* * *
Тень Орла пришел в себя на мягком ложе, которое он уже привык считать своим.
Рядом с ним никого не было. Ни души.
Это совсем не огорчило Тень, не в том он был состоянии, чтобы принимать гостей. Но вот от слуги бы не отказался. Мучительно, просто нестерпимо хотелось пить. Но кувшин с водой был пуст, это Тень помнил. Он сам осушил его незадолго до Совета. Маленький человек сделал попытку подняться с ложа, чтобы позвать кого-нибудь, но тело не подчинялось ему.
– Ритул, – позвал он, но тут же понял, что это бесполезно. Силы в голосе не было совсем.
Почему удр бросил его? Что происходит во дворце? Чем закончился Совет? Где скфарны? И, боги, боги, как хочется пить…
Машинально он потянулся к блюду с апельсинами, которые хорошо утоляли жажду.
На низком столике перед его слишком мягким ложем было пусто.
– Как же вы все-таки безжалостны, – прошептал он в пустоту.
Кольцо было на месте, на пальце. Но изумруд он не поворачивал. Зачем? Понимание обрушилось на него как горный камнепад, в считанные мгновения меняя мир. Он осознал все. Как старательно, каждым своим словом, каждым действием, каждым вздохом строил себе ловушку, как проверял ее на прочность. Как охотно зашел в нее и захлопнул за собой.
Окна были, по обыкновению, плотно закрыты. Тень так строго следил за этим, что теперь пожинал плоды своих усилий.
…В том месте, где упал на мозаичный пол его белый плащ, поднялся легкий туман. Густея, он превращался в прекрасную воительницу в серебряных доспехах, с белыми как снег волосами и холодными глазами.
Тень не звал ее. Она пришла сама.
– Ставлю диадему против рваной сандалии, больше ты не назовешь меня хозяином, – тихо сказал он.
– Тебе очень плохо, – определила блондинка. Сочувствия в ее голосе не было, только уверенность.
– Догадлива, тварь, – скривился Тень Орла.
Никак не отреагировав на оскорбление, воительница медленно вытянула вперед левую руку с раскрытой ладонью. В направлении его тела. Тень неловко попытался закрыться, но белокурая дева в доспехах, отлитых из лунного света, не обратила никакого внимания на его попытку.
– Ты умираешь, – сообщила она.
– Да ты что? – Тень привстал на локте. – А я думал, что женюсь!.. Лучше скажи мне то, чего я сам не знаю.
– Ты можешь выжить, – сказала дева. И замолчала.
Молчал и Тень. Он ей не верил.
– Или умереть, – добавила она.
– Вот это больше похоже на правду, – кивнул Тень, – но вот только умирать я не хочу.
– А чего ты хочешь?
– Пить, – выдохнул Тень, – пить хочу больше, чем жить! Воды… Или хотя бы апельсинов.
Белокурая покачала головой.
– Апельсинов больше не будет. Время действия нашего договора закончилось, Тень Орла. Мы можем дать тебе либо жизнь, либо смерть. Но, что бы ты ни выбрал, другое достанется нам.
– Не сказал бы, что в вашей лавке широкий выбор, – Тень сделал неуклюжую попытку пошутить, но шутка не удалась. – Почему так мало?
– Жизнь или смерть, человек. Тебе придется выбрать. Или мы выберем за тебя.
– Я всегда восхищался вашей нечеловеческой мудростью, – после нескольких неудачных попыток, Тени Орла все-таки удалось сесть и облокотиться на подушки. Кровь из раны текла уже не переставая, но теперь это не имело большого значения. – Вы казались мне всеведущими.
– Больше не кажемся? – удивилась блондинка.
– Не-а, – Тень зевнул неожиданно сладко. Вместе с жаждой пришла странная слабость и необоримая сонливость. – Вы слишком умны, чтобы быть по-настоящему опасными.
Блондинка вопросительно приподняла бровь.
– По-настоящему опасен только глупец, – охотно объяснил Тень, – потому что он совершенно непредсказуем. Тебе не приходило в голову, что тот, кто никогда не совершает ошибок, очень быстро теряет силу?
– Какую силу, человек? – насмешливо спросила она.
– Силу слабости. Силу уязвимости. Силу глупости и отчаяния. Это великая сила. А вы ею пренебрегли, – Тень уверенно улыбнулся, глядя в холодные глаза воительницы. – Хочешь, я покажу тебе, насколько велика эта сила?
Красавица шевельнула плечами, закованными в железо. На ее неподвижном лице впервые мелькнуло что-то, похожее на сомнение.
– Ты пытаешься хитрить, человек? Но тебе некуда деваться…
– В этом и есть великая сила, мой прекрасный и мудрый демон. Мне некуда деваться. И я не хитрю. Я прост, как удар меча. И ответ мой так же прост. Я заплатил достаточно. И больше ничего не отдам.
Белокурая была быстра, как и все змеи. Но того, что сделал Тень, она не предусмотрела. Да и кто бы предусмотрел такое?
Быстрым движением руки, раненой руки, Тень Орла распахнул ставни окна, выходящего на запад.
Покои правителя затопило яркое закатное солнце. Оно мгновенно проникло во все уголки, не оставляя тьме ни единого шанса, словно торопилось наверстать все то упущенное время, когда его не пускали в эти комнаты.
Дева тихо зашипела, словно обожглась… и пропала. Не медленно, а сразу, словно… словно бежала. Спасалась!
Намокшая от крови повязка, наконец, совсем свалилась. Рука повисла плетью. Тень заворожено смотрел, как течет по ней на мозаичный пол его кровь. Вместе с ней уходила и жизнь. А Тень смотрел и поражался собственному равнодушию. Ему почему-то совсем не было страшно. Только до слез обидно.
Как открылась дверь и в комнату стремительно вошли двое мужчин, а за ними древняя старуха-рабыня, он не увидел.
Заметив размотанную повязку, лужу крови и бледного как снег, даже синеватого «советника», Ритул бросился к нему и в два прыжка оказался у ложа.
Глаза Тени были широко раскрыты. И смотрели мимо Ритула. Он никак не отозвался ни на его окрик, ни на встряску.
– Он умер, – сказала старая знахарка. Она подошла неспешно и, взяв его за руку, погладила запястье сухим пальцем. – Совсем недавно.
Третий вошедший был высок ростом, сухощав и нетороплив.
– Пусти меня, Кара!
– Даний, божественный огонь в нем погас, – мягко возразила старуха, – зажечь его снова не в силах человеческих.
– Твой бог однажды смог. А он тогда еще был человеком.
– Тогда помолись ему, Даний. Может быть, он поможет. Этот мужчина – христианин.
Даний в немом изумлении уставился на старуху.
– Так и есть, – кивком подтвердил Ритул. – Кара отвела его в свой храм. Когда он потерял кольцо. Он сказал, что ему нужна защита сильного бога.
– Хм… Интересно, почему он решил, что этот бог сильнее всех прочих?
– Из-за Франгиз. Он ведь так и не смог ее схватить, – спокойно, как о само собой разумевшемся, поведал Ритул.
