гардероба плотно не смыкались, и когда щелкнул выключатель, тусклые лучи маломощной лампочки осветили Катю. Сначала обрадовавшись, Раиса хотела вылезти наружу, но через секунду поняла: дело нечисто – на коллеге вместо вечернего платья были брюки и толстый свитер.
Все организаторы явились в клуб задолго до начала юбилейного торжества. Понятное дело, они приехали не в парадном виде, привезли праздничные наряды с собой, а потом переоделись. Сама Рая прихорашивалась в каком&то закутке, а где тем же занимались остальные, понятия не имела. И сейчас ей стало ясно: Екатерина выбрала в качестве личной раздевалки чуланчик уборщицы. Но зачем ей в разгар вечеринки понадобилось натягивать повседневную одежду?
