Делия послушно кивнула, и пара медленно двинулась в обратном направлении, не забывая остановиться возле каждого экспоната, внимательно его осмотреть и обменяться мнениями.
Едва оказавшись в первом из небольших залов, Делия сразу вернулась к допросу.
— Вы не похожи на тех джентльменов, которые готовы посвятить жизнь сельскому хозяйству. Во всяком случае, ограничиться достойным занятием явно не захотите.
Справедливое замечание.
— Думаю, учитывая близость Кингстона и небольшое расстояние до Йорка и Лидса, можно будет попробовать заняться инвестициями. — Дел многозначительно поднял брови. — Например, в текстиль.
Делия задумчиво склонила голову.
— В Лидсе так много фабрик. Интересно, может ли там существовать рынок хлопковых тканей?
— И шелковых тоже.
— Вообще-то существует несколько комбинаций хлопка с шелком, которые могут оказаться очень выгодными с коммерческой точки зрения. — Она остановилась возле стеклянной витрины, в которой хранились фрагменты керамической посуды. — Они еще здесь?
— Да. И даже ближе, чем прежде.
— Хм… Но здесь залы меньше.
— Вы правы.
Заинтересованные посетители методично осматривали выставку, а шпионы шли следом — на расстоянии достаточно близком, чтобы внимательно наблюдать, но не позволяющем напасть. Создавалось впечатление, будто они не хотят дать Делу повод к ответным действиям.
Полковник чувствовал себя крайне неуверенно и беспокойно. С одной стороны, существовала очевидная опасность и, как следствие, необходимость защищать спутницу. Но в то же время трудно было избавиться от болезненных уколов раздраженного самолюбия: та, с которой провел страстную ночь, чьим телом безраздельно обладал, невозмутимо шла рядом, словно не произошло ровным счетом ничего особенного, и даже на вопросы отвечала рассеянно и безразлично.
Не удержавшись, Дел взял высокомерную особу под руку и, словно случайно, коснулся ладонью груди.
Ответ последовал незамедлительно: едва заметная дрожь, неровное дыхание. Однако на спокойном лице продолжала сиять невозмутимая улыбка. А спустя секунду Делия уже с энтузиазмом комментировала древний свиток.
Откровенный отказ признать и проявить чувственный интерес Дел воспринял как вызов, хотя и понимал, что должен испытывать благодарность и вести себя так же сдержанно. Вместо этого, углубившись в лабиринт небольших залов, он позволил себе положить ладонь на изящный изгиб талии. Делия затаила дыхание и попыталась освободиться, однако джентльмен не только не позволил, но и по-хозяйски провел рукой по спине.
Порывисто вздохнув, Делия настороженно взглянула.
Нет, настороженность его не устраивала. Как только мисс Данканон остановилась перед следующей витриной и погрузилась в сосредоточенное созерцание, полковник выпустил руку спутницы и встал за спиной, с интересом разглядывая отражение в стеклянной поверхности. Теперь уже дерзкая ладонь скользнула от талии к бедру и принялась вызывающе поглаживать ягодицы.
На этот раз вздох оказался громче. Делия прикусила губу и смерила отражение сердитым взглядом.
Да, наконец-то она утратила холодное душевное равновесие, вызывавшее нестерпимое раздражение. Посмотрела в ту сторону, где двое шпионов притворялись, что читают надпись на табличке, и резко повернулась.
— Что вы себе позволяете?
Злое шипение отозвалось в душе музыкой. Во всяком случае, равнодушие удалось победить. Дел удивленно вскинул брови:
— Я? Ничего.
— Ничего?!
Делия презрительно опустила ресницы и слегка толкнула его в грудь. Полковник отступил, и она стремительно направилась к двери в следующий зал, по пути бросив через плечо:
— Если ночью я и потеряла голову, это вовсе не означает, что готова…
— …это признать?
Она смерила его сердитым взглядом.
— Что именно признать? И каким образом?
Дел остановился у входа. Комната оказалась совсем маленькой, похожей на альков, и войти в нее можно было только через одну дверь — за его спиной. Глядя Делии прямо в глаза, он произнес:
— Признать, что превратились в истинную хури и наслаждались всем, что я с вами делал.
— Хури? Что за нелепость!
— Уж поверьте, я в состоянии узнать хури, когда оказываюсь на ней.
Делия едва не задохнулась.
— В таком случае, как насчет вас и того, что делала с вами я?
— Хотите услышать искреннее признание?
— Почему бы и нет? Вы же требуете откровенности.
Дел на миг задумался и кивнул:
— Очень хорошо.
— В каком смысле «очень хорошо»?
Он повернулся и закрыл дверь.
— Что все это значит?! — изумленно воскликнула мисс Данканон.
Он взял ее за руки, отступил на шаг и, прислонившись спиной к двери, привлек к себе. Склонил голову и заглянул в глаза.
— Это значит, что я готов признать, какое огромное наслаждение получил, обладая прекрасным телом.
Одного поцелуя оказалось достаточно, чтобы внешняя холодность тут же улетучилась. Губы раскрылись в ответ, тело обмякло податливо и маняще. Снова вспыхнул факел, так ярко пылавший в ночи.
Все сомнения и опасения мгновенно рассеялись: оказывается, она лишь притворялась равнодушной. Примитивное мужское естество торжествовало.
Дел не смог противостоять искушению и углубил поцелуй. Склонил голову, потребовал большего. С восторгом принимая близость щедрой женственности, приподнял возлюбленную, прижался бедрами к ее бедрам, почувствовал в волосах ее пальцы, ощутил, как она тает…
Нет, нельзя! Дел резко отпрянул, с трудом веря, что чародейке удалось так быстро увлечь, заманить, опутать паутиной чувственности.
Истинная хури.
К счастью, Делия не подозревала, каким влиянием обладает, до какой степени он сражен и порабощен.
Делия подняла затуманенные вожделением глаза. Губы страстно алели, разгоряченная кожа горела. Она желала…
Но вот и она вспомнила, где находится. Осознала, что сильные руки крепко сжимают ягодицы, пошевелилась и затаила дыхание.
Дел ответил обворожительной улыбкой, на шаг отступил и распахнул дверь.
— Продолжим экскурсию?
Ничего не оставалось, как только гордо поднять подбородок и уверенной походкой вернуться в тот самый зал, из которого они только что вышли.
Шпионы оставались на прежнем месте; появление мисс Данканон заставило прервать торопливое совещание.
Не подав виду, что заметила их назойливое присутствие, леди с достоинством продолжила осмотр экспозиции.
Завершив знакомство с Египетской галереей, она перешла в залы этрусского искусства. Созерцание позволило успокоиться и немного охладить бушующую кровь, но главная задача так и осталась нерешенной: шпионы держались на расстоянии и приближаться не собирались.
