– Верно, верно, – кивнул Йонард, – во всяком случае, раньше у ученых людей именно так и было. Если бы что-то изменилось, так об этом кричали бы на базаре…
– У меня получилось четыре раза по десять и один раз девять, – не слушая его трепа, закончил Ритул и снова потянулся за живительной виноградной влагой.
Йонард уже отчаялся что-либо разобрать и просто слушал, стараясь хотя бы запомнить.
– А Тонга?!! – Ритул вытянул над столом руки с растопыренными пальцами. В расширенных глазах мелькнули злость и недоумение. – Мы усыпили всю стражу. Совсем всю. Чистая работа! Среди моих воинов не было ни одного раненого. Только порванные и покусанные этими адскими тварями, которых здесь все почему-то называют собаками, словно сговорились. А Тонга был убит. Зарезан со спины. И не кинжалом, а чем-то другим. Я раньше не видел такого оружия.
– Его труп тоже пропал? – попытался уточнить Берг, но Ритул уже упал на руки и захрапел
Северянин понял, что с откровенными разговорами покончено. По крайней мере на сегодня. Он пожал плечами, аккуратно вылил из своего бокала вторую порцию вина назад в амфору и встал. Ритул сопел и невнятно ругался во сне. Солнце сделалось красным и медленно катилось по плоским крышам вольного торгового города в море. Относительно положения Йонарда в свите Тени они ничего не решили – не до того было. Но Берг все же подумал, что, пожалуй, окажет старому знакомцу услугу и проверит караулы во дворце… а заодно и осмотрится, что тут и как.
Приняв решение, он встал… и неожиданно качнулся. Комната, где принимал его приятель, вдруг куда-то поехала, вместо трех окон с узкими арками и черными узорными решетками в живых цветах и железных птицах внезапно оказались шесть, потом двенадцать, потом еще больше, все это множество закрутилось… Йонард сделал шаг к дверям, намереваясь позвать на помощь, но в глазах потемнело, в ушах стремительно заглохли звуки, а пол, выложенный каменными плитами, вдруг прыгнул вверх и больно ударил по лбу, едва не размозжив череп.
Сколько он был без сознания, Берг не понял. Солнце, во всяком случае, уже село – в комнате было темно. Мысли разбегались в стороны, и чтобы собрать их, требовалось значительное усилие. Он поднял руку и пощупал голову. Она оказалась цела, глаз не убавилось. Даже кой-чего прибыло. Большая такая шишка со спелую хурму величиной… Ну хорошо, со сливу. Все равно приличная. Берга подташнивало, словно с похмелья. В раскрытые ставни сочилась ночная сырость. Он встал. Ноги слушались. Даже неплохо слушались. По крайней мере, поднесли к окну, а не мимо. Йонард облокотился на широкий подоконник и почти до половины высунулся в окно. Его вывернуло наизнанку и, как это и бывает, сразу стало легче. В глазах почти не двоилось. Он смог рассмотреть звезды и сориентироваться по времени. Странное состояние длилось чуть больше часа.
Ритул лежал, умостив голову на руки. Спал он, или был в забытьи, Йонард определить не смог. Дышал – значит мертвым не был, и то ладно, а с остальным потом разберемся. Дыхание вроде было ровным.
Воздух, сочившийся с улицы, казался сладким. Пахло розами. Отчего-то красные розы пахнут слаще, чем белые… Во дворце правителя Акры росли пурпурные, бархатные, почти уже черные на кончиках лепестков огромные розы. Стену плотным зеленым одеялом покрывал плющ. Внизу была разбита клумба.
«Видимо, – подумал Йонард, с почти физическим усилием пробуждая ленивую, одурманенную мысль, – жена правителя, опасаясь насилия, выпрыгнула вниз, чтобы быстрая и честная смерть положила конец кошмару. Но, похоже, эта Франгиз хорошо молилась своим богам, или же просто судьба ее возлюбила. Густой плющ задержал падение, а внизу оказалась мягкая вскопанная земля. Наверное, женщина сильно ушиблась, но не покалечилась, судя по тому, что сумела мгновенно исчезнуть. А раз ее так и не нашли, значит, не потеряла присутствия духа и нашла верное решение. Молодчина! Пусть ей и дальше везет, она вполне заслужила свою удачу».
