— Я хочу, чтобы вы наконец сказали, какого черта вам
нужно в моем доме, — все-таки разозлилась я.
— Ответ вас разочарует, — рассмеялся он. —
Кстати, с Ириной мы действительно познакомились случайно. Она милая женщина и
понравилась мне.
— А вашей жене?
— Я не женат.
— Слава богу, у моей подруги есть шанс.
— Вряд ли, — опять улыбнулся он. — Я
испытываю к ней исключительно дружеские чувства. Узнав, что она ваша старая
подруга… Видите ли, я являюсь поклонником творчества вашего мужа.
Вот уж действительно неожиданность. Кажется, глаза у меня
округлились, Павел откровенно наслаждался произведенным эффектом.
— И когда представилась возможность побольше узнать об
этом человеке, познакомиться с людьми, которые его окружали.., я не смог
отказать себе в удовольствии.
— Значит, вы почитатель таланта? — немного придя в
себя, задала я вопрос. — И какая книга вам особенно нравится?
— Надеетесь уличить меня во лжи? — засмеялся он.
— Не надеюсь. Уверена, вы хорошо подготовились и
пару-тройку книг пролистали.
— Мой любимый роман «Колесница богов», — ответил
он, и на его губах появилась то ли усмешка, то ли улыбка, скорее все-таки
усмешка. — Хотя я считаю, сюжет несколько надуман. Согласитесь, довольно
трудно поверить, что герой, знакомый с героиней всего несколько часов, с
готовностью рискует жизнью, чтобы спасти ее. А она потом двадцать лет
разыскивает его и…
— И ничего хорошего из этого не выходит, —
закончила я. — Если бы не весьма реалистическая концовка, сюжет и мне
показался бы малоправдоподобным. Артемьев в шутку называл себя Шекспиром, он
обожал трагедии.
— Прототипы героев существуют в реальности?
То есть подобная история в действительно произошла с
кем-то? — спросил Павел.
— Вряд ли. Насколько мне известно, Артемьев предпочитал
все выдумывать. Впрочем, я не очень-то всем этим интересовалась. Знаете, жизнь
с гением довольно обременительна. Вы меня в самом деле разочаровали, —
сказала я, поднимаясь. — Я думала, вы интересуетесь мной, а у вас большая
любовь к моему мужу. Если желаете, могу подарить вам книги с его автографом.
— С удовольствием. Простите, что заставил вас потратить
столько времени впустую.
— Этого добра у меня сколько угодно, — утешила
я. — Вы лишили меня романтических иллюзий, вот это грустно.
— Уверен, вы это легко переживете. Вы из тех женщин,
которым достаточно взгляда, чтобы лишить спокойствия любого мужчину. И не
только лишить спокойствия, но и затянуть его в любое болото. А я человек очень
осторожный.
— Я не поняла, это что, комплимент? — спросила я,
когда он целовал мне руку.
— Это объяснение, почему я предпочел вашего
мужа, — засмеялся он.
— Будьте счастливы с ним, — засмеялась и я и
поспешила убраться восвояси.
Чувства во мне прямо-таки бушевали. Хотелось поскорее
оказаться в своей комнате, подальше от чужих глаз. Войдя в комнату, я сделала
себе свой любимый коктейль, устроилась в кресле и после пятого глотка понемногу
начала успокаиваться.
Если до этого момента у меня и были сомнения, то после разговора
с Павлом они исчезли. Зато появилась масса вопросов: с какой целью он здесь
появился? Его объяснения гроша ломаного не стоят.
Значит, цель он предпочитает скрывать. Это может быть
опасным? Вряд ли. Если он, конечно, не задумал какую-то пакость. А что, имеет
право, между прочим. Дверь скрипнула, и в комнату без стука вошла Софья.
— Ну что? — спросила она, приглядываясь ко мне.
— Ничего, — ответила я.
— Что значит ничего? Ты потратила на него целый час, а
он не повизгивает радостно, прыгая возле твоих ног?
— Глаз с него не спускай.
Дурацкая улыбка сползла с Сонькиного лица.
— Ты выяснила, что ему надо?
— Скорее всего, мой скальп.
— А где твой, там и мой, — кивнула она. — За
что нам это счастье, не пояснил?
Я хотела ответить, но вдруг передумала. Если Софья сейчас
начнет стенать и охать, это явится тяжелейшим испытанием для моих нервов.
Незачем пугать ее раньше времени.
— Он большой поклонник Артемьева и убежден, что того
отравили.
— Угораздило его помереть не вовремя, да еще
кремироваться. Ларка, ты, главное, не особо бери в голову. Порезвятся и
утихнут. Нам не впервой. — Она подошла, обняла меня и поцеловала в
макушку. — Я тебя люблю.
— Я тебя тоже. А сейчас, будь добра, иди отсюда.
— Лучше поделись со мной наболевшим.
Я изобразила на своем лице непреклонное намерение запустить
в нее бокалом, и она поспешно удалилась.
* * *
С полчаса я наслаждалась одиночеством, потом долг
гостеприимства вновь погнал меня в гостиную.
Оказалось, что гости прекрасно проводят время и без меня.
Молодежь играла в карты, пьяная Аглая в сотый раз рассказывала, каким гением
был мой муж, Павел с Ириной, которая после отдыха выглядела повеселевшей и даже
помолодевшей, с интересом ее слушали, Валентина и Скворцова затеяли спор о
судьбах русской литературы. От группы к группе с очумелым видом бродила Софья и
подливала всем выпивку. Хоботов сидел возле камина и довольно щурился. Я была
уверена, что он уже убрался восвояси, и его присутствие здесь меня слегка
удивило.
Заметив меня, он пустился в долгие рассуждения о последней
гениальной книге Артемьева. Павел неожиданно поддержал его. Я устроилась в
кресле подальше от остальных, сидела там в течение часа и смотрела по сторонам,
точно находилась в зверинце.
— А не поехать ли нам в клуб? — громко предложила
Крыся, весело поглядывая на своих кавалеров.
Она выпила лишнего, успела залить платье вином, но
продолжала рваться к подвигам.
— В такой день? — спросил Макс недовольно.
— Прекрати, — презрительно бросила ему
сестрица. — Нечего разыгрывать из себя страдальца. Вот уж ни за что не
поверю, что смерть отца очень тебя огорчила. Скорее уж обрадовала. Твоя Елена
Прекрасная теперь свободна, и ничто не мешает вам трахаться вполне официально.
