– Ну хорошо, пусть оно сиреневое… пусть даже лиловое, если
вам угодно, но я должен точно знать, что на свадьбе вы будете именно в нем…
– Разумеется, нет! – холодно произнесла дама. –
Эта девушка совершенно права, мы не можем на свадьбу прийти в поношенном
платье! Вы бы еще предложили нам купить одежду в магазине секонд-хэнд! Это
все-таки свадьба моего единственного сына!
Воспользовавшись неразберихой, Маркиз высунулся из-за
бобровой плотины и вполголоса окликнул Лолу.
С первого раза она его не расслышала, и ему пришлось
повторить гораздо громче.
Наконец Лола повернулась и удивленно уставилась на своего
компаньона:
– Ленечка, а что это ты тут делаешь?
Маркиз прижал палец к губам и поманил Лолу.
Она оглянулась, убедилась, что распорядитель занят
конфликтом с матерью жениха, и юркнула за витрину с бобрами.
– Так-так, – зловеще прошипел Маркиз. – Значит,
для работы у нее нет времени! Умотала с утра пораньше из дома, ничего не
сказала… Или мы больше не компаньоны?
– Тсс… – одернула его Лола. – На нас смотрят… И что же
ты тут делаешь? – повторила она свой вопрос. – Следишь за мной?
– Вот еще! – фыркнул Леня. – Больше мне делать
нечего! Я сам мог бы задать тебе тот же самый вопрос, но понаблюдал немного за
тем, что здесь происходит, и уже знаю: ты здесь маешься дурью в компании
богатых идиотов…
– Но-но! – оборвала его Лола. – Я бы попросила!
Это все-таки свадьба моей подруги…
– Ну, не совсем свадьба, а только репетиция, – поправил
ее Маркиз. – И не такая уж близкая подруга… напомни-ка, сколько лет ты с ней
не встречалась?
– Ну… – Лола замялась. – В конце концов, мои отношения
с подругами тебя абсолютно не касаются!
– Молодой человек, – раздался вдруг за спиной Маркиза
строгий голос, – что это на вас надето?
Леня вздрогнул и оглянулся. Позади него стоял распорядитель
торжества, надувшийся от возмущения и сделавшийся еще больше похожим на
пингвина.
Маркиз невольно оглядел свое отражение в бобровой витрине.
Вроде бы он был одет достаточно прилично – выбеленные джинсы и спортивный
пиджак от Армани, замшевые мокасины от малоизвестного, но многообещающего
испанского дизайнера…
– Чем вас не устраивает моя одежда? – спросил он с
плохо скрытой обидой. – Кажется, в этом пиджаке я не ночевал на вокзале,
он не порван, и никаких пятен на нем нет…
– Пятен? – переспросил «пингвин». – При чем здесь
пятна? Ведь все гости были предупреждены о дресс-коде! На репетиции костюмы
должны быть вечерними!
– Так я не гость! – с раздражением отозвался
Леня. – Я рядовой посетитель музея, а для посетителей никакой дресс-код,
кажется, не предусмотрен! Или я отстал от жизни, и теперь для посещения
Зоологического музея необходим смокинг? А в чем же тогда посещать Эрмитаж?
– Посетитель?! – в ужасе воскликнул
распорядитель. – Безобразие! – И он так быстро замахал маленькими
ручками, что, казалось, еще немного, и взлетит.
От входа к нему уже семенила перепуганная служительница в
зеленом пиджаке.
– Безобразие! – «Пингвин» повернулся к ней. –
Разве я могу работать в таких условиях? Моя работа творческая! Мне обещали, что
на время репетиции эта часть музея будет закрыта! Что здесь не будет никаких…
посетителей!
Последнее слово он произнес с таким отвращением, как будто
это было грязное ругательство. Выдержав небольшую паузу, он указал на Маркиза
толстым и коротким указательным пальцем и добавил с трагическим пафосом:
– Как сюда попал этот человек?
– Извиняюсь… – залепетала служительница. – Я его
предупреждала… я ему говорила… а он под шнур…
– Меня не интересуют ваши оправдания! – рокотал «пингвин». –
Мне нужно работать! Мы оплатили аренду вашего музея и вправе рассчитывать на
понимание!
– Не беспокойтесь! – лепетала служительница, поочередно
то краснея, то бледнея. – Его удалят…
Она смотрела на Маркиза сердито, понимая, что ей сейчас
достанется по первое число. А может быть, даже по второе. К месту событий уже
приближался администратор музея, высокий тощий мужчина с желтым раздраженным
лицом печеночного больного и удивительно зоологическим именем Лев Тигранович.
– Не беспокойтесь, я уже удаляюсь! – сообщил Маркиз с
широкой обаятельной улыбкой. – Меня уже нет! Я всего лишь хотел взглянуть
на мышь-малютку! Это мое тотемное животное…
И он показал на витрину, где росли густые высокие травы. И
прямо на колоске было прилеплено крошечное травяное гнездышко размером с
катушку для ниток. В этом гнездышке мышь-малютка выкармливала своих мышат. Но
их не было видно, только внизу бегали взрослые крошечные мышки.
Леня привычно умилился.
– Что здесь происходит? – сухо проговорил Лев
Тигранович, уставившись на свою подчиненную. – Вам что – не нравится ваша
работа? Мы это можем быстро исправить!
Тем временем Маркиз быстро шептал на ухо Лоле:
– Раз уж ты здесь, поработай на общее благо! Найди чучело
занзибарского водосвина и выясни, кто с ним в последнее время имел дело…
– Чье чучело? – изумленно переспросила Лола.
– Зан-зи-бар-ского во-до-сви-на! – отчетливо прошипел
Леня.
– Господи! – вздохнула Лола. – Ну и название! Ты
ничего не перепутал?
– Ничего! – И Леня с лучезарной улыбкой повернулся к
музейному администратору: – Я уже ухожу, меня уже нет! А ваша дама ни в чем не
виновата, она столкнулась с обстоятельствами непреодолимой силы!
И с довольным видом он удалился из зала.
Проводив нарушителя победным взглядом, свадебный режиссер
громко хлопнул маленькими пухлыми ладонями и провозгласил:
– Порядок восстановлен! Продолжаем работать!
Однако выяснилось, что за то время, что он разбирался с
посторонним, мать жениха, раздраженная его неуступчивостью, применила
испытанный метод борьбы за власть – почувствовала себя дурно. Так что теперь
она полулежала в кресле рядом с витриной, где выглядывали из нор удивительно
натуральные чучела шиншилл, и ее обмахивала музейным буклетом лучшая подруга.
– В чем дело? – осведомился распорядитель.
– Вы довели ее до сердечного приступа! – сообщила
подруга злобным голосом.
– Мне нехорошо… – слабым голосом проговорила страдалица,
бросив взгляд в большое зеркало на противоположной стене и убедившись, что
хорошо смотрится на фоне ценных пушных зверьков.
В итоге в репетиции бракосочетания пришлось сделать перерыв.
Воспользовавшись этим, Лола выскользнула в соседний зал и двинулась между
витринами, читая этикетки с названиями животных.
