Наши матросы собрались на палубе, по-собачьи вдыхая запахи
недальнего берега, откуда ветерок доносил пряные ароматы. Все разговоры были о
роме и шлюхах. Отец Астольф увещевал свою паству, напоминая о благих обещаниях
и зароках, данных во время плавания. Общее мнение высказал боцман, почтительно
ответивший капеллану:
— Ежели бы мы не грешили, святой отец, вы остались бы без
работы и куска хлеба. Мы этого не допустим, мы вас слишком любим. Верно,
ребята?
Все одобрительно загудели. Тогда раздосадованный
францисканец нанёс ответный удар:
— Ещё неизвестно, выпустят ли вас на берег. Капитан говорил,
что мы только обновим припасы, и сразу назад.
Команду охватило уныние.
Принаряженный Дезэссар, стуча по палубе тростью, спустился в
шлюпку и отправился нанести обязательные визиты: антильскому
генерал-губернатору, губернатору острова Мартиника, коменданту порта
Форт-Рояль. Первому нужно было передать письма из метрополии, второму —
предъявить корсарский патент и сдать испанских матросов, с третьим договориться
о припасах.
Пока же фрегат стоял под прицелом крепостных пушек, и
высаживаться на берег было нельзя. Толпа зевак собралась на причале,
рассматривая корабль. Потом понемногу разошлась, а матросы всё теснились у
бота, гадая, с чем прибудет капитан.
Он вернулся часа через три, когда в небе уже сияли чудесные
южные звёзды. На севере, даже в ясную ночь, они холодны и тусклы, словно из
тьмы на тебя пялится мириад голодных крыс. Над Мартиникой же звёздное небо
похоже на мантию доброго волшебника, который укрыл вселенную от бурь и невзгод.
Моя девочка тоже ждала на палубе, но с целью, прямо
противоположной чаяниям экипажа. Она — я знаю — хотела напомнить Дезэссару о
его обещании не задерживаться в Форт-Рояле. Как только капитан поднялся по
трапу, Летиция шагнула к нему, но тут из-за мачты вынырнул Гарри Логан и
отодвинул её плечом:
— Минутку, доктор. Мне нужно потолковать с ним наедине.
— Мне тоже!
Дезэссар перевёл взгляд с ирландца на неё и строго сказал:
— Штурман на корабле важнее лекаря. Можете зайти ко мне
позже.
— Обязательно зайду!
Кто-то из матросов, сняв шапку, спросил:
— Прощения просим, капитан, а на берег-то как?
— Бросайте жребий. Одна смена до утра, другая с утра до
вечера. Но учтите, черти: кто напьётся до одури — отведает линьков, — обронил
он и, взяв под руку Логана, повёл его в кают-компанию под троекратное «ура!»
ликующей команды.
— Ах так?!
От ярости Летиция топнула ногой и двинулась вслед за
Дезэссаром так быстро, что я чуть не свалился с её плеча.
Мы встали перед запертой дверью, из-за которой еле
доносились голоса. Логан шелестел что-то неразборчивое, зато капитан некоторые
фразы произносил громко — их-то, собственно, мы и слышали.
«Ты у меня не отвертишься, скотина, — шептала Летиция. —
Одна смена до утра, другая до вечера! Подлый обманщик! Ну я тебе покажу! Я
пойду к губернатору! Я…»
Тут Дезэссар за дверью рявкнул:
— Не мог я их не отпустить! Так и до бунта недолго. К
послезавтрашнему утру протрезвеют — тогда и отправимся.
«Логан на моей стороне!» — обрадовалась девочка.
Штурман опять что-то тихо сказал, и снова раздался сердитый
возглас Дезэссара:
— Или оно всё ещё там, или его там уже нет! Что меняет один
день? Если пассат задует в правильном направлении, мы окажемся на месте через
двое суток!
«Так быстро? — поразилась Летиция. — Не может быть! Здесь
что-то не так…»
Вскоре ирландец вышел. Увидев лекаря, он остановился,
зачем-то оглянулся на кают-компанию и еле слышно сказал:
— Эпин, дружище, пришло нам время поговорить начистоту. Я
хочу сообщить вам кое-что очень важное. Но не на корабле. Едем на берег с
первой шлюпкой.
Вид у штурмана был не такой, как всегда. Глаза блестели,
губы подёргивались, словно от нетерпения или радостного предвкушения. Я
объяснил себе это тем, что Гарри ждёт-не дождётся встречи с любимым сыном.
Слова Логана девочка пропустила мимо ушей. Она думала только
о предстоящем объяснении с Дезэссаром, поэтому лишь кивнула.
— Посиди здесь. — Летиция посадила меня на перила лестницы и
вошла в кают-компанию одна.
Как бы не так! Я не собирался пропускать такой интересный
разговор. Минуту спустя я уже сидел на окне, с внешней стороны — подглядывал и
подслушивал.
Моя питомица стояла перед столом и размахивала перед лицом у
сидящего Дезэссара пальцем:
— …немедленных объяснений! — услышал я самую концовку её
короткой гневной речи.
Дезэссар снял парик, вытер стриженую голову обшлагом. Потом
вспомнил о благородных манерах, проделал то же самое платком.
— Тут вот какая штука, сударыня, — медленно начал он. — Дело
в том, что за время плавания «Ласточка» здорово обросла водорослями. Её нужно
ставить в док. Кренговать, килевать и так далее. Это займёт немало времени.
Поэтому у меня к вам предложение. Я на берегу поговорил с одним человеком. Это
капитан барка «Счастливая камбала» из Тулона, имя его Этьен Бонэ. Очень
почтенный господин, с отменной репутацией. Он согласен доставить вас в Сале и
выполнить все обязательства по вашему договору с господином Лефевром. Само
собой, оплату я беру на себя. Поверьте мне, так оно получится быстрей. Это
честное предложение.
Я слышал про Этьена Бонэ — о нём в моряцких кругах
действительно шла хорошая слава. На месте Летиции я бы обрадовался возможности
расстаться с «Ласточкой» и её не вызывающим доверия капитаном.
«Соглашайся, соглашайся!» — постучал я клювом по раме.
Оба, вздрогнув, оглянулись на меня.
— А, это ваш попугай, — пробормотал Дезэссар.
Летиция же сказала: «Кыш!», чем здорово меня обидела. Что я
ей, ворона с помойки?
Девочка была вне себя от ярости. Перегнувшись через стол,
она не закричала — зашипела:
— Вздумали от меня избавиться?! Как бы не так! Я пойду к
губернатору! Я покажу контракт, и вам придётся его выполнять! В Барбарию меня
повезёт «Ласточка», безо всяких отсрочек! Чистить брюхо от водорослей будете в
Сен-Мало!
