Яков еще раз посмотрел на девушку, но он был слишком зол, потрясен и разочарован, чтобы быть великодушным.
– Хорошо, – кивнул Рик после недолгого молчания. – Я не стану угрозой твоей безупречной репутации и твоим планам на будущее здесь. Я ухожу.
– Ну и, пожалуйста.
– Ты больше никогда меня не увидишь.
– Ага…
– Я желаю тебе счастья.
– И тебе того же…
– Наше с тобой счастье и наше возвращение домой ты предала!
– Ой-ёй-ёй, как страшно.
Внизу послышались шаги, хлопнула дверь, звякнула кастрюля… Прислуга проснулась и теперь спешила по хозяйским делам. Но двое влюбленных не замечали, они были заняты спором.
Джеймс Рик лишь миг прислушивался к легкому шуму внизу, а затем неожиданно перешел на английский:
– Прощайте. И помоги вам Бог!
– Скатертью дорога, – фыркнула Ирис Нортон.
Он решительно шагнул к окну, ловко вскочил на широкий подоконник и растворился в утренней дымке. Дикие заросли кустарника сомкнулись за его спиной.
– Яша… – Только сейчас, когда он действительно ушел, Ирис пожалела о своих словах.
Она одним рывком скинула одеяло, подскочила к открытому окну.
– Яша! Постой!
Солнце пробилось сквозь тонкую пелену тумана, а налетевшей свежий бриз с моря и вовсе разметал остатки поволоки. День обещался быть жарким.
– Яков… – голос предательски дрогнул.
Она машинально закрыла окно на обе защелки, и только после этого разревелась в голос, уже никого не боясь и не стесняясь.
* * *
Спрыгнув на землю и оказавшись в саду, Рик стремительно кинулся прочь. Он не знал точно, но лелеял надежду, что она кинется за ним, и поэтом спешил. Он не хотел слышать – вернись.
– Как же все нелепо! Йех…
Он почти бежал, одной рукой придерживая шпагу, а другой комкая шляпу. Полсотни метров и он услышал… Храп! Рик замер.
– Что еще такое?
Это мог быть кто угодно – садовник, дворник уснувший с вечера под тенью каштана. Может, пербрал малость. Но каково было изумление каптан, когда под деревом он узрел графа Эльсвика, храпевшего в обнимку со своей шпагой. «Что ему тут понадобилось? Или…»
Рик осторожно склонился и проследил за предполагаемым взглядом графа. От каштана хорошо проглядывалось окно Ирис Нортон. Отсюда и до самого дома, только кустарник и второй этаж, как на ладони.
– Проспал ты ее… да и я тоже.
Джеймс развернулся на каблуках и пошел в сторону скрывающейся за платаном калитки.
Глава четырнадцатая
Разлука
Карибское море, остров Ямайка, английская колония, г. Порт-Рояль, август 1686 года.
Утро стояло свежее и необыкновенно прозрачное. Сад шумел за окнами, как лес. Ветер, гуляющий в листве, шевелил шторы у приоткрытого окна. Мэри складывала немногие вещи Ирис в новенький дорожный саквояж.
– Мисс Нортон, куда я должна отправить вещи? – крикнула она. – Мы все еще не знаем ни названия корабля, ни имени капитана.
– В Кайонской бухте нас встретит Дэнни Расвен, штурман Рика, – откликнулась Ирис. Она произнесла это негромко и ровно, как обычно, но Мэри удивленно подняла глаза.
– Вы словно не рады, мисс Нортон. Мы едем домой, и наконец-то отдохнем от всех этих ужасов.
– Помолчи, Мэри, – поморщилась Ирис.
– Вы все еще собираетесь, дорогая? – Эльсвик вошел без стука, потому что стучать было некуда. Двери стояли распахнутыми на обе створки.
– Я не видел вас четыре дня, – произнес он.
– Я не хотела видеть людей и не хотела разговаривать. Теперь все прошло, – ответила девушка и улыбнулась Эльсвику.
– От вашей улыбки хочется плакать, – вздрогнув, проговорил он. – Что случилось?
Граф сделал знак горничной, и Мэри вышла. Он опустился в кресло, мельком глянув на обложку книги.
– Вы ничего не хотите мне сказать? – мягко спросил он.
– Что вы хотите услышать, Джордж? – отозвалась она.
– Ну, например… Что сказал вам капитан Рик, – неожиданно произнес Эльсвик. – Ведь это он был здесь вчера вечером. Он не единственный, кто бродил мимо ваших окон, дорогая, но он не ограничился созерцанием вашего профиля через занавеску… – Эльсвику потребовалось усилие, чтобы произнести это спокойно. Впрочем, он мог и не стараться.
– Он предложил мне сбежать с ним, – соврала его невеста с полнейшим безразличием. – В любую страну по моему выбору. Я отказалась.
– Негодяй! – Эльсвик вскочил, сжимая кулаки. – За такое оскорбление полагается отвечать со шпагой в руке. Когда он ушел?
Ирис посмотрела ему прямо в глаза. «Соврать или сказать правду?»
– Утром.
– Каков подлец! Он Вам ничего не сде…
– Я люблю его, Джордж, – тихо произнесла она.
Эльсвик опустил руки, он все понял и был потрясен.
Ирис подняла на жениха серые глаза. Они были совершенно потерянными. Мгновенно графу припомнилось все: беспокойство Ирис на Золотом острове, когда Рик ушел в ночной рейд, ее нежелание говорить о свадьбе и эти потерянные глаза. Что-то надо было делать. Кричать? Топать ногами? Трясти ее за плечи и требовать объяснений? Или просто замкнуться в холодном молчании? Эльсвик не сделал ни того, ни другого, ни третьего. Он подошел к невесте, осторожно обнял ее и тихо погладил светлые, выгоревшие на солнце волосы.
– Все будет хорошо, дорогая. Не нужно плакать. Вы забудете его, и все будет хорошо. Однако следовало бы его проучить… Вы не подскажете, дорогая, где я могу его найти?
– Он сказал, что я его никогда больше не увижу, – ответила она.
– Ах, вот как! И очень хорошо, – кивнул Джордж. – Он, конечно, спас вам жизнь, но, между нами, это было не слишком подходящее знакомство.
* * *
Пыльная улица, обсаженная растрепанными пальмами, неторопливо спускалась вниз, туда, где возвышались скалы, сжимающие с двух сторон бухту Порт-Рояля, и шумела городская гавань.
Ирис видела ее третий раз в жизни, и, видимо, в последний. Даже от себя она скрывала, что ей нравилось здесь. Ей нравились строгие очертания флибустьерских кораблей, стоявших на якоре. Неутомимые охотники за призами, они были похожи на охотничьих псов: поджарые, с вечно подведенным животом-трюмом и цепкими когтями абордажных крючьев. Ей нравилась праздная толпа на пристани, где мешались языки, расы и обычаи, где мсье в тонких кружевах ручной работы по-приятельски беседовал с полуголым метисом в кожаных штанах.
Ее забавлял вид полупьяных корсаров, обвешенных оружием, как рождественская елка – игрушками. Она не боялась их. Ямайка была единственной гаванью английского «берегового братства», где им нечего было опасаться, ну почти нечего… Сам губернатор бывший корсар, обвиненный, а потом оправданный и возвышенный. Сколько отчаянный голов мечтали повторить этот путь. Жаль только, что в последнее время не было больших войн.
