Что ж, отлично.
Немного дальше, в стороне, удалось разглядеть ленивую фигуру. Джентльмен от нечего делать болтал с двумя дворниками. Виконт Торрингтон очень натурально и убедительно играл роль богатого бездельника. А возле соседнего здания, на углу Бонд-стрит, другой прохожий что-то спрашивал у всезнающих уличных мальчишек. Дел без труда узнал графа Кроухерста.
Все участники драмы на своих местах. Настало время действовать.
Полковник повернулся в тот самый миг, когда Делия выпорхнула в светло-зеленом платье, от которого сердце едва не остановилось.
Увидела, что спутник стоит возле окна, и мгновенно забыла о намерении окончательно вскружить ему голову.
— В чем дело? — осведомилась она быстро и деловито.
Дел молча посмотрел ей в глаза, а когда в салон вышла мисс Дженнингс, достал из кармана золотые часы, открыл крышку и взглянул на циферблат:
— Пора продолжить путь.
Он позволил себе в последний раз окинуть роскошную фигуру Делии жарким, полным восхищения и страсти взором и, усилием воли погасив огонь, коротко кивнул:
— Вот это платье самое красивое. Переодевайтесь, а я тем временем выйду и найму экипаж.
Он решительно повернулся и направился к двери.
Делия шагнула следом.
— Подождите…
Но полковник уже спускался по лестнице. Она повернулась к мисс Дженнингс:
— Помогите! Надо срочно переодеться.
Модистка поспешила в примерочную следом за посетительницей.
— Если у вас нет времени, я могу упаковать покупки и прислать, куда скажете.
— Вернусь через несколько минут и сделаю окончательный выбор. Быстрее! Как это снять?
Мисс Дженнингс послушно исполнила приказ и принялась поспешно стягивать платье. Освободившись от волны зеленого шелка, Делия бросилась разыскивать собственную одежду.
— Черт возьми! Следовало предвидеть, что он так поступит!
Хозяйка салона окончательно растерялась:
— Неужели джентльмен вас покинул?
— Нет, разумеется, нет. Он думает… впрочем, неважно.
Когда все детали туалета заняли свои места, Делия услышала приглушенный крик. Поспешно схватив ридикюль, она выбежала из примерочной и бросилась к окну. Насколько позволяло стекло, посмотрела в обе стороны. Улица выглядела пустой, однако увидеть, что происходит у входа в салон, мешал тент. В поле зрения попала лишь странная колышущаяся масса рук и плеч.
Делия пулей вылетела из комнаты и побежала вниз по лестнице. На ходу поправила на плечах пелерину и трясущимися пальцами застегнула пуговицы.
Сердце вырывалось из груди: что же случилось у входа? Она уже почти спустилась, когда дверь внезапно распахнулась.
Затаив дыхание, Делия с опаской подняла глаза.
На пороге стоял Дел.
— Что случилось? С вами все в порядке?
Он чувствовал, как крепко она вцепилась в его руки. Посмотрел в глаза и наткнулся на тревожный, испуганный взгляд. В их изумрудной глубине светилось простое, искреннее и древнее, как мир, чувство.
Любовь?
Полковник не предполагал, что женщина способна так за него волноваться.
Губы сжались и снова раскрылись. Делия еще крепче вцепилась в его руки и попыталась встряхнуть. Медленно, с трудом произнесла:
— Вас ранили?
Да, ему действительно нанесли удар, но раны не имели отношения к грубому физическому воздействию.
Делия вздохнула. Чувственные губы вновь раскрылись. Она ждала ответа, и Дел ответил единственным возможным способом.
Склонил голову и накрыл алый рот поцелуем.
Он целовал не так, как следовало целовать благородную молодую леди, а так, как целовал бы распутницу, которая дразнила и соблазняла уже больше часа.
Делия не нашла сил противостоять неожиданному и головокружительному приключению, не решилась отстраниться, отступить, вырваться из опасного плена. Вместо этого безрассудно и доверчиво бросилась навстречу.
Поддалась искушению горячих требовательных губ, закружилась в водовороте желания, так коварно заставшего обоих врасплох.
Делия ответила на поцелуй с дерзким нетерпением, со светлой радостью пробуждения и освобождения от сомнений и запретов. Отдалась чувствам безоглядно, самозабвенно и отважно.
Дел с радостью встретил вырвавшийся на свободу поток и мечтал о продолжении.
Он уже не сомневался, что в один прекрасный момент, в нужное время и в нужном месте, красавица подарит ему и наслаждение, и счастье.
Слегка отстранившись, он поднял голову, заглянул в затуманенные желанием глаза и убедился в искренности ответного чувства.
Наконец-то удалось найти надежный способ подчинить себе непокорную, своевольную, самоуверенную особу. И не только подчинить, но и приручить…
От приятных размышлений о грядущих радостях отвлекло легкое покашливание. Дел посмотрел вверх, на площадку лестницы, и увидел, что мадам Латур вместе с помощницей смущенно, но с живым интересом наблюдает за развитием событий.
— Упакуйте платья, все, которые мисс Данканон успела примерить, и отправьте в отель «Гриллонс» на ее имя. А счет можете прислать мне — туда же.
Мадам радостно улыбнулась и поклонилась в знак признательности:
— Благодарю вас, полковник. Мисс Данканон, уверяю, выбор вас не разочарует.
В этом Дел не сомневался. А на светло-зеленое платье он имел особые виды.
Выпустив Делию из объятий, он спросил:
— Готовы продолжить путь?
В простом вопросе трудно было не расслышать торжества победы.
Вспомнив, что заставило броситься ее вниз по лестнице, Делия молча кивнула. На собственный голос она сейчас почему-то не надеялась.
Полковник открыл дверь и вывел спутницу на улицу. Вокруг царили тишина и спокойствие. Делия наконец-то застегнула пелерину, надела перчатки, взяла кавалера под руку и послушно пошла рядом. Способность рассуждать постепенно возвращалась, и первым возник коварный вопрос: не оказался ли поцелуй всего лишь талантливо исполненным театральным действом? Может быть, присутствие зрителей сыграло решающую роль?
Чтобы заставить сознание вернуться к действительности, Делия вспомнила распоряжение, которое полковник по-военному лаконично отдал модистке, и, нахмурившись, заметила:
— Я не могу принять от вас платья. Это неприлично.
Дел внимательно посмотрел на спутницу, Однако та не пожелала встретить взгляд.
— И что же прикажете с ними делать? Прежде всего освободите меня от бесполезного груза. К тому же почему бы не рассматривать новые наряды как скромное вознаграждение за помощь в преследовании Черной Кобры? Поверьте, — добавил он жестче, — сумма совсем не велика.
