— Ну так что, ничего нельзя сделать? — спросила Ева.
Как она и хотела, Рорк немедленно сощурил свои убийственно синие глаза.
— Еще не вечер, лейтенант.
— А что с наружными камерами в парке? Нашли ее на записях?
— Уже-уже. — Макнаб шлепнулся в кресло и подкатил к компьютеру. — Вот она подъезжает. Вон припарковался лимузин, видишь? Выходит шофер.
— Ага, шофер — женщина. Имя мы уже узнали. Я с ней еще поговорю.
— Выходит сама. Вот это ноги! Идет прямо ко входу.
— Она его ждет, — заметила Ева. — Остановилась сразу за сканерами, оглядывается. Вот, увидела. Глянь, как работает: включила улыбку, откинула волосы и пошла. От бедра.
— Вот-вот. И тут у нас очередной глюк. Буквально пара секунд — чик, чик. Я прогнал поиск по ее изображению по всем записям, там еще несколько таких глюков. Если сопоставить со схемой парка, можно натурально их маршрут проследить — прямиком к «Дому ужасов».
— Времени он зря не терял.
— И знал план парка, — добавил Рорк. — Где аттракционы, где камеры.
— Но в одном месте он тормознулся. Буквально на долю секунды. Когда входил в дверь, перенаправлял помехи с внешней камеры на внутреннюю. Вот кусок его изображения.
На экране была часть лица в профиль, плечо и бок убийцы. Он входил в дверь, держа правую руку на плече одетой в белое Авы, а левую — в кармане.
— Увеличь. Одно только лицо.
Макнаб отдал команду компьютеру.
— Видна часть бородки. Волосы длинные. Похоже, он поплотней Юрича, на несколько фунтов тяжелее. Это точно не Юрич, но он все-таки похож на фото с документов, чтоб сойти за него. Она его ждала, а он наверняка сказал, во что будет одет, может, даже предупредил, что бороду отрастил и в весе чуть прибавил. Так что она увидела то, что хотела. Можно из этого еще что-нибудь выжать?
— Составляю фоторобот. Тут достаточно данных — есть и контуры лица, и глаз, и форма челюсти в общих чертах.
— Борода наверняка фальшивая. Ему нужно было ее обмануть, выдать себя за Юрича, изменить какие-то черты лица. Сделай мне фоторобот с бородой и без.
— Уже делаю.
— Малюсенькая такая оплошность. Промахнулся от возбуждения, всего-то чуть-чуть. Ростом он должен быть примерно с Юрича. Может, конечно, и на каблуках, но все равно примерно такой же. Мог что-нибудь подложить под одежду, чтобы изобразить лишний вес, но мне так не кажется. Ему нужно было быть максимально похожим на Юрича, а он его немного плотнее и тяжелее. Покажи обувь.
Макнаб моргнул, потом пожал плечами:
— Вот.
— Увеличь. — Ева сощурилась. — Это… как они там называются? Мокасины? Темно-коричневая кожа, похоже, дорогие. Давай узнаем, что за фирма.
— Это у нее все от меня, — шепнул Фини Рорку. — Ай, молодца!
— Любит, значит, дорогую обувь, — продолжала Ева, — и может ее себе позволить. Ну и за каким лешим надевать хорошие туфли, если идешь в луна-парк убивать проститутку?
— Но, дорогая, не всем же, как тебе, наплевать, что носить.
Ева сердито посмотрела на мужа:
— А гражданских вообще не спрашивали. Кроссовки или кеды были б куда уместнее. Удобней, если придется побегать. Это ж Кони-Айленд, бога ради, там как в песочнице. А он все равно надевает дорогие туфли. Он тщеславен, любит все дорогое, эксклюзивное. А может, это просто его любимые штиблеты. Собрался ее убить, но хочет, чтоб она оценила, какой у него тонкий вкус и толстый кошелек. Продолжай, — велела Ева Макнабу, а сама поманила пальцем Рорка. — На минутку. — И вышла за дверь.
Рорк последовал за ней и легонько сжал ее запястье.
— Постарайся не забывать, что я твой муж, а не подчиненный.
— Ой, прости! Был бы ты моим подчиненным, я б тебе велела валить отсюда. Или что-нибудь в таком же духе.
— Скорее всего, так бы оно и было. И тем не менее. — Он еще раз сжал ее руку. — Не хочешь пройтись? Я проголодался.
— Я не…
— Я могу согласиться на что-нибудь из вашего смехотворного местного ассортимента, так что и пройтись сможем, и поговорить.
— Да ладно-ладно. — Ева сунула руки в карманы и направилась следом за Рорком по коридору. — И, кстати, не забывай: ты сам в это расследование ввязался, — напомнила она ему по пути.
— Я в курсе, — буркнул Рорк, мрачно разглядывая выставленное в витрине торгового автомата меню. — Полагаю, чипсы здесь — наименее рискованный вариант.
— Просто введи мой код. Один…
— Я знаю твой код. — Он заказал пять пакетиков.
— Господи, ты, никак, умираешь с голоду.
— Один тебе, еще одним ты поделишься с Пибоди, а остальные для ребят.
Пока машина перечисляла пищевые ценности соевых чипсов, Рорк изучал выражение лица Евы.
— Ты что-то хочешь мне сказать?
— Да так, пара вопросов. Эти твои корпорации по всем миру, они ведь застрахованы на случай взлома или мошенничества?
— Естественно.
— Ага. Значит, если бы Свит с Юричем работали на тебя и случись что-нибудь подобное, страховая компания выплатила бы компенсацию?
— Ну, сначала провели бы расследование… Это, конечно, потребовало бы времени и, возможно, судебных разбирательств, но в итоге — да. Хорошо, что пока ничего такого со мной не приключалось, — добавил он, забирая из автомата чипсы.
— Значит, ты от них зависишь, — подытожила Ева.
Рорк шутя ущипнул ее.
— Это значит, что я могу сосредоточиться на конкретных деревьях, вместо того чтобы думать обо всем лесе в целом. Мошенничество стоило бы моим компаниям времени и некоторой суммы денег, но это мелочи. Скандал в прессе причинил бы куда больше вреда, но у них есть собственные пиар-отделы, так что это поправимо. Сама знаешь, «мы всецело сотрудничаем с полицией, проводим полномасштабное внутреннее расследование». Ну и пара голов покатилась бы, это уж наверняка.
— Вот и Юрич так же подумал, — пробормотала Ева. — Ну а ты-то, как глава своей империи, ты знаешь все пароли подчиненных? Мог бы получить к ним доступ?
— Если ты о «Рорк Индастриз», то да, к подобной информации у меня есть полный доступ.
— Потому что ты сам круче любых хакеров или потому что ты главный босс? — уточнила Ева.
— И то и другое. Любопытно, ты не находишь?
— Может быть. Что ты знаешь об Уинстоне Каннингеме Дадли Четвертом?
— Для друзей он просто Винни, — уточнил Рорк.
— Что, правда? — удивилась Ева. — И ты тоже его так зовешь?
— Нет, но мы с ним не близко знакомы. Встречались, естественно, на разных благотворительных мероприятиях, все в таком духе, но нас с ним ничего не связывает.
