— Опять подрались? — поинтересовался Соммерсет. — Или это теперь новая мода?
Ева вспомнила про забинтованную руку и что жакета на ней уже нет.
— Оба раза мимо. Проиграла пари, и пришлось вытатуировать на руке твое имя. Отскребала перочинным ножом.
«Слабовато вышло», — с грустью подумала она, поднимаясь по лестнице, но на большее ее отчаянно пытавшийся отключиться мозг был неспособен.
«Два часа, — убеждала она себя. — Всего два часа отдохну и возьмусь за дело на свежую голову».
В спальне она даже не потрудилась снять с себя кобуру с оружием и просто упала лицом вниз на кровать. Вспрыгнувший ей на спину кот не помешал ей провалиться в глубокий сон.
Спустя сорок минут домой вернулся Рорк.
— У лейтенанта левое предплечье забинтовано, — доложил Соммерсет. — На вид ничего серьезного.
— И то слава богу…
— Вам нужно выспаться.
— Нужно. Заблокируй на пару часов телефоны, будь так добр. Если только не что-то срочное или ее вызывают.
— Уже заблокировал.
Рорк поднялся на второй этаж и обнаружил Еву лежащей лицом вниз поперек кровати. Устроившийся у нее на заднице Галахад сонно мигнул ему.
— Можешь гулять, теперь я подежурю, — пробормотал Рорк, стаскивая с себя пиджак, галстук и ботинки. Затем стянул ботинки с Евы, но та даже не пошевелилась.
Рорк лег рядом, как и утром у нее в кабинете, закрыл глаза и уснул.
12
Ева охотилась. С арбалетом в руках и штыком за поясом она выслеживала свою добычу, кралась за ней по роскошно обставленным комнатам.
Комнаты наполнял аромат цветов, запах был настолько сильным, что казалось, вбираешь в себя вместе с запахом и сами лепестки. Двое голых по пояс мужчин в капюшонах растягивали на дыбе кричащую от боли женщину. Дыбой служил резной, с завитушками стол, который Ева видела в кабинете у Мориарти.
— Извини, ничем не могу помочь, — сказала ей Ева. — Ты ведь все равно не настоящая.
Женщина внезапно перестала кричать и устало улыбнулась:
— А кто вообще реален? И что есть реальность?
— Мне не до философии. Они уже выбрали, кто будет следующим.
— Следующим кем? Следующим чем?
— Простите, — перебил их диалог один из мужчин. — Вы мешаете нам работать.
— Ладно, продолжайте.
Ева перешла в следующую комнату, повела оружием справа налево. Обстановка была как в черно-белом кино сороковых годов прошлого века, но на полу алела лужа крови, а в луже плавала фуражка водителя.
«Они дают подсказку, — поняла Ева. — Им нравится оставлять зацепки. Нравится думать, что они слишком умны, слишком значительны, слишком богаты, чтобы попасться».
Ева встала посреди комнаты, оглядываясь по сторонам.
«Чего-то здесь не хватает. Что я пропустила?»
Следующая комната оказалась ее собственным кабинетом в Управлении с гигантской доской для фотографий.
«Что-то отсюда? Это здесь?»
Шофер лимузина, арбалет, парковка.
Проститутка, штык, парк развлечений.
Кто, что, где?
Она приоткрыла дверь и вышла в «загон».
Но вместо копов, столов и запаха дрянного кофе за дверью оказался, как она поняла, кабинет в каком-то эксклюзивном клубе. Массивные кожаные кресла, несмотря на жару, огонь в камине, насыщенные цвета, по стенам — картины аристократической охоты.
Лошади и гончие.
В комнате сидели двое мужчин и рассматривали на свет налитый в большие бокалы янтарный напиток. На столике перед ними на серебряном подносе тлели две длинные тонкие сигары.
Мужчины синхронно повернулись к ней, на лицах у них были самодовольные ухмылки.
— Сожалею, но вы не член этого клуба. Покиньте помещение — или пожалеете. Чтобы вступить, одних только денег недостаточно.
— Я знаю, что вы сделали, и, думаю, знаю как. Но пока не знаю зачем.
— Таким, как вы, мы отвечать не обязаны, — заявил Дадли и навел на нее оружие. Это был гигантский серебряный пистолет.
Ева услышала, как он взвел курок, и дернулась. Она могла поклясться, что слышала выстрел, и даже почувствовала запах пороха.
— Ш-ш-ш. — Рорк обнял ее и прижал к себе. — Это просто сон.
— Но что он значит? — пробормотала Ева. Она попробовала пошевелиться, но недовольный этим Галахад сердито заурчал и выпустил когти. — Ай, черт! — выругалась Ева и, рывком согнав кота, очутилась лицом к лицу с Рорком. — Здорово!
— Опять, — укоризненно проговорил он и осторожно провел пальцем по забинтованному предплечью. — Как это произошло?
— Какой-то идиот с заточкой из пластикового ножа прямо посреди Управления. Хуже всего, что Уитни вызвал медика к себе в кабинет и этот парень обрабатывал рану и перевязывал меня, пока я докладывала.
— Какой негодяй этот твой Уитни! Заставил своего копа согласиться на перевязку.
— Я эту царапину сама перевязала. Вот только жакету кранты.
Рорк покрепче обнял ее, все еще лелея слабую надежду на то, что они сумеют вновь заснуть.
— У тебя есть куча таких.
— Не нравятся мне ни Дадли, ни Мориарти, — проворчала Ева.
— Какое удачное совпадение. А уж мне-то…
— Дадли был весь такой обходительный и обаятельный, так смотрел на меня… «Я просто люблю женщин» — разве что на лбу не написано. А второй весь такой: «Я очень важный и занятой человек, проваливай, деревенщина». И может, на поверхности они такие и есть. Может быть. Но я-то знаю, в глубине души они оба довольно ухмылялись.
Рорк слушал, наблюдая за ней, и понял, что надежда на сон тает на глазах.
— Я хорошо представляю, как это было. Ты думаешь, это они их убили, вместе?
— Это теория, — нахмурилась Ева, глядя в никуда. — Но теория правильная. И дело не в том, что они мне не нравятся. Сайке мне тоже не нравился, но на него я убийство не вешала.
— Хорошо, допустим, ты знаешь, кто убил. А как?
Ева рассказала ему про алиби и их отсутствие и про дружбу Дадли и Мориарти.
— Не бог весть какие доказательства, но было в них что-то такое… Интонация, ощущение, чувство, будто они ждали, как бы им разыграть передо мной свой спектакль. И… я поняла, что упустила. Семья.
У них ведь семейные компании, так?
Она попробовала встать, но Рорк по-прежнему крепко обнимал ее за талию.
— Давай просто еще немного полежим, — попросил он. — Я тебя слушаю.
— Ну, я подумала: почему в их кабинетах их предков и следа нет? Полно места, полно мебели, но ни одной семейной фотографии, вообще никаких фотографий нет. Никаких тебе «Вот лопатка для крикета моего…».
