— У Крыси возможностей не в пример больше, —
упрямилась я. На самом деле меня в тот момент занимала не Крыся и не Скворцова,
а совершенно другой человек. — Кстати, очень может быть, что она
действительно кого-то видела, — вздохнула я. — Потому что я застала в
кабинете Артемьева какого-то типа.
— Что значит какого-то? Ты его узнала?
— Если бы…
— Дела… То-то у меня второй день чес по всему телу.
Что-то назревает или грядет. И это «что-то» мне не нравится. Гнать всех гостей
в шею, хоть спать спокойно будем.
— Если верить Сусанне, нас и раньше навещали, —
напомнила я.
— Но какова цель? Неужто рукопись? Бред какой-то Если
народ так и тянет в кабинет Артемьева, там, должно быть, находится что-то интересное.
— И сразу два человека выразили желание покопаться в
его бумагах, — поддакнула я. — Значит, что-то намереваются найти.
— Тихо, — вдруг насторожилась Софья. Я
прислушалась.
Вне всякого сомнения, кто-то опять крался по коридору. Я
быстро подошла к двери и распахнула ее. Коридор вновь был погружен в полумрак,
но на сей раз надпись на двери я заметила и при таком освещении.
Оригинальностью она не порадовала, все тот же кетчуп и то же слово
«Мужеубийца». Софья досадливо плюнула.
— Если об этом дерьме узнают журналисты…
— Стой здесь, — шепнула я и бросилась вниз.
Шаги еще звучали где-то рядом с лестницей, однако в холле
первого этажа я никого не обнаружила и заспешила в крыло, где были гостевые
спальни.
Первая дверь в комнату Павла. Я была уверена, что она заперта,
однако она легко открылась. В комнате горела настольная лампа, в ее свете
постель была хорошо видна. Вроде бы кто-то лежит под одеялом. Только я в этом
сомневалась и решительно шагнула к постели. В то же мгновение Павел приподнялся
и, щурясь, посмотрел на меня, а я вдруг подумала, что валяю дурака, такой тип,
как Павел, вряд ли будет бегать по этажам с бутылкой кетчупа.
— Это вы? — спросил он хмуро. Мое появление
удивления у него не вызвало, и это вновь возбудило мои подозрения.
— Как видите.
— Чему обязан?
— А вы догадайтесь.
Я подошла и, схватив край одеяла, резко дернула, ожидая
увидеть что угодно, к примеру, что Павел будет лежать полностью одетый и даже в
ботинках.
Однако увиденное все-таки произвело впечатление: спать он
предпочитал нагишом и теперь лежал передо мной, как говорится, в чем мать
родила. С усмешкой посмотрел на меня, прикрылся одеялом и, закинув руки за
голову, произнес:
— Не могу поверить, что вы восприняли мое предложение
всерьез.
— Напрасно, я год как вдовствую, — в тон ему ответила
я, прикидывая, как выйти из дурацкого положения. Он сдвинулся в сторону,
хлопнул рукой по матрасу и сказал:
— Тогда прошу.
— Пожалуй, я передумала. — Я повернулась, чтобы
уйти, но он, приподнявшись, схватил меня за руку.
Он молчал, разглядывая меня, и мне вдруг стало не по себе. Я
попыталась выдернуть руку, но не тут-то было.
— Пустите. Я перепутала дверь в темноте, — сказала
я сердито.
— Неужели? И к кому же вы направлялись?
— Не ваше дело.
— Пасынок ночует в другом крыле, — язвительно
сказал он.
— Повторяете сплетни глупой девчонки?
— Девчонка действительно глупая, а ее слова
действительно сплетня, — сказал он спокойно, выпустив мою руку.
— Вот как? Откуда такая уверенность? — Разговор
вдруг заинтересовал меня, и уходить я теперь не спешила.
— Если пасынок и жрет вас глазами.., чего вы морщитесь,
это не мои слова, а глупой девчонки, так вот, хоть он и жрет вас глазами, вы
смотрите на него совершенно иначе. Пожалуй, он действительно заменил вам сына.
Так кого вы искали в темноте?
— Таинственную личность, которая бродит по дому и
оставляет надпись кровью.
— Кровью? — нахмурился он.
— Слава богу, кетчупом.
— И вы решили, что это мог быть я?
— А почему бы и нет? Вы почитатель моего мужа и,
наслушавшись здесь всяких глупостей, вполне могли… — Он засмеялся, а я
спросила, удивляясь самой себе:
— Слушайте, откуда у вас эти шрамы?
— Автомобильная авария. Стекло разбилось, а подушка
безопасности сработала чуть позднее, и все стекла полетели мне в лицо.
— Давно это было?
— Точно уже и не помню.
— А Ирине сказали, что в армии. Зачем соврали?
— Зачем люди врут? — улыбнулся он. — Иногда
без всякой причины. Вам следует быть осторожной, — сказал он, я взглянула
с удивлением, а он кивнул:
— Да-да. Что-то происходит. Я не имею в виду все эти
словесные баталии.., мне не нравится атмосфера.
Назовите это предчувствием.
* * *
— С такими-то друзьями и враги ни к чему, —
бубнила я, поднимаясь по лестнице, но над его словами все же задумалась. В
добрые чувства со стороны Павла как-то не очень верилось, но в одном он, безусловно,
прав: в воздухе пахнет грозой. Предчувствия и мне не давали покоя.
Оказавшись на втором этаже, я невольно вздрогнула, обнаружив
возле двери кабинета Артемьева какую-то призрачную фигуру, но, сделав еще пару
шагов, смогла убедиться, что это Софья, и разозлилась.
— Что ты здесь делаешь? — проворчала я.
Софья всплеснула руками:
— Стою, естественно. Причем довольно давно.
— Какого черта?
— Так ты сама велела.
Я досадливо махнула рукой и вошла в свою спальную, Софья,
разумеется, тоже вошла и возмущенно спросила:
— Ну что?
— Ничего.
— Где ты была? — возвысила она голос.
— У Павла. Судя по тому, что в постели я обнаружила его
нагишом, вряд ли это он развлекался с кетчупом.
— А ты в самом деле на него подумала? — удивилась
Софья, усаживаясь на мою постель. — По-моему, это глупость. Мужик его
характера и комплекции бродит по дому с банкой кетчупа? Ерунда. Вот если бы
кого-нибудь пришили, первым на роль убийцы…
