– Слушай! – Лолины глаза сияли золотистым
светом. – Я все поняла! Прадед закопал где-нибудь все свое добро, потому
что боялся, что детки пустят его по ветру. Или отберет кто – время беспокойное
наступало. Ну не важно, может, у него в голове от старости помутилось. Но как в
сказке, перед смертью вызвал своего старшего сына и сказал: «Так, мол, и так,
камешки в укромном месте в тайнике, к которому укажут дорогу эти серебряные
часы. Никому про это не говори, сын мой любимый, береги фамильные ценности».
– Ну и правда, сказки какие-то ты рассказываешь! –
После обеда Леня был в прекрасном настроении и только поэтому благосклонно
слушал Лолины бредни.
– Ничего не сказки! – пылко отвечала Лола. – К
твоему сведению, давно доказано, что в сказках все правда, у древних славян все
так и было. Избушка на курьих ножках – это специальный помост на сваях, где
покойников оставляли в лесу. А Баба-яга костяная нога – этот самый скелет и
есть! Бой на Калиновом мосту – это такой мост, плетенный из гибких веток
калины, через речку.
– Умная, ты, Лолка, – уважительно сказал Леня, –
образованная.
– Это когда я на первом курсе на детских утренниках
подрабатывала, пришлось почитать… – призналась Лола.
– Неужели Бабу-ягу играла? – развеселился Маркиз.
– Нет, Иванушку…
– А вот тогда скажи, что же такое Змей Горыныч? По-твоему,
древние славяне успели с динозаврами пообщаться?
– Ты ужасный человек! – со слезами вскричала
Лола. – Только бы насмешничать! У самого нет никаких плодотворных идей,
так послушал бы меня!
– Ну не сердись, – примирительно сказал Леня и погладил
Лолу по руке. – Только я пока не понял, что ты конкретно предлагаешь!
– Вот интересно! Я битый час об этом толкую, а ты
тормозишь! – удивилась Лола. – Я считаю, что нужно пойти в подвал
того дома, где был магазин прадеда, и посмотреть, нет ли там чего интересного.
– Так просто пойти, наугад, без всяких ориентиров?
– А что такого? – Лола сделала вид, что
удивилась. – Ведь тот тип, что хотел купить у Михаила часы, готов был
дорого за них заплатить. Потом нанял уголовников, чтобы выкрасть часы, да если
бы нужно, он мог бы и убить! Значит, они ему очень нужны, так? Значит, он твердо
знает, что часы – это путь к сокровищу, иначе зачем прадед их оставил? Скажи
лучше, что тебе неохота выходить из дома после сытного обеда!
Маркиз, который не хотел признавать Лолину правоту именно по
этой причине, тут же рассердился на Лолу. Не может оставить человека в покое
хоть на полчаса!
Он ушел в свою комнату и, преодолевая дремоту, сделал
несколько телефонных звонков.
– Уговорила! – сообщил он заглянувшей в комнату
Лоле. – Едем завтра! Только тебе туда нельзя, Ухо занят, я Михаила позвал,
пускай поработает, я ему потом скидку сделаю…
Время совершило круг. Большая Морская улица сменила
название, сделавшись на полвека улицей Герцена, а потом снова вернула себе
историческое имя. Теперь в первом этаже дома номер тридцать шесть располагалась
дорогая кофейня с экзотическим названием «Монтесума». Интерьер заведения вполне
соответствовал названию: оштукатуренные стены были украшены ярким индейским
орнаментом и ацтекскими масками, по углам зала красовались каменные идолы с
кровожадными узкоглазыми лицами.
По утреннему времени кофейня почти пустовала, только унылый
московский командированный в полосатом пиджаке потягивал отдающий веником
дорогущий южноафриканский чай, дожидаясь, когда откроется нужная ему контора.
Неожиданно двери кофейни широко распахнулись, и на пороге
возникли два типично отечественных персонажа, на чей счет ни у кого не могло
возникнуть сомнений: грязные засаленные комбинезоны с загадочной надписью
«Ленмурпур», несвежие физиономии, шерстяные шапочки сомнительного
происхождения, явно недавно побывавшие под колесами автомашины, и допотопные
фанерные чемоданчики с инструментами выдавали в них слесарей-сантехников. На
ногах одного из них были разбитые кроссовки «Динамо», другой был обут в
безразмерные резиновые сапоги. Физиономию одного из сантехников украшал
огромных размеров синяк.
– Эй, мужики, вы куда претесь? – бросился навстречу
пришельцам официант Григорий, по совместительству
администратор-вышибала. – Вы чё, с дуба рухнули?
– Отвянь! – Старший из сантехников величественным
жестом отодвинул представителя администрации со своего пути. – Не видишь,
сантехники мы!
– Да вижу я! – вызверился Григорий. – Про вас все
за версту видно! Вас кто сюда звал? Вы же мне всю публику распугаете! Если что
надо, приходите в нерабочее время!
– В нерабочее время? – переспросил старший
сантехник. – Нерабочее время – оно потому и называется нерабочее, что в
это время мы с Мишаней не работаем!
– А сейчас я вас не могу допустить! – упорствовал
Григорий. – Сказано вам – публику распугаете!
– Где та публика? – Сантехник окинул взглядом пустой
зал, на мгновение задержавшись на москвиче. – Вы ее давно уже ценами
своими распугали!
– Сказано – не пущу! Ждите, пока хозяин приедет, с ним
разговаривайте!
Командированный забеспокоился, оставил недопитый чай, бросил
на стол деньги и бочком покинул заведение под тоскливым взглядом
администратора.
– Он не понимает, Мишаня, – повернулся старший
сантехник к своему напарнику, – придется ему объяснить.
С этими словами он сгреб белоснежную рубашку Григория
грязной пятерней, доверительно приблизил к себе его порозовевшее от волнения
ухо и во весь голос гаркнул:
– Сигнал был, понятно? С минуты на минуту у тебя тут фановые
трубы на фиг прорвет! И все ихнее содержимое вытечет непосредственно в зал! В
режиме наводнения, ясно? Как у Пушкина! В школе проходил? Вот тогда точно вся
публика разбежится!
Григорий испуганно охнул и отлетел от сантехника как
ошпаренный.
Победоносная парочка величественно проследовала через зал и
вошла в помещение с доступной каждому надписью «WC» на дверях.
Туалет кофейни тоже был выдержан в экзотическом ацтекском
стиле и поражал своим монументальным размахом.
Начать с того, что отведенное под него помещение было
чрезмерно просторно. Унитаз был вмурован в настоящую скалу, вместо скромной
кнопки слива была предусмотрена основательная каменная рукоять, а когда
посетитель дергал за нее, сверху, со скалы, низвергался самый настоящий
водопад. У слабонервных от такой немыслимой роскоши могла сделаться истерика.
Однако «сантехники», войдя в помещение туалета, не проявили
никакого интереса к его замечательному оборудованию. Заперев за собой дверь,
они внимательно огляделись. В дальнем углу помещения обнаружилась небольшая
дверца, запертая на висячий замок. Старший из «сантехников» под удивленным
взглядом своего спутника ковырнул этот замок ногтем, после чего без проблем
открыл дверцу. За ней оказались ступени, уходящие в темную глубину подвала.
