– Забавляться с собачкой ребенку нельзя, а с кошкой можно? – еле сдерживая смех, уточнила я.
Татьяна Михайловна прищурилась.
– Вы когда-нибудь встречали кота, сидящего на цепи возле будки и лающего на чужих за миску объедков?
– Нет, – ответила я, – не довелось.
Продавщица погрозила мне пальцем.
– Правильно! В каждом дворе на холоде по полкану мается, а киски шикуют в доме на теплой печке, возле миски со сливками. Делайте выводы.
– Прекрасно, – сказала я, – беру двух мурок. Вон они, на второй полке слева, одна серая, другая черная.
Татьяна Михайловна попятилась к стеллажам.
– У них мех химический и легко выдирается. Мелкие части опять же в наличии – глаза и нос пуговички, усы из тонкой лески, можно уколоться. Набивка сплошной поролон, а это канцероген. Избави нас Господь от беды! И у вас ведь мальчики. Хотите воспитать лиц странной ориентации? Альфонсов? Никудышных парней, живущих за счет женщин? Тогда покупайте им кошек. Это я вам как психолог говорю.
В этот момент в моей сумке затрезвонил мобильный.
– Ты где? – спросила Лиза. – Денис вернулся.
– Буду к обеду, – пообещала я и, запихивая сотовый в карман, пошла к выходу.
– Татьяна, вы куда? – крикнула мне в спину продавщица.
Я обернулась.
– Спасибо за консультацию. Я убедилась, что современные игрушки опасны для психического и физического здоровья малышей. Лучше приобрету им красивые шапочки.
– Они тоже произведены из бензина, – занервничала Татьяна Михайловна.
– Спасибо за предупреждение, – отступая к двери, пробормотала я.
– Стойте! Могу еще много всего рассказать, – засуетилась продавщица.
На мое счастье, мобильный снова запищал, и я выскочила на улицу. На сей раз услышала приятный баритон.
– Добрый день, Татьяна Сергеева. Не помешал вам?
– Нет, Никита Трофимов, – ответила я в том же духе, – я нахожусь в магазине.
– У вас выходной? Извините, – быстро произнес Никита.
– Просто перерыв, – объяснила я. – И он уже заканчивается. Слушаю вас.
– Можете приехать? Покажу нечто занимательное, касающееся самоубийства Ванды, – сказал Никита.
Я колебалась пару секунд.
– По телефону объяснить нельзя?
– Нет, вы так не поймете, – заявил Трофимов. – Нам нужно пройти на место происшествия.
– Хорошо, – согласилась я, – в районе обеда буду у вас.
– Какое время у вас обеденное? – серьезно осведомился Никита.
– Около трех примерно, – уточнила я.
– Я жду вас с нетерпением, – раздалось из трубки, затем полетели частые гудки.
– Таня, – закричала Татьяна Михайловна, – куда же вы? Хотите узнать всю правду о детских шапочках?
Я вздрогнула и помчалась к своему джипу, провожаемая воплем продавщицы:
– Никогда не приобретайте младенцам одежду! Она смертельно опасна для их здоровья.
Глава 29
Женщина по имени Марьяна, в присутствии которой Олимпиада открывала дверь своей квартиры, оказалась милой тетушкой с экстремально короткой стрижкой.
Выслушав меня, она задала несколько вопросов, посмотрела на предъявленное удостоверение и сказала:
– Первый раз встречаю сотрудника благотворительного фонда, который приходит на дом к нуждающемуся человеку.
Я спрятала фальшивые «корочки».
– Мы рассматриваем любое заявление о помощи. Но перед тем, как принять решение о выделении денег, тщательно проверяем обстоятельства лично. Лучше один раз увидеть, чем сто раз прочитать о бедственном положении.
– И правильно, – одобрила Марьяна. – Слишком много мошенников сейчас развелось. Ну, пошли. Сразу предупрежу – настраивайтесь на долгое ожидание. Олимпиада очень подозрительная, недавно даже свою дочь не узнала и не впустила. Пришлось той меня из кровати вытаскивать. Уж не знаю, почему Вирова мне доверяет.
Не успела Марьяна позвонить, как за дверью раздался хрипловатый женский голос:
– Кто там?
– Добрый день, Олимпиада Сергеевна, – закричала моя сопровождающая, – Марьяна беспокоит.
– Которая? – осведомилась хозяйка.
– Колпакова, – представилась тетушка.
– Не знаю такую, уходите, – отрезала Олимпиада.
– Господь с вами! – всплеснула руками женщина. – Это же я, Марьяша из ДЕЗа, вы на экран домофона гляньте!
– Ну, вижу, – проскрипела Вирова. – А скажи-ка, какой у меня ковер в гостиной?
– Бордовый, с цветочным рисунком, – отрапортовала представительница домоуправления – лежит посередине, а стол у вас там круглый, на нем ваза с искусственными ярко-красными розами. Очень красивый букет, смотрится как настоящий. Я, когда к вам впервые зашла, его понюхала, а вы засмеялись.
– Так, так… – пробурчала Олимпиада. – А с тобой кто?
Пришел мой черед завоевывать расположение старушки.
– Меня зовут Татьяна. Я из благотворительного фонда. Вам положена бесплатная материальная помощь, я принесла вам деньги.
– Пошли обе вон! – каркнуло из динамика.
Марьяна закатила глаза.
– Олимпиада Сергеевна, родненькая, я у Татьяны тщательно документы проверила и…
– Вон! – повторила милая дама. Потом раздался щелчок.
Коммунальщица посмотрела на меня.
– Извините. Старушка сегодня не в духе, придется вам в другой раз прийти. Случаются у Вировой дни, когда она никого даже в моем присутствии в прихожую не впускает. На всю голову тюкнутая. В прошлом году у нас батареи меняли, так из-за Вировой работы на неделю застопорились. Семь дней всем миром умоляли ее разрешить мастерам войти.
– Может, попробовать снова позвонить? – вздохнула я.
Марьяна махнула рукой.
– Бесполезно. Поверьте, упрямству и вредности Вировой позавидуют все ишаки мира. Приходите через неделю. А лучше найдите другую кандидатку для оказания помощи. Олимпиада не из бедных.
Я распрощалась с Марьяной, села за руль и поспешила к Трофимову.
– Еще раз здравствуйте, Татьяна Сергеева, – улыбнулся Никита, открывая дверь своего особняка. – Давайте прогуляемся по свежему воздуху. Сюда, пожалуйста…
Я не успела издать ни звука. Трофимов же нажал на одну из кнопок, торчащих из ручки кресла, инвалидная коляска, тихо загудев, съехала по пандусу и покатилась по засыпанной гравием дорожке.
– Куда мы направляемся? – догадалась наконец спросить я, когда мы оказались за воротами поселка и стали подниматься на холм.
