— Ответь, пожалуйста, — настаивал Игорь. —
Если он не друг детства, зачем понадобилось приглашать его сюда да еще врать
мне?
— Что ты имеешь в виду? — испугалась Крыся и
начала ерзать под его взглядом.
— Если он не друг детства, тогда кто?
— Если выяснится, что сестрица держала еще одного парня
про запас, я не удивлюсь, — усмехнулся Макс.
— Ах ты, гаденыш! — вскочила Крыся. — Чего ты
добиваешься? Чтобы мы с Игорем поссорились?
— Мы действительно поссоримся, если ты сейчас же не
объяснишь…
— Хорошо. Он не был другом детства. Мы познакомились
неделю назад, а сюда я его пригласила, потому что.., у меня была
причина, — скороговоркой произнесла Крыся.
Ее слова произвели на жениха сильнейшее впечатление. Игорь
покраснел, сцепил зубы и с полминуты силился справиться с волнением.
— Ты что? Ты следила за мной? — задыхаясь от
гнева, наконец произнес он.
— С какой стати? — еще больше испугалась Крыся.
— Ты.., ты.., это отвратительно. — Игорь поднялся
и пошел к двери.
Крыся тут же кинулась за ним.
— Куда ты?
— У меня нет слов, чтобы высказать свое отношение к
твоему поступку, — сказал он гневно. Если учесть его шашни с Ольгой, это
возмущение вполне понятно. Невеста оказалась не такой дурой, как он
предполагал, даже предприняла кое-какие шаги.
— Игорь, это совершенно не то, что ты думаешь, —
взмолилась она.
— Чего ты вопишь? — совершенно неожиданно вмешалась
Скворцова. — Никуда твое сокровище не, денется.
— Вам бы лучше помолчать, — накинулась на нее
Крыся. — Это, между прочим, была ваша идея.
— Я-то здесь при чем? — ахнула Скворцова, глазки
ее нервно забегали, чувствовала она себя крайне неуютно.
— Игорь, вернись и выслушай меня, — деловито
начала Крыся.
Игорь, помедлив, вновь устроился в кресле.
— Марина Федоровна месяц назад явилась ко мне и
сказала, что ты… — тут она ткнула в меня пальцем, — отравила папашу. А
следствия не было, потому что с твоими связями… И Алексея этого она мне
подсватала. То есть не его, а это сыскное агентство. Говорила, что хозяин
агентства — ее приятель.
— Идиотка, что ты врешь? — зарычала
Скворцова. — Не слушайте ее, вы же знаете эту мерзавку. Ей бы только
гадость придумать.
— Ах вот как, — уперла руки в бока Крыся. — Я
вру? Тогда можно посоветовать милиции допросить твоего дружка из агентства, мы
туда вместе с тобой ходили. А кто Лариске старые вырезки подсунул? Кто письмо
написал, чтоб ее запугать? Кто болтал налево и направо, что по дому ходит
призрак убиенного папаши? «Ларка занервничает и проколется»? — пискливо
проговорила Крыся, передразнивая Скворцову.
— Ох, какая дура, — приговаривала Скворцова,
сжимая пальцы в кулак. — И ни слова правды.
— А по-моему, звучит весьма правдоподобно, —
усмехнулась Серова. — Ты в самом деле на всех углах болтала, что Артемьева
отравили. И вполне могла Кристину настроить. Мол, Лариса убийца, Макс
соучастник, авторские права переходят к Кристине, а ты надеялась обвести ее
вокруг пальца, рукописи не закончены, и все такое…
— Ты бы лучше помолчала, — отмахнулась
презрительно Скворцова. — Думаешь, я не знаю, почему ты из кабинета
Артемьева не вылезаешь?
— Я собираюсь написать его биографию и просматриваю
бумаги, — наставительно изрекла Валентина Николаевна.
— Заливай больше. Знаю я, зачем ты в бумагах роешься.
Она на Таньку зубы точит, — повернулась ко мне Скворцова. — Покоя ей
не дает один вопрос: отчего это Полынина все в переводчицах сидела и вдруг
заделалась великим писателем. Она решила, что книжки за нее Артемьев писал.
Мол, пожалел бедняжку, чувствовал себя виноватым, что бросил ее с детьми и
голой задницей.
— Это ты боялась, что Татьяна рукописи украдет, оттого
весь год вертелась как на иголках, и сюда притащилась, потому что боялась,
вдруг Лариса другого издателя найдет. Вот и копала под нее, чтобы при случае
шантажировать. А своего мнения о Полыниной я никогда не скрывала. Борис был
человеком щедрой души, и если он хотел помочь бывшей жене.., в любом случае,
скоро все выяснится, — с достоинством закончила Валентина.
Мы с Софьей в продолжение этой перепалки только хлопали
глазами.
— Да-а, — наконец смогла произнести я.
— Я думаю, пришла пора кое-что прояснить, —
заговорила Софья. — Значит, Крыся с подачи Марины Федоровны обратилась в
сыскное агентство.
Кетчупом ты отцовскую дверь вымазала? — сурово спросила
она. Крыся неохотно кивнула. — А конверт со старыми вырезками из газет
тоже ты подсунула?
— Не я, а Скворцова, — отозвалась Крыся. — Я
их у отца в столе нашла, давно. Папаша сильно разгневался, когда узнал.
— Как они к нему попали? — проявила любопытство
Софья.
— Нашел в альбоме Костаса. Тот, видно, тоже подозревал,
что у нашей красавицы рыльце в пушку.
Я знала, куда их папаша спрятал, и после его смерти себе
забрала. Так, на всякий случай. А когда Скворцова явилась ко мне, я их ей
показала. Она обещала узнать, в чем там дело. Да, видно, ничего не узнала, вот
и подсунула их Лариске, чтоб та занервничала.
— В милицию по поводу моей сестры тоже ты
звонила? — в свою очередь спросила я Скворцову.
— Нормальное любопытство, хотелось выяснить, что же
тогда произошло, — пожала она плечами.
— А в студию Костаса тебя тоже привело любопытство?
Скворцова все-таки смутилась.
— Я в ту ночь действительно видела мужчину. Теперь
уверена, что это был Алексей. Не знаю, почему его заинтересовала студия.., но
уверена, этому была причина. В этом доме творятся странные дела, — ядовито
заметила она.
— Ты Алексею ключ от отцовского кабинета давала? —
спросила Софья Крысю.
— Давала.
— До приезда сюда?
— Нет, конечно. Вот когда сюда приехали…
— Уж если мы говорим начистоту, может быть, кто-то
скажет, что Аглая хотела от Хоботова? — вздохнула я.
