Неожиданность была только одна. В деревянном решетчатом
загоне под фок-мачтой, где раньше держали скотину, теперь сидели купленные Логаном
рабыни. Чёрные сбились в кучку и дрожали от страха. Белая, пользуясь тем, что
её развязали, трясла клетку и бранила ужасными словами немногочисленных
слушателей: вахтенного начальника Гоша, дневального матроса и юнгу, которому по
малолетству отпуск на берег не полагался. Словарь у Марты был неисчерпаемый,
фантазия изощрённая. Моряки внимали с восхищением, а подросток шевелил губами,
стараясь побольше запомнить.
Когда мы с Летицией спускались на нижнюю палубу, бешеная
Марта как раз закончила перечислять напасти, ожидающие брюшную полость
слушателей, и нацелила свой гнев ниже.
Девочка заглянула к себе в каюту. Там нас ждала радость.
Пленник спал, но отец Астольф, дежуривший у ложа, шёпотом
сообщил, что господин Грей может двигаться. Он ещё слаб, но чувствительность в
членах восстановилась, теперь больной быстро пойдёт на поправку.
— Слава Богу!
Летиция расцеловала капеллана. Положив покупки, на цыпочках
вышла.
Лицо её посуровело.
— Ну-ка, Клара, полетай где-нибудь.
Она сняла меня с плеча и двинулась в сторону кают-компании.
Судя по прикушенной губе и блеску в глазах, Летиция приготовилась к
окончательному объяснению с капитаном.
Со всех крыльев ринулся я на свой наблюдательный пункт и на
этот раз успел долететь до окна быстрей, чем вошла девочка.
Дезэссар сидел в одной рубахе, чертя на бумаге какие-то
цифры. Когда дверь без стука распахнулась, он быстро накрыл листок шляпой.
— Подлый обманщик, я вытрясу из вас душу вместе с требухой!
— процедила Летиция, воспользовавшись одной из метафор бешеной Марты. — Я всё
знаю! Всю правду!
Я был сбоку и видел, как у Дезэссара загривок наливается
кровью.
— Вы всё знаете?… Но… Откуда? Кто вам сказал?
— Неважно! Вы — бесчестный человек. Выкиньте из головы
бредни о сокровищах! Клянусь, я подам в суд на вашего хозяина за нарушение
контракта. Лефевр сотрёт вас в порошок!
— Плевал я на Лефевра! — заорал Дезэссар, вскакивая. — И на
вас тоже!
— Подлец! Вас посадят в тюрьму!
— Я подлец? — Капитан задохнулся от возмущения. — Нет,
мадемуазель, я-то как раз человек честный! Не то что ваш Лефевр!
— Я не намерена слушать ваши глупости. Сказано ведь: я всё
знаю. Решайте. — Летиция скрестила руки на груди. — Или мы нынче же вечером
отдаём якорь и плывём в Марокко, или… Пеняйте на себя.
Он почесал затылок, изумлённо глядя на разъярённую девицу.
— Но… если вы всё знаете. Зачем вы хотите плыть в Марокко?
Не понимаю!
Теперь уже Летиция уставилась на него с недоумением.
— То есть?
— Раз вы знаете, что ваш отец умер, какого чёрта нам делать
в Сале?
Глава 17
Окончательная ясность
У меня подкосились ноги. А тут ещё корабль качнулся на
волне. Я свалился с окна и чуть не оказался в воде, что было бы скверно — с
намокшими перьями не разлетаешься. Но я успел-таки расправить крылья и вернулся
на прежнее место.
Фердинанд фон Дорн умер?!
Я ничего не понимал. Что уж говорить о бедной девочке?
Когда я вновь оказался наверху, моему взору предстало
удивительное зрелище. Разъярённая Летиция целилась из пистолета, а Дезэссар
пятился от неё прочь.
— Есть ли пределы вашей гнусной лживости? Как вы посмели
сказать такое! Чтоб у вас язык отсох! — бушевала моя питомица.
Но я сразу понял: сказанное — правда.
Вот теперь все события последнего времени действительно
стали понятны. Будто осело облако пыли, и неприглядный ландшафт предстал передо
мной во всей беспощадной очевидности.
Возгласы капитана подтверждали истинность озарения.
— Он заряжен? Уберите палец со спускового крючка! Кремневые
пистолеты иногда стреляют от легчайшего прикосновения! Господи, мадемуазель,
ваш отец действительно умер! Лефевр узнал об этом ещё до вашего приезда в
Сен-Мало! Он решил провести выгодное предприятие: снарядить за ваш счёт
корсарский корабль. «Ласточка» сплавала бы к африканскому берегу, набрала бы
добычи, на обратном пути загрузилась бы оливковым маслом. А что пленник умер —
в этом арматор не виноват. Я с самого начала был против этой подлой затеи! Вы
ведь помните, я пытался выйти в море без вас! Но вы поставили меня в
безвыходное положение…
Бедная девочка выронила оружие и схватилась за виски. На
глазах выступили слёзы. Я знал: её сердце разрывается от горя. У меня в груди
тоже жгло и саднило.
— Почему… почему вы мне всё не рассказали сразу? — только и
выговорила она.
Дезэссар опустил голову.
— Как я мог? Плавание пришлось бы отменить… А сокровища
Джереми Пратта? Вы же знаете о них. Эх, сударыня, такой шанс выпадает раз в
жизни, и далеко не всякому…
Понятно. Лефевр желал надуть госпожу де Дорн, а капитан
решил обмануть своего хозяина. Если б Дезэссар рассказал арматору о предложении
ирландца, Лефевр наложил бы на добычу свою цепкую лапу. А так компаньоном
Логана стал не судовладелец, а капитан. Почти вся команда — его родственники да
свойственники. Единственной помехой для осуществления дерзкого плана был
штурман Пом, соглядатай Лефевра. Но от старика избавился Гарри. Я вспомнил, с
каким озадаченным видом капитан разглядывал покалеченного папашу Пома. Полагаю,
хитрый ирландец сказал Дезэссару: «старика я беру на себя» и, возможно,
пообещал, что обойдётся без убийства. Так всё и вышло, причём именно Логан спас
старого штурмана от удушья. Зачем суеверному Логану лишний «долг» перед
Всевышним?
Вряд ли Летиция в эту минуту, подобно мне, восстанавливала
цепь прежних событий. Девочка была сражена и сломлена. Человек, составлявший
главный смысл её существования, навсегда ушёл. Мне-то хорошо знакомо это
чувство окончательной утраты, когда остаёшься один на один с чернотой
Вселенной.
Я зажмурился, чтобы не видеть страданий моей питомицы.
Громко хлопнула дверь.
Когда я открыл глаза, Летиции в каюте не было. Дезэссар
стоял один, в растерянности, потирая подбородок. Чёрт с ним! Я должен быть
рядом с моей бедняжкой в наигорший миг её жизни! Я должен попытаться её
утешить!
