Великанша вернулась туда, где валялся оглушённый Логан,
легко перекинула его через плечо и принесла к болоту.
— Не надо! — всхлипывала Летиция. — Вытащите меня!
Пожалуйста!
Я тоже просил как только мог, даже голос сорвал. Грязь уже
доходила девочке до плеч.
Держа ирландца на весу, Шаша остановилась и рассудительно
сказала:
— Зачем? Мои мужчины все умирать. Женщины им не нужны. Мне
тоже. Мне нужны мужчины, мужчин больше нет. — На глаза Чёрной Королевы
навернулись гигантские слёзы. Она сердито смахнула их и рявкнула. — Вы, две
колдуньи, их убивать! Теперь обе тонуть!
Тогда Летиция поменяла тактику, поняв, что мольбами ничего
не добьётся.
— Да, я колдунья! — крикнула она. — Большая колдунья! Это я
заколдовала вас! Но я могу…
Не дослушав, Шаша с рёвом швырнула ирландца на землю и
ринулась к трясине:
— Ты не тонуть! Я рвать тебя пополам!
— Смотри! Смотри!
Палец Летиции указывал на бесчувственное тело. У Гарри
задралось платье выше пояса, так что недвусмысленно обнаружилась его половая
принадлежность.
Чёрная Королева обернулась и замерла. Её двойной подбородок
отвис, красный язык растерянно шарил по пересохшим губам.
— Видишь, какая я великая колдунья? Я превратила свою
подругу в мужчину! Вытащи меня!
Недоверчиво Шаша присела на корточки и проверила, не
мерещится ли ей чудесное превращение. На лице великанши появилась нежная, почти
девичья улыбка.
— Да, теперь это мужчина, — сказала она. — Но моя один
мужчина мало. Я тебя вынимать, если ты тоже превращать себя мужчина. Или ты
тонуть. Зачем мне женщина?
— Я сделаю ещё лучше, — пообещала Летиция, задирая голову —
болотная жижа доходила ей уже до шеи. — Я расколдую твоих мужчин обратно.
Королева улыбнулась ещё шире:
— Очень хорошо. Тогда можешь оставаться женщина. Мои мужчины
хотеть женщина.
Всякая другая, находясь в положении моей питомицы,
немедленно согласилась бы — на что угодно, лишь бы поскорей выбраться из топи.
Но честная девочка даже тут не покривила душой.
— Нет, я не стану женщиной твоих мужчин. Ты меня отпустишь.
Тогда Шаша ступила одной ногой в воду, протянула свою
огромную ручищу и пятернёй обхватила Летицию за локоть, чтобы та погодила
тонуть.
— Ты колдунья, ты умный, думай сам, — сказала она. — Моя
нравится красноголовый мужчина. Он очень красивый. Другие мужчины ревновать и
скучать. Моя давать им тебя, и они довольны. Ты тоже довольный. Двенадцать
хороший мужчина! Нет, — заключила она, — моя не могу тебя пускать.
— А если всех вас отпущу я? — вкрадчиво произнесла Летиция,
снизу вверх глядя на ту, от которой зависело её спасение. — Домой, в Африку?
— Куда? — переспросила Шаша. — Что такой «Африка»?
Летиция начала ей объяснять, но тут силы меня оставили.
Сказались последствия удара и волнение. Закружилась голова, я ощутил
невыразимую слабость и лишился чувств.
* * *
О дальнейшем ходе событий я могу лишь догадываться. Их
свидетелем я не был.
После всех потрясений, после полученной травмы я был
нездоров. Ночь я проспал мёртвым сном, а когда пришёл в себя, оказалось, что я
лежу на песке, заботливо прикрытый пальмовым листом. Рядом шелестели волны,
раздавался мерный скрип.
Приподняв крылом лист, я увидел поразительную картину.
Был прилив, уровень воды поднялся выше середины рифов,
обрамлявших лагуну. В тридцати шагах от кромки вялого прибоя, покачивалась на
волнах шхуна, которая ещё вчера казалась прочно засевшей на мели. В первую
минуту я не понял, кому и как удалось вытащить её из песка, но потом увидел
привязанные к корме канаты.
По палубе и вантам сновали чёрные голые матросы. Кто-то
катил бочку с водой, кто-то неумело, но усердно тянул за трос. Моя девочка
стояла на мостике, отдавая распоряжения. Рядом, обмахиваясь веткой, сидела
Чёрная Королева и переводила команды своим подданным.
Я не мог взять в толк, что происходит. Летиция уплывает с
дикарями в Африку? Но она не умеет управлять судном, не знает навигации!
Выполз я из своего импровизированного укрытия, попробовал
взмахнуть крыльями — получилось. Они высохли и были достаточно крепки для
полёта.
Что ж, в Африку, так в Африку. Куда моя девочка, туда и я!
Минуту спустя я был на шхуне. Сел на кормовой фонарь,
осмотрелся.
Выяснилось, что с берега я разглядел не всех, кто находился
на мостике.
Летиция стояла, Шаша сидела, но был тут ещё один человек,
который лежал.
Гарри Логан, бледный и измученный, валялся на палубе,
прикованный к ноге королевы длинной тонкой цепью — должно быть, раньше на ней
держали «чёрный товар».
— Что теперь? — спросила его Летиция.
Штурман слабым голосом ответил:
— Всё готово к отплытию. — Осталось только крутить капстан и
поднимать паруса. — Он послюнил палец, ловя направление ветра. — Потихоньку.
Хватит форстакселя и кливера…
— Двоих человек вон к той штуке, вертеть палки, — объяснила
Летиция королеве. — Ещё двоим тянуть вон за те верёвки.
Шаша рявкнула:
— Шатумба зандези уммарда! Кондола му ругнуда дангале кенде
лабасеси! Шанда, шанда!
Удивительно, но всё получилось: якорь был поднят, парус
постепенно разворачивался и наполнялся ветром. Ровный, свежий пассат дул в
восточном направлении, как и полагается в этом сезоне. Ветер дул в сторону
Африки и, если не случится какой-нибудь природной аномалии, через две-три
недели доставит Шашу и её людей к родным берегам.
— Э??ин, не оставляй меня с этим чудовищем, — разбитым
голосом попросил Гарри. — Ты не представляешь, что она со мной проделывала этой
ночью! Не знаю, как я только остался жив!
Чёрная красавица любовно потрепала беднягу по рыжему
затылку. Он вжал голову в плечи, всхлипнул.
— Жоли-ду пти ом, — проворковала Шаша. — Боку плезир пандан
вояж.[41]
Ло??ан заплакал.