Свежий прохладный воздух быстро привел Йонарда в себя. Он выпрямился: ноги держали, глаза вели себя прилично и почти не разбегались. Пол тоже не пытался вздыбиться и исчезнуть. Берг накинул шерстяной плащ и открыл дверь в темный, едва освещенный редкими факелами коридор.
Дворец правителя Акры показался ему очень древним. Видимо, строили его еще в те времена, когда самым лучшим и надежным материалом считался тесаный камень. Коридор, сложенный из серых плит, кое-где от спешки или лени плохо обработанных, казался мрачным. Факелы в бронзовых кольцах, вкрученных в стены на значительном расстоянии друг от друга, давали очень мало света, но много копоти. Потолки и стены были сплошь в черных разводах, а по углам болталась обгорелая паутина. Похоже, здешнему слуге-распорядителю никто не сказал, что уже давно придумали масляные светильни… Сквозь узкие окна тянуло сыростью. Ветерок шевелил старые, выцветшие кошмы. И пахло здесь псарней… Возможно, в другом крыле, где жили сам правитель с женой и приближенные слуги, не так, но тут Йонарду показалось, что попал он на задний двор к не слишком удачливому купцу. Впрочем, где-то именно в этом крыле располагались роскошные римские бани. Да и кухня здесь была знатной, судя по перепелкам, почти не тронутым Ритулом и полностью доставшимся германцу.
По словам Танкара, Даний никогда не держал стражу в личных покоях и даже в других помещениях дворца ограничился малым количеством вооруженных воинов. Да и те были в основном сыновьями сановников, которым льстила обязанность носить меч с клеймом дворцовой стражи, но возможность отдать жизнь, спасая повелителя, казалась очень почетной, но не слишком реальной. Хорошо обученных воинов был всего десяток. Они непосредственно подчинялись Рифату и обычно днем прохаживались по двору, цепляя с подносов лакомства и перемигиваясь с молодыми служанками. Ночью караулы усиливались, но не всегда. В основном Даний пренебрегал своей безопасностью, беспечно полагаясь на удачный брак. Благодаря женитьбе на Франгиз, он разом породнился со всеми смутьянами Акры и полагал такие шелковые узы достаточными. За что и поплатился.
Тень Орла подошел к делу иначе. Наверное, он, занявший «дворец своих предков по праву», чувствовал себя в нем куда менее уютно, чем «узурпатор» Даний. Воины в легком доспехе, вооруженные мечами и кинжалами, несли службу и во дворе, и внутри дворца. В одном полутемном коридоре Йонард насчитал их полдюжины. Пароль менялся каждые сутки. Сегодня – «рысь», как сообщил ему Ритул. Но лишь до полуночи. После – «олень». Не попустите боги перепутать! Сначала разделают, как форель, и лишь потом будут разбираться. Как опытный воин и телохранитель, Йонард такой подход к делу вполне одобрял. Но как заговорщик был недоволен. Он обошел весь дворец, нашел даже бани, убил на это больше четырех часов этой благословенной ночи, но так ни до чего и не доходился. Караульные везде несли службу исправно, никто не спал и не играл в кости. Кое от кого попахивало вином, но Йонард не стал бы ставить свою жизнь на то, что это и есть в обороне дворца главное слабое место. От него и самого, случалось, попахивало тем же самым. И на посту бывало. В умеренных дозах вино лишь обостряло слух, зрение и служебное рвение.
В личных покоях правителя свет был потушен. Оттуда не доносилось ни звука. И розовым маслом в коридоре не пахло. Должно быть, Тень пренебрег возможностью позвать красивую рабыню «согреть ложе» и лег почивать один.
