Исидор и Лукреция оборачиваются.
Беатрис хватает пистолет, упавший рядом с креслами для турнира «ПЗС». Но оружие выпадает из ее дрожащих рук. Глаза Лукреции, не отрываясь, смотрят на шкатулку с буквами «B.Q.T.». Она валяется на земле, вылетевший из нее листок лежит рядом, исписанной стороной вниз. Исидор медленно наклоняется, берет листок, переворачивает…
НЕТ, ТОЛЬКО НЕ ЭТО! ТОЛЬКО НЕ ОН! ТОЛЬКО НЕ СЕЙЧАС!
Исидор опускает очки на нос и читает три предложения. Он чувствует непреодолимое желание рассмеяться. Он хмыкает, хрюкает и начинает хохотать во все горло. Затем качает головой.
– Ну, вот и все, – говорит он таким тоном, словно совершил прыжок с парашютом.
– И с вами ничего не случилось? – недоверчиво спрашивает Лукреция.
– Я же объяснял вам, Лукреция. Шутка действует только на тех, кто в нее верит. Эти двое, между прочим, умерли не от смеха, а от пули.
Лукреция потрясена. Она не может оторвать глаз от листка, который Исидор держит в руках.
А вдруг он прав. Быть может, он достаточно силен, чтобы противостоять «Шутке, Которая Убивает»… Я должна прочесть ее!
После колебания она делает глубокий вздох, набираясь мужества, берет листок и смотрит на текст, написанный печатными буквами.
Она видит три предложения.
Первое: «Держитесь подальше от этой истории».
Второе: «Иначе в следующий раз вы действительно получите „Шутку, Которая Убивает“».
Третье: «И тогда вы на самом деле умрете от смеха».
– Она не настоящая. Это просто предупреждение, – подтверждает Исидор.
Черт, нас обвели вокруг пальца.
154
Двое идут охотиться на гориллу. Первый говорит:
– Ты оставайся внизу с ружьем и собакой, а я полезу на дерево. Я буду его раскачивать, пока горилла не свалится на землю. Тогда наша специально обученная собака набросится на нее и схватит за яйца. Тогда ты свяжешь обезьяну.
– Хорошо. А зачем нам ружье? – спрашивает второй охотник.
– А вдруг с дерева упаду я! Тогда стреляй в собаку.
Великая Ложа Смеха.
№ 134 347
155
Спустя несколько часов Беатрис подвозит Исидора и Лукрецию с чемоданами к ближайшему вокзалу.
– Уезжайте. Продолжайте расследование и найдите грустного клоуна, – говорит она. – Привезите мне шкатулку с настоящей Шуткой, Которая Убивает. Вас просит об этом Великий Мастер Ложи, к которой вы отныне принадлежите. Это было одним из условий вашей инициации. Выполните свое обещание!
Она произносит это с едва сдерживаемым бешенством. Исидор находится в некотором замешательстве.
– Умирая, Тристан попросил меня передать вам лично несколько слов, – произносит он.
– Каких?
– Перед тем как испустить дух, он прошептал: «Я люблю тебя, Беатрис. Продолжай».
Великий Мастер застывает. По ее щеке медленно катится слеза.
Раздается сигнал к отходу поезда. Автоматические двери закрываются, поезд трогается. За окнами проплывают пейзажи. Коровы щиплют траву, не поднимая головы. Им стало неинтересно наблюдать за поездами с тех пор, как те начали набирать скорость выше двухсот километров в час. Исидор убирает чемоданы и садится в позу «лотоса». Он не закрывает глаза.
– Вы теперь медитируете с открытыми глазами?
– Нет, это кое-что новое. Этой штуке меня недавно научила моя племянница Кассандра. Она называет это «открытием пяти чувств». Ты полностью погружаешься в настоящее, анализируя всю поступающую в мозг информацию при помощи зрения, слуха, осязания, обоняния, вкусовых рецепторов.
– И зачем?
– Чтобы отбросить мысли о прошлом и устремиться в будущее. Жить здесь и сейчас в полную силу.
Лукреции становится любопытно, она садится напротив в ту же позу.
– Ну и что же происходит в вашем мозгу при открытии пяти чувств?
– Зрение. Здесь и сейчас я вижу: вас, Лукреция; купе поезда; пейзаж за окном; очень смутно – кончик своего носа.
Теперь я. Я вижу вас, Исидор. Дверь вагона, которая открывается и закрывается, пропуская пассажиров. Еще я вижу еще вышитые на подголовнике буквы – логотип железнодорожной компании.
Исидор закрывает глаза и продолжает:
– Слух. Я слышу: собственный голос, шум поезда, плач ребенка в соседнем купе, свое дыхание.
Я слышу его голос, перестук колес, свист ветра, бьющего в стекло, поскрипывание сиденья.
Исидор делает паузу.
– Осязание. Я чувствую: прикосновение одежды к коже; упругость сиденья, покачивание поезда.
Я чувствую, как лифчик стесняет мою грудь. Как чешется спина от застежки. Как мне мешает кольцо на большом пальце левой руки.
Исидор делает глубокий вдох.
– Обоняние. Запах ваших духов, запах вашей кожи, запах пищи, которую едят в соседнем купе, нечто вроде запаха озона, видимо из кондиционера.
Запах его туалетной воды. «Хром», наверное. Запах его пота. В общем, приятный. Запах моих волос. Черт, пора помыть голову. Только бы они не начали виться из-за этой влажной погоды.
Исидор цокает языком.
– Вкус. У меня во рту остался вкус зеленого чая, который мы пили десять минут назад.
А у меня – вкус кофе. «Робуста».
— Теперь наши пять чувств обострены. Мы не думаем ни о прошлом, ни о будущем. Только о настоящем во всей его полноте.
Лукреция закрывает глаза и погружается в то, что происходит с ней в это мгновение.
Мне нравится эта минута покоя после перенесенных тревог. Так, не думать о прошлом. Мне нравится эта минута покоя перед разрешением загадки. Теперь я верю, что мы откроем секрет. Так, не думать о будущем. Мне нравится переживаемая минута покоя. Я сижу рядом с Исидором и посвящаю немного времени его ребяческим глупостям.
Она глубоко вздыхает, чувствуя, как легкие наполняются воздухом. Она хочет сосредоточиться на настоящем, но ее мысли уже бегут прочь. Она сама не замечает, как начинает говорить.
– Тристан Маньяр действительно сказал «Я люблю тебя, Беатрис» перед смертью? – спрашивает она.
Исидор отвечает не сразу. Он вытягивает ноги и принимает обычную позу.
– Нет. Но Беатрис нужно было услышать эти слова. Если маленькая ложь может помочь человеку, почему бы и не солгать.
– А что Тристан сказал на самом деле?
– Он пробормотал что-то невнятное. Проблема многих комиков – плохая дикция.
Лукреция неторопливо приглаживает кудри, потом подносит к носу кончики пальцев, чтобы почувствовать запах своих волос.
