— И с нами тоже. Ладно, не хочешь, как хочешь. Могу предложить
кофе в постель. Или чай с лимоном. Я тут кое-что, пожрать приготовил, хотя если
по справедливости — заниматься этим должна ты.
Он придвинул столик, снял салфетку, и очам моим предстал
салат из крабов, яичница, успевшая остыть, колбаса кружочками и два пирожных на
блюдечке.
— И это ты называешь «приготовил»? — возмутилась
я.
— Не придирайся. В конце концов, не жратва важна, а
внимание.
— Запиши это где-нибудь, чтоб я не забыла.
— Можешь съесть мое пирожное, — милостиво
предложил Мишка, а я скривилась:
— Не люблю эклеры.
— Извини, знакомы мы недавно, и я еще не успел изучить
твои вкусы.
— А чего это ты такой добрый? — догадалась
спросить я, запихивая в рот бутерброд с колбасой, и чуть не подавилась, услышав
ответ:
— Новости скверные, я пытаюсь компенсировать их
отличным сервисом.
— Какие новости? — пробормотала я.
— Давай я к тебе на постель пересяду? — предложил
Мишка. — На всякий случай, вдруг ты упадешь в обморок, потребуется
поддержка.
— Прекрати все это, — рявкнула я, но как-то
неубедительно. — Что случилось?
— Пока ты дрыхла, я ходил на разведку. В очередной раз
рисковал здоровьем. Дела такие: менты твердо уверены, что преступники проникли
в ночной клуб через соседнее здание, убили сторожа и, прихватив какие-то
документы, скрылись. Следов проникновения сколько угодно и наших отпечатков
тоже.
— Они думают, это мы его убили? — ахнула я.
— Точно, — кивнул Мишка, пересаживаясь на
кровать. — Вот мое дружеское плечо. Грудь можешь использовать в качестве
жилетки.
— Мамочка, — заревела я и в самом деле тюкнулась
лбом в Мишкину грудь. — Нас посадят.
— Возможно. Но необязательно. У меня тут преинтересная
мысль образовалась. Если менты так уверены, что убийца проник в клуб нашим
путем, а нам известно доподлинно, что сделать этого он не мог, значит…
— Что? — приободрилась я, хотя повода к этому пока
не видела.
— Ну, подумай немного…
— Насчет думать я сейчас не очень, — честно
сказала я. — Помнится, мелькнула какая-то мысль, когда я еще мыслила…
— А когда это было? — заинтересовался Мишка.
— Когда мы вошли в клуб и я увидела труп.
— Так-так.
— Ничего не так, я испугалась, и мысль как отрезало, с
тех пор ни одна из них ни разу не появилась.
— Тогда слушай гения, то есть меня. Если нет иных
следов проникновения, а их нет, ведь менты должны были бы их обнаружить,
значит, проникновения не было.
— Ты хочешь сказать, сторожей двое и один убил другого?
— Это довольно оригинальная версия, а как тебе такая:
сторож сам открыл боковую дверь, потому что его зашел навестить приятель…
— Конечно, — обрадовалась я. — В коридоре еще
было накурено, я обратила на это внимание.
— Умница, — заявил Мишка и поцеловал меня в нос, я
поспешно отстранилась, а он пожал плечами:
— Мы же родственники.
— Не уверена. Не отвлекайся. Так что там насчет
гениальной идеи?
— Я уже все рассказал, — заявил Шальнов. —
Убийца и сторож хорошо знали друг друга. Добавь еще одну существенную деталь:
пистолет, что я отобрал у убийцы, мой собственный.
— Что? — вытаращила я глаза.
— Тот самый, что хранился в прикроватной тумбочке в спальне
и куда-то исчез. Уверен, Палыча кокнули из него, ну и сегодня из него же в нас
стреляли.
— Это что же получается…
— Получается, рассчитал я все правильно. Когда мы лезли
в клуб, убийца в самом деле был там, но ему повезло, а нам не очень. Убийца
наверняка Катькин любовник, иначе как он мог узнать о пистолете? Либо она сама
рассказала, либо он нашел его случайно. Суть в том, что он ей человек не чужой,
оттого моя бывшая благоверная носа не показывает и даже голоса не подает. Чует,
запахло жареным, а нюх у нее такой, что любая собака позавидует.
— А вдруг ей грозит опасность? — испугалась я.
— Катьке? — Шальнов скривился. — Вряд ли.
Опасность грозит нам. Если менты нами заинтересуются… Ладно, лучше об этом не
думать. Вот еще что — после убийства в клубе заместитель Палыча заявил, что тот
который день не подает признаков жизни, и это произвело впечатление на милицию,
поехали к Палычу домой, вскрыли дверь, а в квартире полный бардак. Кто-то
что-то искал. Тайник вскрыт и девственно чист. Замок не сломали, а открыли
ключом, так же как и ящик в клубе, то есть ключи у преступника были, и вряд ли
его интересовали деньги. В клубе, в своем кабинете, Палыч денег не держал, они
хранятся в сейфе в бухгалтерии, но туда убийца даже заглянуть не удосужился.
Что он мог искать? Ответ сам напрашивается: долговые расписки. За ними он и
охотился и скорее всего смог их уничтожить.
— Как же мы тогда найдем убийцу? — загрустила я,
потому что не обнаружила в рассуждениях Мишки ни одного изъяна.
— Найдем, — убежденно заявил он, но верил ли в это
сам — еще вопрос. — Для начала попробуем познакомиться с Лосем. Заметила,
больше его не ищут, по крайней мере, по нашему телефону?
— Что это значит? — спросила я.
— Понятия не имею. Возможно, парень уже нашелся, хотя
лично я в этом сомневаюсь. Проведаем его квартиру, а потом займемся охраной
стоянки возле клуба.
— Зачем нам охрана? — насторожилась я.
— Кто-то вывел из строя мою машину. Вдруг охрана что-то
заметила, если, конечно, не спала всю смену с открытыми глазами.
— Почему бы не поговорить с ними сегодня?
— Если успеем. К тому же на работе их застать проще, не
надо добывать домашний адрес и все такое, а работают они, насколько мне
известно, через день, то есть через ночь.
— Хорошо. К Лосю сейчас поедем?
— Ага. Я пошел под душ, а ты мой посуду.
— Я тоже под душ…
— Со мной? — невинно поинтересовался Мишка.
— Нет. В порядке очередности, и ты мог бы пропустить
меня вперед.
