— Вы, верно, думаете, что я заберу всё себе? Нет,
мадемуазель. Одного богатства мне мало. Я хочу быть дворянином и готов за это
хорошо заплатить. Вернувшись в Сен-Мало, я расстанусь с мсье Лефевром. Я
снаряжу собственный корабль, совсем небольшой. Если водоизмещение корсарского
судна меньше 70 тонн, а экипаж меньше двадцати человек, брать с собой
адмиралтейского писца необязательно. Мы поболтаемся в море месяц-другой.
Захватим какой-нибудь английский корабль. А на нём — вот чудо — обнаружится
сундук с драгоценностями. — Дезэссар потряс мехом, который ни на минуту не
выпускал из рук. — Добычу я, как положено, зарегистрирую в адмиралтействе.
Треть пойдёт в королевскую казну, треть достанется мне как владельцу корабля, а
треть пойдёт экипажу. Я запишу в команду мичманами и юнгами своих четверых
сыновей и восемь племянников, да пару свойственников. Согласно традициям, если
сумма королевской доли превышает миллион ливров, капитан может ходатайствовать
о дворянском патенте. Суну кое-кому в адмиралтействе и геральдической палате
тысяч пятьдесят или сто, и всё устроится. Поселюсь близ Сен-Мало, построю себе
замок и забуду о море!
Не уверен, что Летиция слушала блаженные разглагольствования
капитана. Она не сводила глаз с приближающейся лодки — вернее, со скованного цепью
человека, что сидел на корме подле рулевого.
— Какого чёрта с ними увязался поп? — спросил вдруг
Дезэссар, нахмурившись.
Среди матросов темнела ряса отца Астольфа.
Он первым спрыгнул в переливающуюся искорками чёрную воду и
решительно направился к капитану.
— Я не позволю оставить человека на необитаемом острове! —
закричал добрейший францисканец. — Именем Господа, заклинаю вас не совершать
подобного злодеяния! Или же — так и знайте — я тоже останусь здесь!
Благородные порывы иногда бывают исключительно некстати,
подумал я. Только усложняют всем жизнь, создавая излишние трудности.
Пока Дезэссар втолковывал капеллану, что изменил своё
первоначальное намерение и пленник будет доставлен на Мартинику, Летиция отвела
лорда Руперта в сторону и стала делать вид, будто осматривает его.
Там было, что осматривать. Вблизи стало видно, что лицо Грея
разбито, изо рта течёт кровь.
— Я не люблю, когда меня куда-то волокут, ничего не
объясняя, — с достоинством молвил пленник. — Пришлось дать кандалами по башке
нескольким грубиянам. Но их было слишком много. Они вытащили меня на палубу и
скинули в шлюпку. Если б я знал, что меня везут к вам, я бы не сопротивлялся.
Матросы остались в лодке, затянув всегдашнюю балладу про
сокола и ласточку. А я смотрел на мою питомицу и её любимого. На сердце было
тяжело.
Непостижимая вещь красота. Лорд Руперт был в изорванной
одежде, избитый, в синяках и ссадинах, но его лицо, озарённое серебряным
светом, всё равно было прекрасным. Есть люди, очарование которых невозможно
испортить ничем. А может быть, я просто смотрел на Грея глазами Летиции, то
есть глазами любви.
С другой стороны на мою девочку я ведь тоже глядел с
безмерным обожанием, однако отлично понимал, что вид у неё прежалкий. После
поединка, многократных падений, отчаянного барахтанья в трясине Летиция была
вся покрыта кровоподтёками и царапинами. Один глаз наполовину заплыл,
ушибленное ухо потешно оттопыривалось, волосы слиплись, на шее синела полоса —
след от лапищи Чёрной Королевы.
Как назло, ещё и матросы нынче с особенным чувством выводили
безысходный припев:
Ни взмыть, ни прижаться к его крылу
Вовеки — она это знает.
Ведь ласточка жмётся к земле, ахой!
А сокол высоко летает!
Срывающимся голосом Летиция объяснила пленнику, что его
ожидает, и сунула ключ от оков, который успела взять у капитана.
Девочка смотрела на лорда Руперта долгим и жадным взглядом,
будто хотела запомнить этот миг навсегда, до конца дней. Я с тоской чувствовал,
как в её душу капля по капле проникает горькая отрава. Этот яд никогда не
истает; он будет вечно бередить сердце и не позволит моей питомице найти
счастье ни с каким другим мужчиной. Другого просто не будет. И то сказать, где
найдёшь мужчину, способного сравниться с Рупертом Греем? Будь проклят день,
когда я увидел на мостике алокрылого фрегата человека с каштановыми волосами!
На шлюпке пели:
Он реет высоко, поверх облаков,
Полёт его светел и смел.
Ах, где узкокрылой тягаться с ним,
У каждого свой предел.
Если б девочка могла меня понимать, я бы сказал: «Не надо
убиваться. Расставание — не самое страшное, ибо после него остаётся память.
Какое богатство может нажить тот, кто хорошо прожил жизнь? Некоторое количество
дорогих воспоминаний. В конце всё равно каждый уходит в одиночку. Но чем больше
у тебя драгоценных воспоминаний, тем удачней сложилась твоя судьба. В старости
ты будешь перебирать эти моменты, словно алмазы и изумруды».
— Вы позаботились обо мне, — сказал лорд Руперт. — Но что
станется с вами? Ваш отец умер, замок заложен. Вам некуда вернуться.
Она воскликнула с деланной весёлостью:
— Обо мне не беспокойтесь. Я сумею выкупить Теофельс. Буду
сидеть у окна, смотреть на поля и леса, которые после тропиков уже не будут
казаться мне такими зелёными, и вспоминать… свои приключения.
Её голос дрогнул, но улыбка стала ещё шире.
— Поклянитесь именем Господа, что ваши люди доставят этого
человека в Форт-Рояль! — донёсся до моего слуха возглас отца Астольфа.
Я подскакал ближе к Летиции и Грею, чтобы не пропустить ни
слова из их разговора.
— Вы не похожи ни на одну из известных мне женщин, —
озадаченно проговорил лорд Руперт. — А я за тридцать лет повидал немало
представительниц вашего пола. Полагаю, таких, как вы, на свете больше нет. Если
бы я…
Он запнулся, что было на него совсем непохоже.
Что он хотел сказать? Наверное, что-нибудь галантное — ведь
он не наивен и отлично знает, что нравится слышать девушкам, даже некрасивым.
Ну прояви великодушие, скажи что-нибудь ни к чему не обязывающее, мысленно
взмолился я. «Если бы я встретил вас при иных обстоятельствах». Или, ещё лучше:
«Если бы я был вас достоин». Тебе это ничего не стоит, а она будет помнить
каждое слово, старясь под каменными сводами своего серого замка.
А может быть, и хорошо, что Грей не договорил. Теперь
девочка была вольна домыслить что угодно. Главное, что у любимого затрепетали
ресницы и осёкся голос.
