Едва ступив на перрон, Маделин схватила Джонатана за руку.
— Поцелуй меня! — попросила она, желая обмануть камеры наблюдения.
И она воспользовалась этим, чтобы засунуть «кольт» в джинсы Джонатана.
— Что ты хочешь, чтобы я с ним делал?
— Ты продолжишь ехать на метро, а я попытаю счастья по дороге.
— Это безумие, Маделин! На выезде из Манхэттена все будет заблокировано.
— У меня есть идея, — сказала она. — Первый, кто приедет, совершит то, что нужно. Take care.
[61]
Он попытался протестовать, но она не оставила ему на это времени.
* * *
Небо было таким темным, что можно было подумать, будто наступила ночь. Обычно полнолюдная, теперь Юнион-сквер была почти пуста. Редкие автомобили включили огни безопасности и ехали очень медленно. На крышах такси сияли сигналы «Не работает». Чтобы очистить путь, внедорожник Департамента полиции Нью-Йорка буксировал брошенный кем-то автомобиль. Только вездеходы могли проехать нормально. Маделин заметила лимузин, застрявший в снегу в начале Парк-авеню. Она встала рядом с машиной и стала ждать, пока полицейский «Форд Эксплорер» остановится, чтобы подцепить транспортное средство. Она выждала тот момент, когда двое полицейских вышли из внедорожника, и уселась на водительское сиденье.
— Эй! — окликнул ее офицер.
Она спешно газанула. Этот автомобиль, должно быть, весил пару тонн и был длиной метров пять. В любом случае он был суперустойчив. Маделин пристегнула ремень безопасности, отрегулировала под себя сиденье и зеркала. Она хорошо знала район и, взяв направление на юго-восток, ввела в GPS-навигатор координаты, которые передал ей эвакуаторщик Энтони. На этот раз она знала, что близка к своей цели. Спасибо Джонатану, она теперь точно знала место, где держат Элис. Сегодня будет написан эпилог в расследовании, которое мучило ее более трех лет.
Конечно, копы попытаются перехватить машину, ибо все полицейские машины наверняка оснащены спутниковой связью, но она на это и рассчитывала: привлечь максимальное количество копов на Кони-Айленд на случай, если что-то пойдет не так.
Первые километры прошли как во сне. Управляя внедорожником, Маделин чувствовала, что пустынный город принадлежит ей. Но потом движение замедлилось в районе Бруклинского моста. Она включила радио на какой-то местной станции. Шло предупреждение от муниципалитета, который просил жителей отказаться от поездок во время бури. Но эти заклинания мало повлияли на жителей Нью-Йорка, которые в эти рождественские выходные решили уехать с Манхэттена.
Маделин включила мигалку и сирену. Эффект оказался мгновенным. Автомобили послушно разошлись, чтобы дать ей проезд, что позволило быстро пересечь мост. Преисполненная решимости воспользоваться этим, она выехала на 278-ю автомагистраль, которая в три полосы шла вдоль берега Аппер-Бэй. Хотя снег и тормозил движение, власти еще не закрыли мосты и туннели. Согласно информации по радио, это могло произойти с минуты на минуту.
Внедорожник проскользнул между двумя спецмашинами, и Маделин увидела вдали световую панель с объявлением о новой пробке. В двух километрах отсюда, в районе, где дороги начинают сужаться, автомобили шли бампер в бампер. Она попыталась проскочить, но ее занесло, она задела центральный бордюр, сломала зеркало заднего вида и на полной скорости воткнулась в бетонную стену.
Вот дерьмо!
На этот раз она была заблокирована. Тяжелый грузовик застрял в снегу и перекрыл движение.
Не испугавшись, Маделин обшарила машину. Один из полицейских имел неосторожность оставить свой пистолет в боковом кармане двери — знаменитый «глок 17», штатное оружие нью-йоркских полицейских. Она схватила пистолет и выскочила из внедорожника, бросив его на обочине дороги. Свинцовое небо и стена из снега закрывали горизонт и придавали дороге некий призрачный вид. Маделин прошла по дороге сотню метров, чтобы обойти место аварии. Вследствие опасных маневров нескольким машинам удалось выбраться из этой передряги. Маделин направилась к первой из них — семейному универсалу, которым управлял какой-то яйцеголовый, налепивший на заднее стекло наклейку: «Движение Чаепития».
[62]
— Выметайся! — крикнула она, ткнув пистолетом ему в лицо.
Мужчина не заставил дважды повторять и стал осторожно ждать, что воровка ударит его кулаком и выльет на него кучу оскорблений.
Маделин поставила ногу на педаль газа. У нее больше не было сирены и мигалки, но она принялась гудеть в клаксон.
Никогда Маделин не была так близка к цели. Она сделала резкий поворот, чтобы свернуть на дорогу, ведущую к Кони-Айленду. Автомобиль накренился, задние колеса на миг заблокировало, но понижением передачи и поворотом руля ей удалось восстановить равновесие.
Образ Элис Диксон, которую держат в плену, какой она видела ее в фильме, постоянно стоял у нее перед глазами. Даже если Элис выйдет живой из этой переделки, в каком физическом и психическом состоянии она окажется после этого кошмара? Элис уже показала свою силу и уравновешенность, но что ее ждет во взрослой жизни после подобной череды травм? Как после такого не потонуть в ненависти или в безумии?
Маделин отогнала от себя эти вопросы, приехав на Нептун-авеню и повернув в тупик, который указал ей Энтони.
* * *
Линия F нью-йоркского метро
Станция «Парк-Слоуп»
«Наш поезд остановился на некоторое время. Для вашей собственной безопасности, пожалуйста, не выходите из вагонов…»
Джонатан с тревогой посмотрел на часы. Он спросил себя, где сейчас Маделин. Попытался соединиться с ней, но аппарат был вне зоны доступа. Остановки стали более частыми. Очевидно, рельсы начали замерзать, станции закрывались одна за другой, а Кони-Айленд был еще далеко…
* * *
Тупик, в который попал автомобиль, был почти завален снегом. Маделин взяла автоматический пистолет, убедилась, что магазин полон, и оставила машину в начале проулка. Она пошла по тротуару — эти места казались ей какими-то сюрреалистическими. Бывший парк аттракционов с его ветхими зданиями и ржавыми каруселями выглядел как после конца света. Какие-то стройки, начатые то тут, то там, показывали, что когда-нибудь все тут будет восстановлено, но это явно будет не завтра. В самый разгар бури все тут выглядело пустым и угрожающим. Слышны были лишь звук ветра и шум волн, бивших по металлическим каркасам.
И вдруг… лай.
Она вспомнила, что сказал эвакуаторщик: «Помнится, там еще собаки какие-то вечно лаяли на пустыре…»
