— Почему ты здесь, в моих объятиях? — прозвучал шепот в ночи.
Не открывая глаз, Катриона покачала головой, не в силах сосредоточиться. Она прикусила губу, сдерживая стон. И тут же ахнула, когда Ричард проник глубже, а затем вскрикнула от разочарования, когда он внезапно подался назад. Потрясенная, она потянулась к нему…
Громадные ладони подхватили ее, перевернули и поставили на колени спиной к нему. Его руки были везде — трогали, гладили, сжимали, пока ее грудь сладко не заныла, кожа не порозовела, а внутри все не превратилось в пылающее горнило.
Склонив голову, Ричард прикусил ее ухо.
— Нагнись.
Он придержал ее за бедра и, когда она подчинилась, скользнул в нее легко и плавно. Выгнувшись в чувственном восторге, Катриона закрыла глаза и повела бедрами, сомкнувшись вокруг него, как горячая перчатка.
Ричард судорожно выдохнул, в очередной раз напомнив себе, что должен быть беспощадным, если хочет выяснить, что стоит за ее поступком. Но как только его ладони, скользнув по округлым плечам, накрыли ее тугие груди, его решимость заметно поубавилась.
Даже Катриона не поклонялась своей Госпоже так, как поклонялся Ричард своей колдунье. Он был жрецом в ее храме и вместе с тем беспомощным рабом, с каждой лаской, с каждым проникновением увязая все глубже. Он становился жертвой собственных страстей, которые привязывали его к ней не только телесно, но и духовно. И готов был подчиниться, сдаться на ее милость, словно в глубине души знал, что она его половинка и его спасение.
Опустив взгляд, Ричард заметил родинку на ее правой ягодице — малиновую отметину в форме летящей бабочки. Размером с ноготь, она четко выделялась на нежной коже.
Прерывисто дыша, он плотнее обхватил ее бедра. Вид ее гладкой спины и упругих ягодиц завораживал. Снова и снова входя в ее лоно, Ричард подводил ее к сокрушительному взрыву. Катриона всхлипывала от мучительного томления. Он довел ее до последней ступени… и резко отстранился.
Это произошло настолько стремительно, что Катриона не сразу поняла, что произошло. Она едва расслышала его шепот за грохотом собственного сердца:
— Зачем тебе это понадобилось?
Уловив властные нотки в его голосе, она призналась:
— Потому что ты мне нужен. — Слова вырвались как рыдание. Потянувшись назад, Катриона коснулась его щеки. — Пожалуйста, Ричард. Скорее.
Послышалось сдавленное проклятие, и одним плавным толчком он вошел в нее.
Катриона вскрикнула. Ужаснувшись, она сжала смятые простыни в кулаках и прижала их ко рту, заглушая крик. И услышала его стон. Ричард мощно двигался, увлекая ее в немыслимую высоту, прямо к солнцу. А когда мир разбился вдребезги и она закричала, замер, упиваясь ее криком.
Закрыв глаза, он присоединился к ней, устремившись за пределы этого мира.
Проснувшись, Катриона не сразу сообразила, где находится. Пребывая на блаженной границе сна и бодрствования, она наслаждалась покоем и теплом, не решаясь пошевелиться, чтобы не нарушить очарование момента.
Наконец она неохотно разомкнула ресницы и уставилась в окружающий сумрак. Охваченная смутной тревогой, она быстро заморгала, пока зрение не прояснилось настолько, чтобы понять: она все еще там, где ей не следует быть.
В постели Ричарда.
Тепло, в котором она нежилась, было теплом его тела, а если она смогла что-либо разглядеть, значит, ночь близится к концу и утро на подходе.
Мысленно отругав себя, Катриона перевела дыхание и потихоньку высвободилась из его объятий, что было совсем непросто. Она занималась этим третье утро подряд, но задача не становилась легче, несмотря на приобретенные навыки. Ричард крепко держал ее за талию, тесно переплетя ее ноги со своими.
Наконец ей удалось выбраться из постели. Поспешно набросив халат, Катриона расправила простыни и одеяла и, стараясь не шуметь, взбила подушку.
Задержавшись у постели, она посмотрела на мужчину, с которым провела ночь. Он лежал на животе, раскинувшись. Даже в расслабленном состоянии лицо его производило впечатление силы. Густые пушистые ресницы не могли смягчить резкие черты его лица; твердые губы были решительно сжаты.
Глубоко вздохнув, Катриона протянула руку, чтобы убрать с его лба непокорную прядь, но сдержалась. Потянулась к одеялу, чтобы поправить его, но, помедлив, печально опустила руку.
Нет, так она рискует разбудить его.
Дом между тем пробуждался, засуетились слуги, где-то вдалеке хлопали двери.
Поеживаясь от утренней прохлады, Катриона плотнее запахнула халат. Бросив последний взгляд на спящего мужчину — который никогда не станет ее мужем, — она выскользнула из алькова.
Едва занавеси сомкнулись за ней, как Ричард открыл глаза. Услышав слабый щелчок затворившейся двери, он некоторое время смотрел на пустое место рядом с собой, а затем с протяжным вздохом перевернулся на спину.
Он не получил ответа на мучивший его вопрос, но кое-что понял. Его страсть не была безответной. Чувства Катрионы не уступали его собственным.
Впрочем, он не взялся бы описать, что испытывает к зеленоглазой колдунье. Между ними существовала чувственная связь, придававшая их занятиям любовью небывалый накал. В жизни Ричарда было достаточно женщин, чтобы уловить разницу. Да и Катриона, при всей своей неискушенности, не могла не ощущать мощного притяжения, вспыхивавшего между ними при каждом прикосновении или поцелуе.
Ричард постоянно находился в поле этого магнита и, помоги ему Боже, даже начал привыкать к этому. Тяга к Катрионе быстро становилась частью его натуры.
Поморщившись, он отбросил одеяло и сел, потирая ладонями лицо. Он слишком хорошо себя знал, чтобы понимать: он не сдастся так просто либо ему удастся избавиться от ставшего привычным собственнического инстинкта, который овладевал им при виде Катрионы.
К тому же он так и не понял, что заставило ее отдаться ему. В глубине ночи, когда их тела разъединились и она безмолвно скользнула к нему в объятия, у Ричарда не оставалось ни сил, ни желания расспрашивать ее дальше. Поцеловав колдунью, он притянул ее к себе и, убедившись, что она заснула, погрузился и сам в блаженный сон.
Он встал и потянулся. Ладно, вечером, когда она окажется в его объятиях, он все узнает. Ну а пока ему есть чем заняться.
Тем более что завтра истекает срок, отведенный поверенным.
Ричард задержался за завтраком, ожидая появления Джейми. Тот вошел в комнату как раз в тот момент, когда ее покидала Алгария. Не дождавшись Катрионы, ее верная наперсница поднялась из-за стола и, смерив Ричарда уничтожающим взглядом, отправилась на поиски своей подопечной. Судя по ее поведению, она догадывалась, где Катриона проводит ночи.
Проводив ее взглядом, Ричард повернулся к хозяину дома. Джейми осунулся и выглядел обеспокоенным, видимо, терзаясь мыслями о невеселом будущем. Он приветствовал Ричарда вымученной улыбкой,
