— Не игры, так что-нибудь другое. Но да, я согласна, — вздохнула Ева, — черта, отделяющая игру от реальности, размыта. И убийца ее преступил. Может, конечно, этим все и ограничится, он выиграл, получил, что хотел. Но мне думается, когда граница так размыта, однажды ее перешагнув, он уже не остановится. И с каждым разом ему будет все легче и легче одерживать новые победы.
— Выигрыш подчас затягивает, — подтвердила Мира.
— Убийство тоже.
Попасть в ОЭС после общения с Мирой — это все равно что из интеллигентной компании, где ведешь тихие беседы на умные темы в изысканной обстановке, перенестись в парк развлечений, где всем заправляют заторчавшие на сахаре подростки.
Ева не испытала шока, она уже притерпелась к этому дурдому. Но еще на подходе к отделу у нее застучало в висках.
Детективы-электронщики предпочитали психоделические расцветки и головоломные узоры, бьющие по глазам бесконечным потоком тайных знаков, перемешивающихся в голове, как фишки с иероглифами при игре в маджонг. В отделе электронного сыска никто не стоял на месте. Лаборанты, рядовые офицеры, детективы — все приплясывали, расхаживали взад-вперед или маршировали под им одним слышимую музыку, которую, казалось, крутили исключительно на максимальной скорости.
Даже те, кто сидел за письменными столами в кабинках, покачивались и ерзали, отбивали ногами чечетку, постукивали пальцами и напевали себе под нос. Финн правил этим, на взгляд Евы, сумасшедшим домом твердой рукой и даже получал удовольствие. Одетый в мятую рубашку и мешковатые штаны, он казался ей стойким островком разума и непритязательности посреди бушующего моря экзотики.
Стоя в своем кабинете, озадаченно глядя на экран и хмуро гоняя туда-сюда группы цифр и символов — опять эти иероглифы! — он выглядел как нормальный уравновешенный человек.
— Есть минутка? — спросила Ева.
— Да, да. Ты дернула моего парня.
Они все были «его парнями» — вне зависимости от пола, — так что Ева на минуту задумалась.
— Макнаба, что ли? Ты же разрешил.
— Я тогда еще не проснулся. Вбиваешь мне в голову невесть что посреди ночи, а я даже чертова кофе не успеваю выпить. Так нечестно.
— Это было в шесть утра.
— Посреди ночи, — упрямо повторил Финн. — Лег-то я после двух, так что сама считай. А теперь я за него тут работаю.
Ева сунула руки в карманы.
— И все-таки ты разрешил, — пробурчала она. — Что у тебя там?
— Тот хлам, что остался от диска с игрой, — и не сказать, что его так уж безумно много. Компьютеры его уже анализируют, но я решил попробовать по старинке.
— Есть успехи?
Финн устало поглядел на нее:
— Я что, по-твоему, похож на преуспевшего человека?
— А ты прервись на минутку. — Ева нащупала что-то в кармане, вынула. — Смотри, у меня есть леденец. Держи.
Фини задумчиво поглядел на конфету. Пожал плечами и взял.
— А давно он у тебя в кармане валяется?
— Вряд ли. Соммерсет вечно ворчит, если я там что-то забываю. Это мои карманы. И вообще, обертка-то цела.
Фини развернул обертку и сунул конфету в рот.
— У меня есть пара версий, хочу их проверить, — начала Ева. — Нужно еще раз глянуть на домашнего робота Барта Миннока.
— Там все чисто.
— Да-да, я знаю, но есть две гипотезы. Первая — убийца перепрограммировал Лею и использовал для убийства, а затем вернул первоначальную конфигурацию. Вторая — ее отключили, а для убийства подменили двойником.
— Думаешь, голову убитому снес робот?
— Это одна из гипотез. Мира подтверждает, что у нас тут два различных почерка.
Пока Фини сосал конфету, Ева вкратце пересказала ему разговор с Мирой.
— И как бы он умудрился подменить робота?
— Не все сразу, Фини. К тому же не факт, что он подменил робота. Это лишь гипотеза. Проведи еще одно более глубокое обследование с прицелом на эти две гипотезы, а там посмотрим, подтвердится какая-нибудь из них или нет.
— Чтобы расхреначить программу робота и обойти все системы защиты, нужно время и укромное место. И оборудование.
— У них в «Играй» есть оборудование. И многие там работают допоздна, остаются после работы. Вот тебе и время, и укромное место.
Финн задумчиво поскреб скулу.
— Может быть.
— Вторая версия: просмотри протокольные записи игровых сессий, может, сумеешь нащупать, как и во что играл убитый. Какую версию предпочитал, с кем играл. Я хочу знать, у кого он постоянно выигрывал и в чем именно.
— Думаешь, кто-то рубанул ему по шее в отместку за проигрыш? Ну ты даешь, Даллас.
— Это может быть одним из факторов. Вполне подходящим. Все дело именно в игре, иначе зачем было убивать его в процессе игры? Это же все показуха, не так ли? Все это своего рода показуха. «Гляньте, как я крут. Я его сделал по-взрослому. Я выиграл».
— Только никому этим не похвастаешься, и это уже далеко не так кайфово. Видать, сама ты мало играла, — заключил Финн. — А серьезным игрокам важно увидеть свое имя на доске почета, получить аплодисменты зрителей, прославиться.
— Ладно, ладно, я поняла. — Ева принялась мерить шагами кабинет. — Может, аплодисменты, славу и почет он получит как-то иначе. Ну, как… как те, кто похищает картины и прячет у себя в сейфе, где никто их не увидит. Это их собственность. И своего рода слава в этом тоже есть. Большой секрет, чувство обладания. Тут нужно самообладание, сила воли и безграничное самомнение. Все, что требовалось и тому, кто спланировал убийство Миннока. А тому, кто его совершил, нужен был точный расчет, жестокость и опять же хладнокровие. Что возвращает нас к гипотезе о двух соучастниках. Двое людей, а может, человек и робот. Может, человек с раздвоением личности, но это пока выглядит маловероятным.
Фини опять почесал скулу.
— Модель робота лицензирована у владельцев авторских прав на фильм, по которому она сделана: у них права на всю такую продукцию. Кроме того, робота необходимо зарегистрировать. Все это, конечно, можно обойти, купив робота на черном или сером рынке, но эта модель на сто процентов настоящая. У этой Леи есть регистрационный чип и серийный номер, я проверил. В документах убитого найдены сертификаты о регистрации и проверке подлинности. Если в ней и покопались, стандартный осмотр этого не выявил. Можем глянуть поглубже. Что до копий — модель популярная. Я же говорю — классика. Можно, конечно, проверить всех владельцев — может, что и всплывет.
— Если только она не серая или нелегальная.
— Спорим, если закажешь вероятностный тест, шансы на то, что убитый отличил бы подделку, будут весьма высоки. Я думаю, если он не заметил подмены, значит, Лея тоже должна была бы быть на сто процентов настоящей. Не говоря уж о том, что не существует подлинных и притом незарегистрированных моделей. Какой смысл, если можно легально купить подлинного робота по законным каналам? И никакого риска. Ну ладно, пойдем посмотрим на нее.
