— С ума он сошел, что ли? — пробормотала Софья,
упорно не желая просыпаться.
Тут выяснилось, что не один Олег Петрович предположительно
сошел с ума, заголосила Роза, а вслед за этим в мою дверь громко постучали, и
взволнованный голос Натальи произнес:
— Лариса Сергеевна, просыпайтесь ради Христа…
Я вскочила и распахнула дверь:
— Что случилось?
— Ох, горе-то какое.., гость разбился…
— Какой гость, как разбился, где? — растерялась я.
— С перепугу забыла, как его зовут.
К этому моменту все в доме уже поднялись на ноги. Двери
распахивались, в них появлялись сонные физиономии с немым вопросом «Что
случилось?». Во главе с Натальей все устремились в сторону купальни.
Еще издалека я увидела Олега Петровича, который, уперев руки
в бока, сокрушенно качал головой, что-то разглядывая возле своих ног. Мы
ускорили шаги, и через мгновение я увидела следующее: на мраморной лестнице,
что вела от купальни к реке, почти у самой воды лежал Алексей. Висок его
пришелся как раз на ребро ступеньки, и под ним собралась лужица крови, которая
уже успела загустеть.
Одного взгляда на Алексея было достаточно, чтобы понять: он
мертв, причем довольно давно.
— Видать, на ступеньках поскользнулся, — изрек
Олег Петрович. — Вчера туман был, а ступеньки скользкие…
Мы с Софьей переглянулись, и я всерьез подумала: а не упасть
ли в обморок? Но тут взгляд мой остановился на Максе, который торопливо подошел
к образовавшейся толпе. Лицо его было до того бледным, что мысль об обмороке
меня оставила.
Как бы не пришлось самой оказывать первую помощь. Взгляд
Макса испуганно метался, губы кривились, он пытался что-то произнести,
споткнулся на первой фразе, но наконец выговорил;
— Он мертв?
— Мертвее не бывает, — кивнул Павел, глядя на него
с усмешкой. С полминуты они сверлили друг друга взглядами, наконец Макс
отвернулся и сказал:
— Надо вызвать милицию.
— Черт знает что, — подвела итог подскочившая к
месту трагедии Скворцова и была совершенно права, с моей точки зрения. Смерть
облюбовала наш дом, и конца этому не было видно.
К полудню бригада милиционеров, опросив всех, покинула дом.
Тело увезли еще раньше. Алексей, предположительно, погиб в результате
несчастного случая. Поскользнулся и неудачно упал, ударившись виском о край
мраморной ступеньки. Не знаю, как у милиции, а у меня эта версия вызывала
сомнения.
То, что труп обнаружили неподалеку от купальни, лишь усилило
мои сомнения. Еще недавно в разговоре с Софьей я утверждала, что Алексей —
самая подходящая кандидатура на роль шантажиста, и вот он лежит в морге с
пробитой головой. Ночью мы напрасно ждали его, потому что к тому моменту он,
скорее всего, был уже мертв и лежал на мраморной лестнице, почти у самой воды,
в нескольких метрах от купальни. Ни я, ни Софья его не убивали. Тогда кто?
Может, действительно несчастный случай?
Тут я вспомнила, как вел себя утром Макс, и покрылась липким
потом. Он слышал разговор по телефону и вполне мог вообразить, что обязан
защитить меня от шантажиста. Бедный мальчик… Эти подозрения вынудили меня
утаить разговор по телефону от милиции. Скажи я об этом, пришлось бы упомянуть
Макса. К тому же Софья считала, что привлекать к себе внимание ни к чему, а это
неизбежно произойдет, если мы заявим, что кто-то меня шантажировал. Люди
обожают чужие тайны, и в милиции за меня возьмутся всерьез. А между тем я
терялась в догадках, что такого мог узнать Алексей? То есть, конечно, мог, но что
конкретно? А если он пытался шантажировать не только меня? И некто,
воспользовавшись ситуацией… Макс о телефонном разговоре тоже промолчал, и это
меня почему-то пугало. Милиции о звонке могла сказать Наталья, поэтому,
описывая, как я провела вечер, я не преминула упомянуть, что мне звонили из
милиции (шантажист представился милиционером, когда говорил с Натальей). Звонок
меня удивил, потому что звонивший, не сообщив фамилии, задал несколько вопросов
по поводу соседской машины. Беседовавшего со мной милиционера это сообщение не
особенно заинтересовало, даже после того, как выяснилось, что примерно в это
время Алексей звонил в дом по своему мобильному. После этого я уже не
сомневалась, что Алексей и есть шантажист. Так вот, милицию мало что
взволновало, зато предполагаемый несчастный случай весьма заинтересовал моих
гостей.
— Да это просто смешно! — возмутилась Скворцова,
когда после отъезда милиции мы все собрались в гостиной. — Они в своем
уме? Четвертый труп, и все несчастные случаи.
— Несчастные случаи? — переспросила
Валентина. — А ты что же, считаешь, что это убийства?
Скворцова наверняка именно так и считала, но вслух
произнести такое не решилась.
— Может быть, смерть Сусанны вполне естественна, но что
касается остальных… Не слишком ли это подозрительно?
— Меня больше интересует другое, — заговорил
Павел, чем, признаться, удивил. Я была уверена, что он, по обыкновению, будет
отмалчиваться, слушая, что скажут другие. — Молодой человек, как
выяснилось, работал в частном сыскном агентстве «Монолит». Кристине Борисовне
что-нибудь известно об этом? — повернулся он к Крысе.
— Ну.., да. А что такого? — фыркнула она.
— Подождите, Павел Андреевич. Откуда вы об этом
узнали? — вмешалась Софья.
— В его документах господа из милиции нашли
удостоверение, — ответил Павел. — Но еще до того, как я узнал
наверняка, у меня были подозрения, что молодой человек появился здесь
неспроста. Слишком много вопросов он задавал. Думаю, не только мне. —
Павел обвел всех заинтересованным взглядом.
— Со мной он вообще не разговаривал, — торопливо
ответила Скворцова.
— Так парень был сыщик? — подал голос
Игорь. — Ты же сказала, что вы дружили с детства? — обратился он к
невесте.
— Врала, по обыкновению, — усмехнулся Макс. —
У Крыськи сроду не было друзей.
— Много ты знаешь! — прикрикнула она.
— Тогда расскажи нам о своем друге подробнее, — не
унимался Макс.
— Да пошел ты к черту, — не выдержала
Крыся. — Да, он работает в сыскном агентстве. Кого это касается?
— Так он друг детства или ты познакомилась с ним
недавно и с какой-то определенной целью? — спросила Софья. — Не
вздумай врать. Об этом все равно скоро узнают.
— Не ваше дело, — презрительно отмахнулась Крыся.
